Шрифт:
Вячеслав Пьецух
А что у вас, ребята, в рюкзаках?
В молодые годы младшего лейтенанта милиции Крутова одно время была популярна песня, в которой фигурировал странный вопрос "А что у вас, ребята, в рюкзаках?" и еще более странный ответ, - дескать, в рюкзаках у ребят можно найти все что угодно, от северного сияния до "Манифеста коммунистической партии", но только не жизненные припасы. Крутов был парень веселый, немного выдумщик и, здороваясь, всегда спрашивал: "А что у вас, ребята, в рюкзаках?" - имея в виду обыкновенное приветствие "Как дела?". Все знали про эту шутку и не принимали впрямую его вопрос, а говорили в ответ "Дела,
Под Троицын день младший лейтенант Крутов ехал на своем желтом мотоцикле из Столетова в Михальки расследовать случай покражи на звероферме. Неподалеку от деревни Углы, в том месте, где шоссейная дорога круто брала вправо и спускалась в пойму реки Воронки, ему повстречались двое мужиков из деревни Савкино, которые были у него на плохом счету, именно Дегунин и Хвостов. Заранее сбросив скорость, младший лейтенант подъехал к этой парочке и спросил:
– А что у вас, ребята, в рюкзаках?
Вопрос попал как нельзя более в точку, поскольку за плечами у мужиков висели туго набитые рюкзаки. Собственно говоря, они ходили грабить так называемые "городские дачи", то есть одну некогда заброшенную деревушку, в которой отстроились несколько семей из Питера и Москвы. Теперь они возвращались к себе домой с неправедной поживой, главным образом жизненными припасами, набитыми в рюкзаки словно нарочно в пику известной песне. Неудивительно, что, встретив по дороге Крутова, мужики смешались, а Дегунин от ужаса даже покраснел.
– Дела у вас, в железных сейфах...
– начал было Хвостов, но младший лейтенант Крутое его прервал:
– Ты мне зубы не заговаривай, - сказал он, - я конкретно спрашиваю, и ты давай отвечай на вопросы по существу.
– Да так... всякий хлам, - откровенно сказал Дегунин.
– Ну и продукты питания, конечно, без этого никуда.
– Ну и как мне теперь с вами поступить, с сукиными сынами? Дело, что ли, уголовное завести...
– А как хочешь, так и поступай, - злобно сказал Хвостов.
– В гробу мы видали твои дела!
– А-а, вы так!
– как бы в восхищении воскликнул младший лейтенант Крутов и, энергично обругав мужиков, велел им садиться на мотоцикл; Хвостов лениво залез в коляску, а Дегунин уселся на заднее сиденье и обнял Крутова за живот.
Мотоцикл развернулся и покатил обратно, в Столетове, центральную усадьбу колхоза "Луч", где имелся пункт охраны общественного порядка. День стоял резко солнечный, но прохладный: солнце играло, обдавая округу жемчужным блеском, слева синела река Воронка, сильно рябившаяся от ветра, мелко трепетала юная березовая листва, как будто она заранее ужасалась тому, что ее вот-вот начнут обдирать на веники, в зарослях тальника надрывались поздние соловьи. Проехали мимо свинофермы, которую колхоз отстраивал после пожара, и поздоровались с плотниками, сидевшими на последнем венце и курившими здоровенные самокрутки. Крутов им крикнул:
– Чего не работаете, мужики?
– Топоры мочим.
Крутов сказал:
– Ну-ну...
Справа от дороги открылось безбрежное гречишное поле, и в глаза ударили весело-яркие зеленя.
– Вы только и умеете что дела заводить, - сказал вдруг Хвостов, запахиваясь в брезент, - а чтобы жизнь по-человечески обустроить, - про это понятия у вас нет! Все-таки Россия проклятая страна: при тех колбасы не было, деньги были, при этих денег нету, колбаса есть!.. Ты хоть понимаешь, Крутов, садовая твоя голова, что мы только вот лебеду не едим, а так дожились до самой точки?! Работы в колхозе нет, потому что колхоз наш существует только на бумаге,
– Ну и что?!
– возразил младший лейтенант Крутов.
– Давай теперь все пойдем воровать, раз в стране пошла такая всенародная бедность, рост преступности и разлад?! И, главное, ты подумай, Хвостов, своей головой, у кого ты воруешь, ты же воруешь у такого же трудящегося народа, только он существует в городских условиях, с телефоном и санузлом!..
– Ну, ты тоже, сравнил!
– возмутился Хвостов и даже привстал в коляске.
– Мы с Дегуниным если и ограбим какую дачу, то это городским придется убытку по полтиннику на семью. А городские нас обкрадывают, как сказать... планомерно, и, наверное, еще с княгини Ольги город жирует за счет села. Я скажу больше: Россия худо-бедно существует за счет села! Потому что откуда же взяться деньгам на содержание армии и правительства, если равномерно кормить народ, если крестьянство начнет жрать всякие разносолы заместо хлеба и лебеды?! Поэтому, конечно, и при царе земледельца грабили, и при коммунистах грабили, то есть грабили - не то слово!
– А сейчас возьми, - продолжил Дегунин тему, - почем город продает нам дизельное топливо и почем покупает лен?! Лен-то вон в этом году пожгли!
– Лен пожгли, это точно, - согласился Крутов с тяжелым вздохом.
Хвостов сказал:
– Вот я и говорю: город испокон веков измывается над селом, а тут возьмешь у дачников пачку чая, так сразу тебя норовят подвести под соответствующую статью!.. Ух, блин, до чего же я этих городских ненавижу, так бы эти дачки, к чертовой матери, и пожег! Потому что накопилась у меня против них великая злоба!
– Вообще городские, они, конечно, народ ехидный, - согласился младший лейтенант Крутов.
– Тут как-то приходит ко мне один инженер из Питера и заявляет, что у него котенка трактором задавило. Говорит: "Давай заводи уголовное дело по факту преднамеренного убийства". Я говорю: "Чиво?! У нас людей среди бела дня режут, свиноферму вон подожгли вымогатели из района, а ты хочешь, чтобы я из-за котенка заводил целую катавасию...
– да ни в жисть!"
– То-то и оно!
– с грустью сказал Хвостов.
Дегунин добавил:
– А ты на нас хочешь завести уголовное дело из-за пачки чая и банки свиной тушенки.
Крутов обогнал грузовик, который вез гравий, сбавил газа, вернулся на свою полосу и спросил:
– А чего вы, парни, и правда взяли?
Дегунин в ответ:
– Пачку чая и банку свиной тушенки. Да еще Хвостов, придурок, прихватил иконку, поменять у старушек на самогон. Я ему говорю: "Положь на место, как раз по этой иконке Крутов нас обличит". А он: "Бог не выдаст, свинья не съест".
– Черт с вами!
– в сердцах сказал Крутов, притормозил, развернул мотоцикл, и они покатили в обратном направлении, в сторону зверофермы. Забудем по старой дружбе, но чтобы это было в последний раз!
Дегунин с Хвостовым повеселели: лица их разгладились, глаза засветились, ни ум полезла приятная чепуха. Промчался мимо грузовик, который вез гравий, обдав их тяжелым, вонючим ветром, потом слева от дороги открылось безбрежное гречишное поле, и в глаза ударили весело-яркие зеленя, потом опять проезжали мимо плотников, по-прежнему куривших здоровенные самокрутки, младший лейтенант им крикнул: "Чего не работаете, мужики?" - получил ответ: "Ты уже спрашивал", и добавил свое "Ну-ну".