А может?..
Шрифт:
— Как не переживать? — внезапно воскликнула Нина, не дав брюнету договорить. — Это, — болгарка махнула листом бумаги перед его глазами, — означает только одно: у кого-то из моих ближайших родственников есть дочь, и я об этом даже не догадывалась всё это время! Более того: этот кто-то, совершенно не задумываясь, оставил ребёнка одного на улице, подбросив его нам, боясь сказать правду.
Нина схватилась за голову руками и быстро прошла в гостиную, усевшись в ближайшую софу и начав заново читать документы. Йен последовал за ней.
— Кто по генетическим законам является ближайшими родственниками? — вдруг спросил он.
— Родители, дети… Братья и сёстры, имеющие
— Тогда тут вариантов немного. Чисто теоретически — Микаэлла, Николай, Сандро. Ну, вариант с твоими родителями можно сразу исключить.
— Йен, мы были с тобой в Торонто несколько месяцев назад, — устало произнесла Добрев, отложив бумаги на тумбочку и потерев виски. — Про родителей я даже говорить ничего не буду — ты прав, это бред. А Сандро…
— А у Сандро есть девушка, и детей у них нет, — продолжил Йен мысль болгарки.
— Точно. Кроме того, я разговаривала с ним на эту тему. Спрашивала про отношения с бывшими девушками… Для него ситуация тоже послужила шоком. Йен, в Александре я уверена: если бы он что-то знал, он бы обязательно сказал мне.
— Я понимаю, конечно, — сказал Сомерхолдер. — Но что тогда всё это значит?
— Знаешь, пока я не улетела в Торонто… Завтра я съезжу в этот центр и выясню, нет ли какой-то ошибки. Она может заключаться не в самом анализе, а в интерпретации информации. Занимаются ведь этим люди, и человеческий фактор тоже нельзя сбрасывать со счетов. Ошибиться может каждый.
— Фактически ситуация ведь от полученных результатов не поменялась, — вдруг проговорил Йен. — Родителей девочки по-прежнему нет, и пока ничто не предвещает того, что они могут появиться. Амели в любом случае осталась бы с нами.
— Я понимаю это, просто… Я не могу поверить, что в моей семье есть тот, кто связан с этой историей и долгое время это от меня скрывал, — призналась Николина.
Нина помолчала несколько секунд, но потом вдруг тихо произнесла:
— Теперь неудивительно, что Эми так похожа на меня в детстве… Я ведь думала, что это просто совпадение: карие глаза такого же оттенка молочного шоколада, как у меня, волосы абсолютно одинакового цвета и даже длины, те же черты лица. Я купала её вчера и заметила у неё на левом плече родимое пятно — такое же, как у меня. Эта девочка давно стала для меня родной, но я… Я просто не могла подумать, что это действительно так. Я всегда говорила тебе, что наши имена в записке указаны неспроста, но сама не так уж в это и верила.
Йен присел на корточки около софы и накрыл руки Нины свои ладонями, внимательно слушая девушку. Николина выглядела абсолютно растерянной и такой уязвимой, как никогда раньше, и сейчас он очень хотел поддержать её — если не поступками, то хотя бы словами и своим присутствием.
— Я не знаю, почему, но сейчас я чувствую себя какой-то… Обманутой, что ли, — призналась она. — И мне не хочется верить, что кто-то из близких и родных мне людей способен оставить собственного ребёнка.
— Мы ещё пока ничего не выяснили, — сказал Йен. — Не накручивай себя. Всё может оказаться совсем иначе, чем мы можем предполагать.
Нина наклонилась к Йену и крепко сжала его руки.
— Йен, Амели ведь останется с нами, если мы так и не найдём её родителей?
Для Нины появление детей в жизни никогда не было главной целью и самым важным явлением, хоть она и относилась к ним с теплотой. Поэтому она уже могла примерно представить, какой она будет матерью: безусловно, заботливой и любящей, но, тем не менее, не делающей из своего ребёнка центр вселенной и в своей жизни имеющей другие ценности,
Сомерхолдер посмотрел девушке в глаза: он никогда не видел в них столько надежды.
— Конечно, — прошептал он. — Мы уладим все юридические вопросы и удочерим её. Обещаю.
— Я люблю тебя, — произнесла Нина и потянулась к губам Сомерхолдера.
Йен ничего не ответил ей, но за него всё сказал его поцелуй, в который он вложил необычайную нежность и теплоту, которую он готов был дарить только Нине.
Нина, как и планировала, на следующий день отправилась в генетический центр, чтобы проверить результаты ДНК-теста, однако это не дало ей ровным счётом ничего: сотрудники перепроверили информацию и пришли к выводу, что результат обладает 99%-ной точностью, что означало только одно: можно было смело утверждать о его правдивости.
В Торонто Нина улетала с неспокойным сердцем, но она знала, что работа поможет ей хотя бы на время немного отвлечься от переживаний последних дней.
Йен, оставшись в Ковингтоне с ребёнком, тоже погрузился в работу и бытовые хлопоты: после зимнего хиатуса возобновлялись съёмки восьмого сезона, и их Сомерхолдеру предстояло как-то совместить с заботами о годовалой малышке. Впрочем, Нина ошибалась, когда говорила, что оставляет Йена с Амели совершенно одного: на подмоге у него было как минимум двое человек в лице его родителей, и, хоть он старался проводить с девочкой максимум времени, Йен всегда знал, что может обратиться к ним за помощью. Сомерхолдер не хотел надолго оставлять девчушку, поэтому, договорившись с Джули и Кевином, иногда брал её с собой на съёмки. Дети на съёмочной площадке «Дневников вампира» уже не были редкими гостями с тех пор, как в сюжет были введены две маленькие героини — Джози и Лиззи, дочери Аларика, которых играли совсем юные актрисы — первым близнецам было около двух месяцев, а вторым девочкам, сыгравших сестёр в более сознательном возрасте, едва исполнилось четыре года.
— Вау, молодой отец сегодня пришёл к нам не один, — улыбнулся Пол, когда Йен появился на съёмочной площадке с Амели впервые, в начале марта. — Смолдер, наконец-то ты вспомнил о своём обещании познакомить нас с этой принцессой!
— Буду приучать молодое поколение к кинематографу, — хохотнул Йен, пожимая другу руку.
— Красавица, привет, — с теплотой проговорил Пол, погладив девочку по голове. — Ты бы предупредил, я бы хоть фруктов принёс!
Амели внимательно посмотрела на Пола и прижалась к руке Йена.
— Ну давай, Василевски, ещё начни рвать на себе волосы, — рассмеялся Сомерхолдер. — Перестань, всё нормально.
— Она испугалась? — взволнованно спросил Пол.
— Скорее, стесняется.
Йен взял девочку на руки.
— Амели, познакомься: это дядя Пол. Ну, или просто заноза в заднице.
— Эй! — воскликнул Уэсли, шутливо толкнув Йена в плечо. — А если малышка начнёт повторять?
— Она ещё не говорит, — ответил Йен. — Но, знаешь, времяпрепровождение с Эми пошло мне на пользу: я стал гораздо меньше материться, боясь, что она запомнит все мои словесные изыски и её первым словом будет отнюдь не «мама», — усмехнулся он. — Ну, как в фильме «Знакомство с Факерами».