А впереди целая вечность...
Шрифт:
– Ты мне лучше скажи, сколько взрывающихся стрел вы приготовили?
– Всего два десятка. Времени было мало, да и ингредиенты закончились. Однако если попадет эта стрела, то пулемётное гнездо уничтожит. Уазик – сожжет. Даже бронетранспортер хорошо тряхнёт. Тем, кто внутри, прилично достанется.
– Каким же образом?
– Контузит всех не по-детски. Но мы уже думаем над кумулятивной составляющей. Найдем мешки с фосфатами, что-нибудь и замутим.
Иван внимательно выслушал своих изобретателей и попросил вызвать Каплея.
Тот пришёл сразу, хотя и был несколько
– Только с составом определились, а ты нас отрываешь.
– Я по делу. Смотрите это арбалет. Вот это обычные стрелы. Это взрывающиеся. От пулеметного гнезда ничего не останется. В каждом отряде должен быть арбалетчик. Выберите лучшего стрелка, и пусть тренируется.Больше не задерживаю.
– Извини, по делу вызвал. Пойдем тренировать. Вильгельма Телля не гарантируем, но что-то подобное сотворим. Вначале соревнования устроим, посмотрим у кого лучше получится.
Механик и Электрик хотя и стояли рядом, но в разговор не вмешивались.
После ухода Каплея Иван обратился вновь к изобретателям:
– Ну что, кулибины, а на большой арбалет можно приготовить стрелу со взрывчаткой.
– Можно, но там взрыв будет очень сильный, да и ингредиентов много понадобится, - начал было Электрон.
– Зато там вес не играет почти никакой роли, - перебил его Механик, - значит можно использовать что-то более объёмное и тяжёлое. Пойдем, брат, Молекулу озадачивать. Любит он трудные задачи.
Механик и Электрик, забрав свои стрелы, ушли придумывать, как оснастить большую стрелу взрывчаткой.
Иван обратился к Седому:
– Теперь давай думать, что будем делать.
– Думать надо всегда. Голова дана не только, чтобы в неё есть.
– Мы через неё ещё и курим.
– Вот-вот. Сейчас без шуток, - Седой дальше с серьезным видом начал рисовать на доске. Смотри, это главная площадь. Значит, по кругу поставят кресты для будущей казни. Вот здесь в центре клетку обложат хворостом и дровами и зажгут. У нас есть только пятнадцать минут. Это время они находятся в своеобразном нарко-психологическом трансе. Перед ритуалом они прибивают иммунных к крестам, делают надрезы и сцеживают у каждого немного крови. Все килдинги будут поглощены этим процессом, и даже охрана будет пялиться на это зрелище. К этому времени и надо подобраться поближе. Потом главный жрец добавляет в чашу с кровью из флакончика какую-то жидкость. Этот раствор перемешивается и туда добавляется чистый спирт. Из этой чаши каждый из участвующих в ритуале делает несколько глотков, жрецы затягивают песнь, и они впадают в нирвану. В этом состоянии они и будут находиться пятнадцать минут. За это время их нужно будет уничтожить. Главное, выбить поводыря. Потом взорвать пулеметные гнезда. А дальше пусть стая и озаботится воспитанием килдингов. Это в худшем случае. В лучшем мы просто добьём остатки. Ну как-то так.
– Вот видишь, Седой, можешь думать, когда захочешь.
– И ещё, Иван, не вздумай проявлять свой гуманизм. Килдинги не люди, они фанатики. Их исправить нельзя, они не знают, что такое благодарность и будут ждать момента, когда можно будет вцепиться в горло. От них благодарности не жди.
– Верю, Седой.
Потом они вдвоем решили посмотреть, как идут занятия у бойцов. На тех было жалко смотреть. Они бегали, стреляли, сражались в рукопашную. Пять человек укрощали арбалеты.
– Одно плохо, - сказал Седой, - оружия у нас маловато. Боеприпасы подходят к концу. Скоро и стрелять будет нечем. Хорошо, хоть серьезных боев не было, а то бы вообще автоматами можно было бы сражаться как дубинами.
– Озаботимся потом. Главное, чтобы на завтра хватило.
– На завтра хватит. Как нам с арбалетами и взрывчаткой повезло. Нет, это же надо придумать взрывающиеся стрелы. И все сработает.
– Слушай, Седой. А помнишь двух внешников взяли, водителя и стрелка. Не знаешь, где они.
– Я при тебе всё время. А с тобой ни на что времени не хватает
– А у кого можно узнать?
И оба в один голос сказали:
– У Марии Петровны.
После того как Марии Петровне озвучили цель прихода, та только ответила:
– Вспомнили. Бросили пацанов и играетесь в свои войнушки.
– Мария Петровна, они враги.
– Да какие они враги. Дети детьми.
– Это сейчас они дети. Когда за пулеметом сидел, то мог бы за милую душу всех перестрелять.
– А где они сейчас? Всё ещё в противогазах?
– Давно уже сняли. Оба оказались иммунными. Вначале отирались на кухне. Боялись, что о них вспомнят и расстреляют. Потом обсудили, что им делать в сложившейся ситуации. Первым порывом был побег. Им сказали: идите. Вы хоть знаете куда? И как вы от мутантов защищаться будете? Потом до них доходить начало, что если они вернутся, то их объявят дезертирами и быть им каторжниками. Могут за предательство интересов страны и на органы пустить. Их тела теперь особую ценность имеют, так как они иммунными стали и через многие кластеры прошли. Видят пацаны, что их никто не обижает, прибились к Механику. Бронетранспортер один целый был, так они и второй помогли отремонтировать. Теперь охраняют колонну.
– Интересно, пойдём, Седой, посмотрим на этих орлов.
– Давай прямо сейчас.
Иван и Седой вначале зашли к Механику:
– Что можешь сказать про пацанов-внешников?
– Толковые ребята, хоть и молодые. Помогли нам с инопланетной техникой разобраться. Она немного на других принципах построена, поэтому мы бы без их помощи не смогли бы ничего сделать. Ликвидировали они и все закладки. Бронемашины отремонтировали. Мы уже и испытания произвели. Всё хорошо работает.
– Слушай, Механик, а если мы у тебя это добро заберём?
– Забирайте, и этих пацанов до кучи, а то им от безделья в голову дурные мысли прийти могут.
Водитель и стрелок подошли и вопросительно посмотрели на командира, который взял их в плен, перечеркнув всю их прежнюю жизнь.
– Мы завтра в бой идём. Килдингов будем уничтожать. Они уже и сюда добрались. А мы тут жить собрались. Не именно здесь, но где-то в этом районе. Это будет нашим домом, а в доме прибраться надо. Оно надо, чтобы эта гадость рядом закрепилась? Вы с нами? Или как?
– В качестве кого?