А вот еще...
Шрифт:
Триллиан сжала кулаки, душа воображаемого Фертля в шести дюймах от носа настоящего.
— Но не песчанку. Не, Зарк ее подери, гребаную песчанку. Как песчанка родит мне внуков?
— Мы не хотим детей, — жизнерадостно сообщила Рэндом. — Мы хотим путешествовать.
— О чем ты говоришь? Он же песчанка.
— Он, — наставительно произнесла Рэндом, — флабуз — как тебе прекрасно известно. И уж от кого-кого, а от тебя я ждала понимания. От грозной Триллиан Астры. От кумира всего человечества, за исключением родной дочери.
Триллиан показалось, что в кромешной тьме мелькнул слабый луч света.
— Постой.
Рэндом щекотала мужа до тех пор, пока тот не прыснул.
— Не говори ерунды, мама. Я пригласила тебя сюда, чтобы ты представила Галактике своего зятя. Это станет пиком твоей журналистской карьеры и воссоединит нас в одной семье.
Только теперь до Триллиан дошла вся гениальность замысла Рэндом. Стоит ей объявить об этом брачном союзе по всей сети трехмерного спектровидения, и она превратится во всеобщее посмешище. А не объявит — окончательно и бесповоротно потеряет дочь, которая при этом, вероятно, выжмет из ситуации все, чтобы сохранить за собой кресло на второй срок. По крайней мере за нее будут голосовать флабузы, а это чертовы миллиарды голосов.
При одной только мысли Триллиан передергивало. Женаты!
— Забудь об этом, Рэндом. Тебе не удастся использовать меня в своих целях. Как только отсюда выйду, отыщу твоего отца, и он с тобой разберется.
Рэндом расхохоталась, напугав супруга.
— Артура? Ты хоть представляешь себе, на что он готов, только бы не конфликтовать ни с кем? — Она помолчала, склонив голову набок. — Ферти говорит — и я с ним согласна, — что тебе придется объявить об этом, мама. Галактика ждет великих новостей.
— Ни в коем случае. Я отказываюсь быть орудием в чужих руках.
— Конечно. Ты предпочитаешь быть орудием в руках медиа-магнатов, оставаться таким роботом, какой ты стала. Да у тебя вообще есть еще хоть что-нибудь подлинное? Ты можешь свести меня с моей матерью-человеком? Или, может, тебе известно, где зарыт ее позвоночник?
Триллиан почти испытала облегчение, поняв, что от цивилизованного поведения можно отказаться.
— Иди к черту, Рэндом.
Президент кивнула.
— Вот, Ферти. Вот она какая. И ты еще удивляешься, что меня трудно читать? При тех-то укреплениях, что пришлось мне соорудить вокруг мозга?
Триллиан уже почти визжала.
— Ты разговариваешь с чертовой игрушкой!
На это Фертль, похоже, отреагировал.
Необходимое пояснение. Хотя ушей у флабузов, как известно, нет, они чрезвычайно чувствительны к вибрации и в особо экстремальных условиях способны буквально взорваться. Рекорд по количеству одновременно взорвавшихся флабузов удерживает уроженец Асгарда Тор, некогда рок-идол — это произошло при презентации его новой композиции «Ну-ка, помолотим!» на орбите Дельты Скорншеллоса. Предыдущий рекорд был поставлен интергалактической рок-группой «Зона бедствия», уронившей сабвуфер в кратер вулкана, где флабузы как раз отмечали праздник Статического Электричества.
Фертль взъерошил мех и открыл крошечную пасть, которая стала вдруг больше похожей на клюв.
— Батарейка, — произнес Фертль металлическим голосом.
— Что? — встрепенулась Триллиан. — Мне послышалось, или флабуз действительно заговорил? Вот это сенсация, да.
— Батарейка, — повторил Фертль, на этот раз настойчивее.
Бархатный занавес медленно поднялся, но никакой публики за ним не оказалось, только зал из голубого неба и две человекоподобные фигуры.
Рэндом и Триллиан вскочили и стояли, разинув рты; теперь семейное сходство стало, несмотря на все подтяжки и импланты, несомненным.
— Что происходит? — спросила президент, голос которой сделался на октаву выше. — Мама? Что происходит? Где мои журналисты?
— Не паникуй, — отозвалась Триллиан, прилагая все усилия к тому, чтобы голос ее не дрогнул. — Здесь что-то происходит.
— Что-то происходит? — взвизгнула Рэндом. — И это все? Ты столько лет провела на передовой, и все, что ты можешь сказать — это «что-то происходит»? Это попытка похищения, вот что это! Нас куда-то перенесли.
Триллиан всмотрелась в человекоподобные фигуры, которые с каждой долей секунды казались ей все более знакомыми, словно с глаз ее спадала пелена забвения.
— Похищение? Нет, не думаю. Не этими двумя. Они безвредны… в основном.
Рэндом взяла себя в руки и приняла свою любимую президентскую позу: ноги на ширине плеч, руки крест-накрест на груди.
— Вы, двое. Что вы натворили? Я хочу знать, где мы находимся.
Тот, что пониже, обратил внимание на вновь появившихся… впрочем, у него и выбора особого не было, поскольку одна из двух кричала.
— Мне кажется, разумнее было бы спросить, «когда мы», потом, возможно, «кто поместил нас сюда», ну и, наконец, «есть ли здесь тележка с напитками?».
Рэндом нахмурилась.
— Последнее, конечно, особенно актуально. Как бы вы, молодой человек, ни ерничали, я прекрасно понимаю, что в глубине души вы так же напуганы, как мы.
Молодой человек улыбнулся.
— Я с Бетельгейзе, Рэндом. У нас нет глубины души.
Рэндом открыла было рот для отповеди, но тут узнала второго мужчину, и это потрясло ее так, словно ей в лицо засветили плазменным тортом.
— Отец? Папа? Па?
— Выбирай любой вариант, — предложил уроженец Бетельгейзе. — Все легче разговаривать.
Триллиан ринулась через комнату со скоростью, какой не развивала уже много лет.
— Вот и посмотрим, что твой отец скажет насчет твоего брака.
Рэндом почему-то вдруг резко помолодела.
— Папа, — всхлипнула она. — Папа! Моя идиотка-мать не любит моего мужа!
Отец уронил голову на грудь. Ему отчаянно хотелось вернуться к чаепитию.
2
Форд Префект обследовал небесную комнату. Он дышал на стены, чтобы увидеть, не запотеет ли поверхность, он строил стенам зверские рожи в ожидании ответной реакции, а в конце концов осторожно дотронулся рукавом. Когда материал рубашки не выказал признаков возбуждения электронов от высокой температуры, Форд осмелел настолько, что ткнул в стену пальцем. Стена тут же пошла рябью, и по ней побежали, сменяя друг друга, сцены брачной церемонии флабузов, хижин на тропическом пляже и диких оргий. Рябь, а вместе с ней иллюзорные воспоминания улеглись, и стена снова не показывала ничего, кроме лазурного неба.