А может?..

atranquility

— Нина, боже мой… — прошептала Кэндис, настроение которой изменилось в одну секунду. Теперь она не кричала, а лишь смотрела на Нину и была в полнейшем ступоре. — Кто тебя на это надоумил? Неужели Йен? ..

Блондинке самой не хотелось верить в свои предположения, но другой причины такого решения подруги она просто не видела. В следующее же мгновение Нина развеяла её негативные мысли и несколько успокоила Кэндис, боявшуюся в одно мгновение потерять всё уважение и дружескую любовь к Сомерхолдеру.

— Нет-нет, — замотала головой болгарка. — Он даже ничего не знает об этом.

Последняя фраза Добрев послужила для Кэндис своеобразным ледяным

душем. В одну секунду она осознала весь масштаб произошедшего: её подруга ждёт ребёнка от бойфренда и хочет сделать аборт, не желая ему даже рассказывать об этом. Кэндис казалось, что в эти минуты, длившиеся безумно долго, она ведёт разговор с совершенно незнакомым ей человеком. Задавать последующие вопросы ей было ещё страшнее.

— За-ши-бись, — только и смогла по слогам проговорить блондинка. — Нина, у тебя всё в порядке? Откуда вдруг такие решения? И почему ты даже не сказала Йену о том, что ждёшь ребёнка?

«Господи, да как ему рассказывать!» — пронеслось в голове у Нины. «Как ему, больше всего на свете желающему иметь ребёнка от любимой девушки, объяснить, что я не хочу этого малыша?»

— Кэндис, ты правда не понимаешь?

— Нет, — решительно мотнула головой Аккола и скрестила руки на груди, посмотрев на девушку в упор и всем своим видом дав Николине понять, что ждёт от подруги немедленных и, желательно, логичных объяснений.

— Я много раз говорила Йену, что не готова стать матерью в ближайшие лет пять. Он поднимал эту тему время от времени, но в конечном итоге согласился с моим решением — мы всё обговорили и пришли к компромиссу: пока мы будем заниматься только карьерой. Кэндис, я не чувствую в себе материнского инстинкта, понимаешь? Я не хочу этого ребёнка. Даже от Йена. У меня сейчас только карьера пошла вверх — я не могу отказываться от предложений. Я не готова поменять всё, что у меня есть сейчас, на путь в никуда — на бессонные ночи, пелёнки и так далее.

Кэндис посмотрела на Нину так, что та на мгновение подумала: подруга сейчас точно начнёт крутить пальцем у виска. Блондинка сделала несколько глубоких вдохов и постаралась говорить как можно спокойнее.

— Допустим, сейчас ты вся такая заядлая карьеристка, о семье думать не хочешь и тому подобное. Но ты уже поставлена перед фактом. Ты беременна. Так случилось. Просто ответь на один вопрос: ребёнок виноват?

Кэндис своей последней фразой озвучила мысли, которые мучили Нину весь день. Болгарка молчала. Аккола покачала головой.

— Для тебя действительно лишний сезон в сериале важнее, чем твой родной сын или дочь? Малыш, который уже живёт, у которого, может быть, глаза Йена. И ваши общие черты. Кто сказал, что жизнь — лёгкая штука? Да, бессонные ночи, глажка, стирка-уборка — занятия не из весёлых. Но по факту ты можешь этим и не заниматься, наймите домработницу и живите себе спокойно!

— Скинуть ребёнка на чужих людей сразу же после его рождения? — скептически подняла бровь Нина.

— Я сказала, «домработницу», а не «няню», — парировала Кэндис. — Неудивительно, что сейчас в тебе пока не успел проснуться материнский инстинкт — слишком рано. Я тебе больше скажу, он, может, и через полгода не появится — и это абсолютно нормально. И, самое главное, временно. Я даю тебе 99%-ную гарантию того, что тебе станет стыдно за твои сегодняшние идеи после того, как ты возьмёшь этого ребёнка на руки.

— Нет, нет, нет, Кэндис, — мотнула головой Нина. — Пойми же ты… Обычно, когда женщина узнаёт о том, что беременна, в ней хоть какие-то чувства

появляются — беспокойство, волнение, ещё что-то… Во мне ничего этого нет. Я тебе больше скажу — в моей голове сейчас только мысли по поводу того, какая же я дура, что так безответственно отнеслась к возможным последствиям отношений с мужчиной два месяца назад. А такие мысли через некоторое время вообще могут перерасти в ненависть к ребёнку.

Кэндис нахмурилась.

— Нинс, я даже не думала, что ты такая эгоистка, — сказала она.

— Эгоистка? — взвизгнула Нина, сама от себя такого не ожидая. — Почему Я — эгоистка? Потому, что просто не хочу иметь детей в 24 года?

— Потому, что у тебя сейчас все твои желания крутятся вокруг тебя одной. Ты послушай себя: я, я, я. Мои проекты, моя карьера, моя жизнь. И нет ни одного слова об интересах ребёнка или о Йене. Просто подумай хотя бы о нём, раз уж ребёнок не вызывает в тебе никаких положительных эмоций. Ему 34 года, Нина. В его возрасте большинство мужчин уже счастливы в браке и имеют по несколько детей. А он 3 года не шёл против твоей воли и готов был ждать столько, сколько нужно тебе. Он жертвовал своей мечтой ради ТЕБЯ. И вот сейчас так сложились обстоятельства. А ты без тени сомнения хочешь отнять у него, может быть, самое дорогое в его жизни…

Нина отвела глаза. Она понимала, что Кэндис права. Уголки её губ изогнулись в улыбке, когда она вспомнила, с каким трепетом Йен всегда относился к своим племянникам. Гонять по улицам на мопеде, валясь с ног от усталости, потому что вернулся со съёмок в четвёртом часу утра? Пожалуйста! Надеть диадему и два часа терпеть сеанс маникюра только потому, что Руби* увидела в нём принцессу Ариель? Без проблем! Дежурить всю ночь у кровати Джексона**, заболевшего гриппом? Без раздумий! Йен и правда любил детей своей старшей сестры. Но всё-таки племянники — это одно, а родные дети — совсем другое. Сомерхолдер уже давно мечтал создать семью и иметь ребёнка от любимой девушки, но каждый раз ему попадались «не те«… Многие из его романов длились достаточно долго, но ни в одной из своих спутниц он не видел то, что сразу же сумел разглядеть в Николине — жену и мать своих детей. «Для нашего малыша он был бы лучшим папой», — подумала было она, но через мгновение вернулась из мира своих грёз.

— Наверное, я зря тебе рассказала, — покачала головой Нина.

— А чего ты от меня ожидала? — искренне удивилась Кэндис. — Нинс, ты сейчас очень глупишь. Ты будешь сильно жалеть, если сделаешь этот чёртов аборт, но будет уже поздно. Поговори с Йеном. Я думаю, он заслуживает того, чтобы знать правду. — Аккола приобняла подругу. Нина опустила голову ей на плечо и вздохнула.

— Кэндис, мне ужасно стыдно за моё состояние и мысли, правда, — проговорила она. — Но я не вижу другого выхода. Просто всё случилось очень не вовремя. Мне страшно об этом говорить, но я не люблю этого ребёнка, не хочу его появления на свет. Мой врач дала мне три дня на то, чтобы всё обдумать…

— И правильно сделала, что не пошла сразу у тебя на поводу и не выписала направление на прерывание, — ответила Кэндис. — Нина, ты сейчас даже представить не можешь, какая ответственность лежит на твоих плечах. В твоих руках сейчас три жизни: твоя, Йена и вашего маленького. И, поверь мне, этот малыш совсем не ожидает того, что ты сейчас хочешь сделать.

Конечно, Нина получила от Кэндис не совсем то, чего ожидала, но на подругу зла не держала: едва ли кто-то из её окружения поддержал бы её в намерении сделать аборт.