А если Бог это я?
Шрифт:
— Давай попробуем.
Тот пожал плечами.
— Не боишься?
— Но я очень хочу, — прикусила девочка губу, одновременно что-то усиленно обдумывая. — И сделай так, чтобы я не боялась.
Мужчина лишь тяжко вздохнул, потом повел в ближайший магазин.
— Космические скафандры имеются? — спросил он у подскочившего к ним продавца.
— Ну конечно же, имеются. Прямиком из NASA, новейшая технология!
— Странные у тебя сны, — буркнула Оля под нос. — А мне казалось, будто бы это музыкальный магазин.
— Ну что вы, — возмутился продавец. — У нас всегда имеется все, что только пожелаете. Вам скафандры обычные или военные?
— Неуничтожимые, — ответил на это Ружицкий. — Я имею в виду, чтобы все можно было чувствовать, но чтобы с человеком ничего не могло случиться.
— Вы попали в самое нужное место. У нас только такие и имеются!
Он мотнулся в заднюю комнату и тут же вернулся, чтобы надеть на клиентов наплечники, которые с невероятной скоростью разложились, образовав толстые скафандры, покрывающие все тело.
— Вот это доспехи! — Оля пошевелилась неуклюже. Ее голос несколько искажали наушники; в тесных шлемах было слышно каждое их дыхание, но вот звуки снаружи доходили без каких-либо искажений.
— Мы гарантируем полнейшее чувствование абсолютно всего, и в то же время — невозможность разрушения. Стопроцентная безопасность, — нахваливал продавец, проводя их до двери. — Испытания проводились на поверхности Солнца, так никто не обжегся.
Лицо Оли, видимое через стекло шлема, говорило, что она на седьмом небе от счастья. Бедная богатая девочка, ведущая скучную, лишенную приятелей жизнь, которая, к тому же, становится еще хуже от излишне заботливых родителей. Она искала бегства в снах. И нашла. Самостоятельно. Ружицкий был просто поражен ее талантом. Сам он дошел до своего уровня умений уже в достаточно приличном возрасте.
— Ну что, прыгаем?
— А куда?
— Найди сама чей-нибудь сон. Какой угодно.
Они ожидали, что пейзаж будет мрачным, невеселым, потому яркое солнце застало их врасплох. Здесь тоже был город. Но дома стояли редко, далеко друг от друга. Все вокруг было раскопано; похоже, здесь строили железнодорожный путь или трассу гигантского трамвая.
— Ты думаешь, где-то здесь имеется тот человек, которому все это снится? — спросила Оля.
— Мне кажется, что это во-о-он тот, — указал Ружицкий пальцем.
Относительно неподалеку он заметил мелкую, незаметную фигурку, осаждаемую массой людей. Каждый, казалось, чего-то от нее желает, чего-то выпрашивает или просто морочит голову. Мужчина неуклюже отступал, медленно, как будто бы в нем совершенно не оставалось энергии. Когда Оля с Ружицким подошли поближе, никто не обратил на них внимания, хотя трудно было бы ожидать, будто бы космические скафандры здесь не редкость. Какое-то время они приглядывались к толпе.
— Скучно тут, — сказала наконец Оля. — Мы можем как-нибудь его разбудить?
Ружицкий расхохотался.
— Естественно.
Он искривил пространство, и Солнце упало на землю.
Процесс пробуждения — это всего лишь несколько мгновений. Только — и вправду — они были ужасными. Какие-то непонятные мучения, бредовые видения, отсутствие воздуха, а потом — молния, атака поразительного холода и запаха пота. Сырость, холод, мороз, смрад, отчаянная попытка раскрутить мысли…
— Ужасно, — раздался в наушниках приглушенный шлемом, дрожащий голос девочки.
— Я ведь предупреждал.
— А что потом?
— Как будто бы кто-то вырывал дыры в реальности и… — заколебался он. — И заменял ее ужасным сиянием.
— И долго это продлится?
— Нет. Но и потом тоже приятного не будет. Попытки привести мышцы в движение, нечто вроде депрессии, а вокруг все делается все «страньше и страньше».
— Но ты говорил, что можно остаться в ком-то, в его сне, даже и после пробуждения.
— Потому что можно.
— А управлять им можно?
— Кем? Человеком наяву?
— Да.
Ружицкий задумался.
— Не знаю. Я никогда не пробовал.
— Ой, пошли уже отсюда. И правда — страшно.
Снова они были в ночном Вроцлаве, где можно было летать. Они медленно приземлялись на пустой мостовой. Грузовик, который неожиданно вывернул из-за угла, начал тормозить. Слишком поздно. Громадный буфер ударил Олю, выбросив ее вверх, словно из катапульты. Девочка с чудовищной силой ударилась о фасад дома и свалилась на тротуар.
— Ну и бумц! — раздалось в наушниках.
— С тобой ничего не случилось? — Только теперь до Ружицкого дошло, что он волнуется. Кретин! Вроде бы, ну чего там могло случиться во сне. Но странно, что она не проснулась.
— Пан доктор… — Оля поднялась на ноги. — Ну что со мной могло случиться в этом скафандре?
— Здесь грузовик не мог тебя сбить. Это мой сон.
— Нууу… Несчастный случай на производстве.
Ружицкий сбросил с себя свой космический скафандр.
— Здесь ничего подобного случиться не могло, — повторил он.
Откуда-то с боку к нему подошел высокий, широкоплечий мужчина. Что самое паршивое, его лицо казалось знакомым.
— Я куплю у вас этот скафандр, — предложил он.
Ружицкого это настолько застало врасплох, что он, не подумав, ответил:
— И что вы мне за него дадите?
— В морду!
Удар в лицо был настолько сильным, что Ружицкий сразу же проснулся.
Прежде, чем встать с кушетки, он выпил воды из заранее приготовленного стакана. Хотелось закурить, но он был последователен в собственных действиях. Наяву не курил. Ленивым шагом он направился в палату Оли.