А может?..
Шрифт:
— Я уже сделала выбор, — тихо сказала Нина. Кэндис покачала головой. В душе у неё поднялся страх, потому что она понимала: Николина не шутила — раз она действительно пришла к такому решению, значит обязательно его осуществит. Кэндис постаралась не показывать своего беспокойства подруге, но в голове у неё уже созрел план того, как хотя бы отсрочить необдуманный поступок Нины.
— И всё же… Проживи с этим три дня до похода к врачу, — посоветовала Кэндис. — Просто свыкнись и прислушайся к ощущениям, хорошо? Я бы тоже была в шоковом состоянии, если бы узнала, что беременна от Джо. И мне тоже было бы необходимо
Конечно, Кэндис лукавила: на самом деле, если бы она сейчас узнала, что беременна от Кинга, то, скорее, понеслась бы скупать товары в магазинах для самых маленьких, чем принялась всё «обдумывать». Но девушке сейчас было важно заставить Нину задуматься и не рубить с плеча. КэндиКола ни за что на свете не стала бы вмешиваться в жизнь подруги, но она слишком хорошо знала Нину и поэтому могла с уверенность сказать: если Добрев сделает аборт, она будет жалеть об этом всю оставшуюся жизнь.
Нина и Кэндис ещё немного поговорили, и, к радости последней, Добрев немного успокоилась и даже приободрилась. Аккола не была уверена в том, что ей удалось переубедить подругу, но одно знала точно: у неё есть ещё как минимум три дня, чтобы постараться всё исправить, потому что было понятно: на следующий же день Нина к врачу отправляться не собиралась.
Пятнадцатиминутный перерыв, отчего-то затянувшийся почти на полчаса, закончился, и актёры вернулись к своей работе.
Съёмочный день закончился удивительно рано: Джули и Маркос, по всей видимости, окрылённые тем, что самую важную сцену сезона им удалось отснять в течение нескольких минут, отпустили съёмочную группу к десяти вечера.
— Поехали, поужинаем в ресторан? — непринуждённо предложил Йен Нине после окончания рабочего дня. — Время ещё детское, — улыбнулся он, —, а дома сидеть не хочется. Если ты нормально себя чувствуешь, конечно.
Нина, хоть и с трудом находилась наедине с Йеном, его предложению была рада: за этот день она устала настолько, что ей просто необходимо было сменить обстановку хотя бы на несколько часов и отвлечься. Поэтому идею бойфренда болгарка поддержала с большим энтузиазмом, и, попрощавшись с членами каста и съёмочной группой, ребята отправились на ужин в свой любимый ресторан, в котором оказались уже через сорок минут.
— Ты что будешь заказывать? — поинтересовался Йен, мельком проглядывая меню.
— Можно начать с бутылки минеральной воды? — спросила Нина, почувствовав, как тошнота снова подкатывает к её горлу.
Сомерхолдер внимательно посмотрел на девушку.
— Нина, тебе снова плохо? — обеспокоенно спросил он.
— Нет-нет, — поспешила развеять его сомнения девушка. — За полчаса до основного приёма пищи нужно выпивать стакан воды — залог стройности и здоровья.
Нетипичное поведение Нины Йен списал на её усталость и диагноз, который, как он думал, ей поставили.
— Как скажешь, — пожал плечами он, и, когда услужливый официант поинтересовался, что пара хотела бы видеть у себя на столе, озвучил первую часть заказа. — Ты сегодня что-то долго проходила обследования, — осторожно начал он, когда официант ушёл. Йен волновался о здоровье Нины и понимал, что чувствует она себя не лучшим образом. Поэтому её постоянные фразы наподобие «всё хорошо» ему начали надоедать.
— Ты же знаешь,
— С чего бы это? — спросил Йен. — Его твоя тошнота дезориентировала?
— Скорее всего, — ответила Нина. — Смех и да и только в нашей медицине: болит голова, а проверять посылают совершенно другое.
— К гинекологу не заходила? — такого вопроса от Сомерхолдера Добрев не ожидала.
— Нет, зачем? — спросила она, откашлявшись.
— Ну мало ли, — рассмеялся Йен. — Может, это не ВСД вовсе, а кое-что другое. Более приятное.
— Ну всё, прекращай, — в полушутливом тоне постаралась закончить разговор Нина. — Мы же об этом уже говорили.
Девушка заметила, как, услышав последнюю фразу, брюнет погрустнел, но попытался скрыть это, отвернувшись и как бы оглядывая помещение. Нине стало не по себе. Неизвестно, сколько продолжалась бы эта пауза, если бы взгляд Николины не упал на мужчину, сидевшего недалеко от них и, кажется, снимавшего их на камеру мобильного.
— Ты чего? — спросил Йен, который сидел к тому мужчине спиной, а потому не мог видеть происходящего. В это же мгновение Сомерхолдер обернулся, увидел «гражданского папарацци» и со словами «Я сейчас вернусь» вышел из-за стола и направился к соседнему столику. Йен прекрасно знал, что Нина не любила быть объектом внимания папарацци или фанатов, не уважавших их личное пространство, а потому в подобных ситуациях чувствовала себя некомфортно. Поэтому, чтобы избавить девушку от лишнего беспокойства, Сомерхолдер решил поговорить с мужчиной по-хорошему. О чём он с ним разговаривал, Нина не слышала, но, судя по тому, как мужчина сразу же убрал телефон, а в конце они с Йеном пожали друг другу руки, могла понять, что закончилось всё хорошо.
— Спасибо тебе, — сказала она, когда Йен вернулся.
— Не хочу, чтобы кто-то доставлял тебе лишнюю головную боль — её и так в последнее время в твой жизни стало слишком много, — ответил он.
«Ты даже не представляешь, насколько ты прав», — подумала Нина.
Вскоре паре принесли их заказ, и время размеренно потекло своим чередом — под разговоры обо всём на свете, шутки и смех.
Домой Нина и Йен вернулись незадолго до полуночи. Войдя в дом, брюнет не стал включать свет. Его руки потянулись к молнии обтягивающего платья Нины. Сильные объятия, в которых он держал девушку, и страстные поцелуи, которыми он покрывал её шею, говорили о том, что ложиться спать в ближайшее время Йен не собирался.
— Нет, Йен, пожалуйста, не надо, — попросила Нина, насилу высвободившись из его объятий.
— Котёнок, ты чего? — искренне удивился Сомерхолдер.
— Я сегодня очень устала, ног вообще не чувствую, — ответила Нина и это, в принципе, являлось правдой. Но главной причиной, по которой она не хотела сейчас близости, оставалось её психологическое состояние. Сейчас ей не хотелось вообще ничего. Только забыться.
— Давай я сделаю тебе массаж? — предложил Йен.
— Давай завтра? Нам обоим надо отдохнуть, — обессиленно проговорила девушка.