А впереди целая вечность...

Юрий Чайкин

Седой усмехнулся:

– Эх, если бы ты увидел эту колонну.

– Да что я колонн не видел?

– Такую не видел. Это не колонна. Это великое переселение народа. Вскоре сам убедишься.

В разговор вмешался Иван:

– Строй своих людей. Пару домов мы тебе выделим.

– Почему так мало?

– Это ещё и много. Славик, иди работай. Только вначале возьми пару проверенных ребят.

– Ты за своего человека не боишься?

– Если что-то с нашим ментом случится, - вмешался Седой, вы все будете умирать очень медленно. Это я тебе, бывший мур, а нынче начальник штаба, официально заявляю.

–

Видишь, -сказал Иван, - у нас только правильные люди. Что судьбы у них оказались изломанными, не нам судить. И не вам, понял, командир.

– Я понял.

– И людей своих предупреди, Седой не шутит. Мы никого не сдадим. Я этот отряд по зернышку собирал, мне все дороги. У нас даже свои зараженные есть.

– Вы что, зараженных в рабстве держите?

– Нет, это наши друзья. С нами они по своей воле. Они свободные личности. Сейчас колонну охраняют. Я тебя потом их представлю.

Командир стронгов со своими подчиненными и Славиком ушли. Славик никого не стал брать из отряда. Он махнул Ивану, что сам справится. Через полчаса отряд с оружием в руках вышел из засады. Они вели трёх связанных людей.

– Не выдержали проверку, - мрачно сказал командир стронгов. – Если можно, мы сами будем их судить, только дождемся встречи с освобождёнными.

– Согласен, - сказал Иван, - только мы их ещё немного разговорим. На это у меня есть специалисты.

– Не смогут. У килдингов в голове закладки стоят, при допросе они активируются, поэтому они ничего не смогут рассказать.

– Не беспокойся, твои тайны, тайны стронгов мне не нужны. На разговоре можешь присутствовать.

– Ничего они не скажут.

– Моим скажут.

Стронг только покачал головой.

Начали прибывать первые машины. А дальше пошёл сплошной поток. Командир стронгов ждал, что этот поток вот-вот закончится. Но машины всё шли и шли. Иван давно ушёл, его ждали нерешенные дела. Кому принять и расставить машины было и без него.

Иван подошёл к Каплею:

– Мы нашли в отряде стронгов агентов килдингов. Можно ли их разговорить?

– Стронги потребовали нас выдать?

– Они могут только попросить. Обрати Каплей внимания на эти слова. Они могут попросить оставить их в живых. Больше им ничего не разрешено. И сейчас меня не интересуют стронги. Меня интересуют килдинги. От них несёт опасностью. Вот где наш враг. Кстати, Друг сообщил, что зачистку города они произвели. Никто не сообразит, куда делся столь сильный отряд. Все трупа съедены.

– Враг ликвидирован. Угрозы больше нет, - подвёл итог Седой.

Допрос

Иван, однако, не успокоился:

– Угроза есть всегда. Фанатиков понять нельзя. Их нужно только уничтожать.

– Хорошо, я поговорю с иллюзионистом. Помнишь, Иван, ты раздавал нам красные жемчужины. Теперь один из нас – иллюзионист, причём сильный. Он может заставить поверить в любую реальность.

– Если он представит себя как верховного жреца килдингов, ему поверят?

– Да, у него уже сильный дар. Вначале он не понял, что это дар. Ребятам целые представления показывал. Все смеялись, хлопали, пока он им живого элитника не изобразил. Они за десять секунд все исчезли. Испугались сильно и попросили так больше не шутить.

– Тогда тот расскажет всё, что знает, и его мозг сохранится. Его запрограммировали на самоуничтожение, если его начнут

допрашивать. Здесь же он по-настоящему поверит, что у себя дома.

Комнату задрапировали чёрной материей. На столе поставили свечи, присутствующие надели жреческие костюмы и начали быстро ходить по комнате. Их мантии развивались. Впустили первого килдинга. Тот вошёл в комнату и оторопел от изумления. Прошла минута. На освещенном пространстве можно было видеть культовые предметы. Все остальное можно было только представить. Хорошо были видны контуры жрецов. Их лиц видно не было. Вдруг из темноты раздался голос.

– Преклони колени перед его преосвященством. Ниц, ты должен пасть ниц, ничтожный.

Этому голосу нельзя было не повиноваться. Килдинг упал на колени и уткнулся лицом в пол.

Голос продолжал говорить из темноты:

– Перед ликом его преосвященства ты должен говорить правду и только правду.

– Нам не удалось уничтожить отряд стронгов.

– Почему?

– Вмешался какой-то посторонний отряд. До этого операция происходила успешно. Вначале удалось стравить килдингов с внешниками. Однако бой завершился неожиданно. Стронгам удалось разгромить отряд внешников, хотя трофеи им пришлось бросить. Не удалось и нам захватить добычу. Когда наш отряд вышел на поле боя, там и намека не было на предыдущее сражения. Не было ни пули, ни осколка снарядов. Всё исчезло. Позже оказалось, что все подчистил неизвестный отряд. Кроме того, нам удалось захватить в плен десять стронгов. Их должны были распять.

– Так почему не распяли?

– Я же говорю, вмешалась какая-то третья сила. Наш отряд разгромлен, стронгов освободили.

– И кто это был?

– Не знаю, ваше преосвященство, но обязательно узнаю.

– Постой, может верхушка стронгов отыграла договоренность.

– Этого не может быть, потому что нападение совершили не стронги. Они были разгромлены и ждали помощи, но ее так и не было. Разгром стронгов состоялся бы за пару недель. Мы бы их всех принесли в жертву.

– Что ты можешь сказать о связях в совете стронгов.

– Об этом спросите у Ансельма. Он курировал данное направление.

– Хорошо, дитя мое. Сейчас пойди отдохни. Я тебя ещё позову.

Килдинг низко поклонился и вышел из комнаты. Вместо него в комнату вошёл Каплей:

– Иллюзионист немного отдохнёт и продолжит. Ему самому интересно, как связаны между собой стронги и килдинги.

– Предательство может рядиться в любые одежды. Но как бы ни старались, всё равно оно останется предательством. Ничто предательство не оправдает.

Вошёл иллюзионист. Он уже отдохнул и готов был продолжить допрос. Опять сделали полумрак и зажгли свечи. Три человека в жреческих одеяниях сидели на стульях. Сидящий посередине выгодно отличался от других богатством своего одеяния.

Задержанного втолкнули в комнату.

Человек в богатом одеянии обратился к задержанному:

– Подойди сюда. Посмотри мне в глаза. Теперь рассказывай всё, что знаешь.

– Но как вы, ваше высокопреосвященство, оказались здесь?

– Не задавай глупых вопросов. И разве я должен перед тобой отчитываться? Не вноси смятения в душу свою. Знаешь, чем это заканчивается.

– Простите, ваше преосвященство.

– Ансельм, я знаю, из-за каких людей вы потерпели поражение. Но нет ли в этом и твоей вины?