А единороги будут?
Шрифт:
Я прямо даже чуть не прослезилась, пока накручивала себя воспоминаниями о том, какой у меня нетопырь замечательный, и сколько он изворачивался, чтобы оказаться в моей постели. Ну, прямо заслуженный герой, преодолевший все препятствия на пути, включая мои собственные комплексы.
Обби после моей речи о чем-то задумался, но морду кривить на меня перестал, и все, кроме Рики наконец-то свалили из комнаты.
Решив, что времени и так потрачено больше, чем нужно, он подхватил меня на руки, мгновенно перенес на кровать, разделся и навис
– Леди, разговор о взаимовыгоде был очень познавательным.
– Эм… - промычала я, вспоминая, что я такого наговорила, и с чего вдруг Рикиши так разозлился.
– Я-то думал, что ваше отношение ко мне называется как-то иначе. А это всего лишь взаимовыгода?
Чуть не икнув от удивления, я испуганно прошептала:
– Но не заявлять же всем присутствующим…
– А почему нет? Они ваша семья, и можете мне поверить, ни один из них вас не предаст в ближайшее время, - Рики немного помолчал, разглядывая меня, как будто в первый раз увидел. – Или вы стесняетесь?
– С чего вдруг?! – возмутилась я, не понимая, что на моего нетопыря накатило. В академии он регулярных подтверждений моей любви не требовал, и чтобы я с высокой стены о своих чувствах всем сообщала – тоже. Наоборот, иногда напоминал ненавязчиво, что он не любовник, а собственность. А тут вдруг натуральная сцена… ревности?
– Ты же прекрасно знаешь, что я тебя люблю! – почти выкрикнула и только потом поняла, что сказала. Не мог он об этом знать, потому что я сама ни разу, ни вслух, ни про себя, не признавалась, что именно люблю… На влюбленность уже согласилась, а про любовь пока речи не было!
Довольная усмешка, промелькнувшая даже не на губах – в глазах, вызвала стойкое желание вцепиться ногтями в спину, укусить за плечо и, вообще, сделать больно физически, за то, что он тут развлекается и признания вымогает, зараза! Но меня уже целовали, сильно, уверенно и осторожно. Губы… скулы… ключицы… грудь… И вот, он во мне… Как мало мне надо, чтобы возбудиться! Зато теперь можно смело и царапаться, и кусаться, и обхватить ногами, надавливая пятками на ягодицы…
– Быстрее! Еще быстрее! Глубже! Резче!..
Я не только сама стала дикой необузданной хищницей, но и хочу, чтобы со мной… во мне был хищник! Кусать, царапать, сжимать… И чувствовать чужую агрессию… Дикую, яростную и послушную мне и моим желаниям!
На последних минутах Рикиши не только вбивается в меня бедрами, не отводя взгляда от моего лица, и не только сминает мои губы своими, перекрывая мне дыхание… Нет, резко прервав поцелуй, он прокусывает мне пульсирующую на шее венку и жадно пьет… пока мы оба переживаем каждый свой оргазм и ловим отголоски чужого.
– Вы правильно делаете, что скрываете свое отношение ко мне, леди, - вкрадчивый шепот, обжигающее дыхание и влажное касание языка…
– Да неужели? – с ехидством поинтересовалась я, одновременно устраиваясь сверху на этом заслуженном герое-манипуляторе, раскрутившем меня на признание в любви, как девчонку…
– Они же наша семья!.. – я выделила голосом слово «наша», и Рикиши как-то странно улыбнулся, как будто ему приятно и больно одновременно.
Только сейчас я вдруг осознала, что его настоящая семья давно уже исчезла: кто-то погиб в войну, кого-то превратили в нетопырей…
– Рики, а твои родные, они…
– Я бы не хотел об этом говорить, леди… Просто не хотел бы. Не сегодня – точно. Вы совершенно правы, сейчас моя семья вы и дроу. Они уважают обращенных ко тьме, и для них большая честь иметь в Доме такого, как я. Поэтому императрица не станет портить с вами отношения, – ей выгодно, чтобы вы были на ее стороне. А я потихоньку попытаюсь выяснить, зачем им так срочно понадобилась леди Алиса.
Благодарно и устало улыбнувшись, я свернулась в клубочек рядом с Рикиши, почувствовала, как меня обнимают, поплотнее прижимаясь к моей спине, и заснула. День сегодня, и правда, был очень тяжелый…
Зато следующая за ним вереница дней была скучная и тусклая, как местный свет, не отбрасывающий тени. Стойкое ощущение конца осени, когда все затянуто облаками и солнечные лучи почти не просачиваются сквозь них. Тоскливо, апатично-лениво и хочется залечь в спячку.
Нет, конечно, Бхинатар и Чхар старались развлекать меня, по мере сил, вывозя на экскурсии и показывая местные достопримечательности. Надо только было дождаться, когда они с утра сходят в храм Ллос, и успеть вернуться до полуночи. Потому что в это время мои дроу воздавали все необходимые почести вокруг алтаря Киарансали, который нам, буквально на второй день проживания здесь, притащили и установили в большой зале.
Мы были на грибной ферме, где выращиваются обычные светящиеся грибы, ростом с человека. Побывали на полях, освещаемых колониями улиток, и их зеленое сияние мне показалось более ярким, чем тусклая серость вне пещер. А вот рощи разумных грибных деревьев, одновременно, удивили меня и напугали. Разговоры с пауками, которых я уже даже частично понимала без переводчика, воспринимались мной более-менее нормально. В конце концов, в моем мире люди говорят с кошками, собаками, лошадьми… мышками и хомячками. Но вот, чтобы разговаривать с деревьями… Нет, даже не так, чтобы деревья тебе отвечали! Телепатически, из головы в голову…
Кстати, и Бхинатар, и Чхар были очень удивлены, что Мать Брина не смогла выйти со мной на ментальный уровень общения, хотя местные жрицы довольно часто его практикуют. Они так и между собой общаются, и с мужчинами.
Мой муж, являясь не просто принцем Дома, но еще и довольно сильным магом, успешно закрывался от попыток мысленного сканирования, и пробить его защиту могли только мать и две старших сестры. Все остальные женщины не могли снять его блоки, которые он ставил на определенные уровни сознания, пряча мысли, переживания, воспоминания…