А ты бы ей отказал?
Шрифт:
– Не стали мы ничего делать, – с чувством вины сказал Шарабан.
Вертун кисло усмехнулся. Не хватило тому пороха, испугался он, сдулся, но так это же хорошо.
– Рация у тебя не работала, – сказал Шарабан. – Вдруг, думаю, что-то случилось.
Вертун кивнул. Не просто случилось, а стряслось.
– Это, Фролов сейчас в участке, – блеснул своей осведомленностью Шарабан и снова замер в ожидании отзыва, как будто Вертун должен был ему что-то сказать. Наконец до него дошло, что шеф
– Может, его того? – Шарабан шлепнул по кулаку ладонью, выбивая хлопающий звук.
Вертун постучал пальцем по лбу и тут же поморщился. Шишка там после того, как Фролов приложился к нему кулаком. А как ловко он отбил нападение, руку сломал играючи. А челюсть… Настоящий профи-костолом, такой, если в раж войдет, всю бригаду через мясорубку пропустит. Тем более что опыт у него есть, если верить Танюшке. А после случившегося Вертун не мог не верить.
Дверь открылась, и в палату осторожно вошла полная женщина в милицейской форме и в белом халате, наброшенном на плечи.
– Можно?
Вертун нахмурился. Кожников отправил к нему дознавателя, сам идти не захотел. Плохой знак. Похоже, поверил капитан Фролову, да и без него мог затаить на Вертуна обиду. Но ничего страшного не произошло. Если Танюшка будет настаивать на похищении, с ее матерью поговорят, объяснят ситуацию и возможные последствия. Не будет дела о похищении, зато Фролову достанется по полной.
Решетка вроде бы вмурована в стену, но не по центру, а ближе к внешнему краю. Прутья подпирала прослойка шириной в один кирпич. Решетка закреплена цементным раствором, выбить ее будет очень сложно, но постараться можно.
Только вот до самой решетки трудно добраться. Оконная рама перед ней со стеклом, а еще до то- го – мелкая сетка. Тут без шума не обойтись, а сразу за дверью дежурная комната, там офицер, который может услышать и поднять тревогу.
Дверь открылась, в камеру вошел дежурный. Ухмыльнувшись, стукнул друг о дружку браслеты наручников:
– Примеришь?
Егор глянул за его спину. Патрульный там с дубинкой. И дверь в дежурную, скорее всего, закрыта. Можно уложить одного, другого, а дальше?..
Он кивнул, протянул руки, и на них тут же защелкнулись браслеты.
– Пошли!
Участок располагался в маленьком, но двухэтажном здании. Крохотные комнаты, узкие, заковыристые коридоры.
Егора провели в кабинет, усадили на стул. Капитан Кожников что-то быстро писал, одновременно затягиваясь сигаретой. Писать он закончил, как только закрылась дверь.
На столе лежала пачка «Мальборо», и капитан выразительно щелкнул по ней пальцем. Егор кивнул, ему очень хотелось курить.
– Богато живете, – заметил он.
– Ты лучше подумай, как сам дальше жить будешь. – Кожников смахнул со стола сигареты, поднялся, встал у него за спиной.
– Не знаю. Но ментам точно помогать не буду.
– Не ментам, а сотрудникам.
– Ну, кто-то сотрудник, а кто-то и мент, – усмехнулся Егор.
– Умный?
Егор пожал плечами. Был бы умным, на уловку Вертуна не купился бы… Возможно, бандиты действительно собирались расстрелять наряд, просто у них что-то не срослось. Как бы то ни было, Егор в капкане, а Вертун на свободе.
– Я твою сестру, между прочим, вчера спас, – заметил капитан и, достав, наконец, из пачки сигарету, поднес ее ко рту Егора, ему осталось лишь зажать ее губами.
– Спасибо! – поблагодарил он.
– За сигарету или за сестру?
– И за сестру тоже.
– Вертунов совсем с катушек съехал, – щелкнув зажигалкой, сказал Кожников.
Егор промолчал. Да, бандиты творят беспредел, но уши развешивать не стоит. Кожников – мент, он и соловьем готов петь, лишь бы развязать язык.
– Но это не повод вламываться к нему в дом.
– Я за сестрой приходил.
– И при этом челюсть ему сломал, руку.
– Он своих бандитов за тобой отправил. Тебя убить, сестру, всех, а меня крайним сделать.
– Ты сам в это веришь? – усмехнулся Кожников.
– Вертун так сказал, – пожал плечами Егор.
– А ты ему поверил.
– За сестру я сильно переживал.
– Я за твою сестру заступился… И Вертунова посадить мог… – в раздумье проговорил капитан. – Он это понимал… А его бандиты за спиной у нас стояли… И автоматы у них есть… Ты по старой дороге нас перехватил.
– Вертун сказал, что Шарабан по старой дороге пошел, – кивнул Егор.
– Может, не туда свернул? – спросил капитан.
– Не знаю.
– Не было нападения. А нанесение тяжких телесных было… И сопротивление представителям власти. Ты ведь и Стяжкину мог руку сломать… А оружием кто угрожал?.. Боялся, что мы твой незаконный «ствол» обнаружим?
– «Ствол» я у Вертуна забрал.
– Не было у него «ствола»…
– И сестру он мою не похищал?
– Похищал. Но ты же не станешь на этом настаивать?
– Ну, если Вертун согласен оставить мою семью в покое… – скривился Егор.
Он понимал, что его могут упрятать надолго, а у Вертуна развязаны руки. Уж лучше договориться с ним, если нет возможности воевать.
– Тебя он в покое точно не оставит, – покачал головой Кожников.
– «Ствол» я у него забрал, – уточнил Егор.
– А сопротивление представителям власти?
– Что было, то было.
– Ну, сопротивление мы можем опустить, а незаконный «ствол»? А тяжкие телесные?