А отличники сдохли первыми… 3
Шрифт:
— Через Кумыску? Но там же... Эм... — Тимур запнулся, словно подыскивал слова на неродном языке. Хотя вроде бы до этого он по-русски говорил бодро и без акцента.
— Что там? Страшный тёмный лес? Ничего, не заблудимся. Я его хорошо знаю.
— Да не... Там... Это... Там вы...
— Чего-о?
Канат пришёл на помощь приятелю:
— Дачники пробовали торговать с октябрятами через лес. По прямой. Чтобы через центровых не надо было идти. Первая группа не вернулась. Сначала на октябрят подумали, что крысят. А потом пацана из второй группы тут на
— Так а я-то тут при чём? Я там никого не вешал. Пока что...
— А у него на груди записка была прибита. — Вмешался Тимур. — Гвоздями. От вашего имени. Ну, в смысле... От Чёрного Жоры и Чёрного отряда. Типа, если вы, уроды, ещё раз в лес сунетесь, то все тут же висеть будете. Сушиться. Только наизнанку.
— О как... У меня уже целый отряд, оказывается, есть. Вообще, похоже на меня.
— Мы думали, что тот пацан с пулемётом и девчонка - они как раз из этого "Чёрного отряда"... Но раз это не вы... То тогда там, наверное, лучше не идти...
Я присел на край покачнувшейся телеги:
— А вы откуда такие подробности знаете?
— Нас с Канатом его снимать заставили. Боялись, что ловушка.
— Огнестрельные ранения у этого повешенного были?
— Не. Только морда побита. И язык наружу. Сдох от петли.
— Да уж. Как в сказке... Направо пойдёшь — ни хрена не найдёшь. Налево пойдёшь — хрен найдёшь. А прямо — хрен сам тебя найдёт. — Я повернулся к Алине, которая всматривалась в табличку на кейсе и, казалось, не слушала нас. — Что скажешь, а, Белая Вдова? Пойдём знакомиться с Чёрным отрядом?
— А? Что? — Девчонка отвлеклась и перестала неслышно шевелить губами, видимо, пытаясь расшифровать аббревиатуру. — В смысле? Каким ещё Чёрным отрядом? Это кто-то из кадетов?
– Не похоже. На Кумыске какие-то партизаны прикрываются моим честным именем. Хотя, вроде, правильные вещи творят. Работорговцев мочат.
Она призадумалась и всё-таки ответила:
— Я вот что думаю. Если там в лесу живут те, кто пугает других тобой... — Алина хмыкнула. — То, значит, они и сами тебя боятся. И, значит, уважают. Всяко лучше, чем эти «дачники». Или падальщики.
Я отметил про себя, что она всё чаще говорит с моими интонациями и словечками. Короткими, рублеными фразами. И её мнение мне тоже понравилось.
— Значит, едем на Кумыску. По коням, парни.
Пацаны кивнули и полезли обратно на дрезину, занимая места вокруг рычагов.
— А чем вообще этот «Алмаз» занимался? — Алина всё ещё исследовала кейс, свесив ножки с медленно разгоняющейся телеги. — Чего там делали? Алмазное оружие? Лазеры что ли? Тогда может там какая-нибудь лазерная пушка? Бластер, как у Алисы Селезнёвой! «Импульс» — как раз подходящее название!
Я подождал, пока она закончит с версиями и покачал головой:
— Всё немного прозаичнее. Он специализировался на микроволновых технологиях.
— Микроволновые технологии? Это как в печках, что ли? А что в них военного?
— Не только... Излучение в таком диапазоне используется... Использовалось в аэропортах для облегчения
— Тогда «МКВ» это, получается, «микроволны». Или «микроволновый»... Цифры — это год или порядковый номер модели... — Алина снова села на свой любимый конёк разгадывания ребусов. — Тогда что такое эта самая «Мупсиба». Какое-то африканское словечко.
— Тоже аббревиатура, наверное. Моментальный уничтожитель подонков, сволочей и балбесов. Автономный. Как раз то, что нам нужно. — Моя петросянщина всё-таки вызвала у девочки благодарную улыбку. — Но если серьёзно... Я слышал о том, что существует какое-то оружие, в котором микроволновое излучение используется как поражающий фактор. Но, насколько помню, оно размером с автобус.
— А что оно делает? — Тимур, который качал ближний ко мне рычаг, задал вопрос со смешком. — Подогревает?
Вспомнив об оружии, я достал винтовку и начал втыкать в неё новые патроны, ведя беседу дальше:
— Подогревает, да. Кожу у тех, кто под излучение попадёт. Пока с ума от жжения не сойдёшь. Правда, укрыться от него довольно легко. Можно просто за машину спрятаться, например. И через одежду не особо сильно бьёт. Действует не сразу, а через минуту-две. И недалеко. Электричества, наверняка, жрёт немерено. Поэтому на войне его не используют. Годится только для того, чтобы толпу разогнать. Да даже для этого — обычные водомёты и дешевле и эффективнее. Так что надеюсь, тут у нас что-то поинтересней. — Я постучал по закрытой коробке и огляделся. — Так, сушите вёсла, сэры. После перекрёстка — стоп. Нужно стрелку перевести. И свернём обратным ходом.
Сказать это было гораздо легче, чем сделать. Рычаг, передвигающий ржавые изогнутые рельсы, заело. И сдвинуть его удалось только с применением общего усилия, далеко не с первой попытки. Издав пронзительный скрип и лязгающий стук, отразившийся от стен тоннелей во всех трёх направлениях, приводы и тяги механизма под рельсами, наконец, сдвинулись. А болты, которые должны были фиксировать тяги на подвижных остряках, благополучно выскочили из своих гнёзд, весело зазвенев по бетонному полу в темноту.
— Да едрить твою ж налево! — Рельсы, которые сворачивали именно в этом направлении, закономерно остались на своём месте.
— И чего теперь? Пешком?
Словно в ответ на вопрос запыхавшейся Алины, из темноты тоннеля, в который укатились болты, раздалось согласное булькающее урчание десятков гнилых глоток. Некоторые из которых были приглушены.
— Нет, теперь бегом! — Подхватив кейс с платформы, я потрусил вслед за пацанами и девчонкой. Они отнюдь не горели желанием снова столкнуться лицом к лицу с вонючими падальщиками. И побежали в указанном направлении без лишних слов, сняв с плеч ружья. Тем более, что сразу после воплей, из тоннеля послышались уже знакомые многократные шлепки. Которые нас явно понемногу догоняли.