А я леплю горбатого
Шрифт:
На лице Виктора, который начал сегодня свой первый рабочий день после Нового года, вмиг обозначились было бурные эмоции, но, зная мой непреклонный характер, он что-то буркнул в сторону секретарши. Видимо, это и означало извинение, потому что Мариночка сразу удовлетворенно улыбнулась и даже промурлыкала, что тоже была не права. Едва сдерживая приступ смеха, я села в кресло и приготовилась выслушать причину столь бурных эмоций.
Вообще-то, вводя в обиход прямо-таки детский способ примирения, я с самого начала не верила в успех предприятия и воспринимала все это как игру. Но потом, как-то сама собой, детсадовская
Я молча сидела в кресле и ждала, когда моих сотрудников захлестнет волна сознательности.
— Оль, он меня весь день достает, — жалобно начала Марина. — Не успел Ярослав мне позвонить, так он его уже пижоном обзывает.
«Пижон и есть», — безапелляционно подтверждала ее слова невозмутимая физиономия Виктора.
То, что ему Сосновский с первого взгляда не понравился, мне уже и так было ясно. Но, как оказалось, Маринка все же не зря настояла, чтобы мы обязательно взяли ее с собой на редакционное задание, — хоть встреча с депутатом и не состоялась, зато с интересным мужчиной она все-таки познакомилась. Наша секретарша прямо растаяла, когда увидела высокого красавца, который очень толково объяснил нам все подробности неприятного происшествия с его шефом. Конечно, я тоже обратила внимание, как он гордился своей картинной внешностью, постоянно смотрелся в зеркало, поправлял галстук и расчесывал роскошную шевелюру.
«Но не виноват же человек в том, что красив, — снисходительно подумала я. — Конечно, вполне возможно, внутри он — пустой, как пробка. Но все-таки свои обязанности он выполнял хорошо и аккуратно, поэтому абсолютным дураком его нельзя назвать».
Впрочем, причины сегодняшних разногласий коллег я видела не в самой внешности ни в чем не повинного секретаря, а в том, что он уж очень понравился нашей Мариночке. Впрочем, нашу секретаршу тоже не стыдно людям показать. Конечно, ревностью здесь и не пахло — просто мы все старались заботиться друг о друге, поэтому скорее всего Виктор просто решил пощадить чувства влюбленной Мариночки в том случае, если Ярослав не оправдает ее надежд. «Но не таким же образом», — подумала я про себя.
Как люди взрослые, мы не нуждались в обязательном проговаривании вслух всех этих деталей, поэтому и Маринке, и Виктору было достаточно и моего строгого приказа в ближайшее время никаких ссор и склок не устраивать.
— Нам сейчас важно написать статью и разобраться в деле со смертью депутата, — наставительно произнесла я приговор над склоненными головами провинившихся коллег. — Запомните, против его секретаря мы ничего не имеем. Так что давайте жить дружно и заниматься работой.
— Ольга Юрьевна, я вот подумал про находку Виктора… — показался из-за двери Кряжимский, который, похоже, только что обнаружил мое отсутствие в кабинете. — Может быть, сам Владимирцев расчесался перед тем, как принять душ?
Я задумалась: мы как-то сразу свыклись с мыслью, что найденные Виктором в ванной черные волосы — неоспоримая улика, которая поможет нам обнаружить след преступления и вычислить кого-нибудь. Но врач же определил причину смерти — «сердечный приступ»…
— Исключено, — вдруг прервала Маринка мои умозаключения, начинающие выстраиваться в логическом порядке. — Убитый был блондином.
«Ничего себе!» — вздрогнула я, как от выстрела, и, обернувшись к ней, спросила:
— И как ты об этом догадалась?
— Так ведь по всей квартире фотографии развешаны этой Инги с каким-то мужчиной. Ясное дело, с чужим дядей никто не будет так часто сниматься, тем более обвешивать его изображениями стены собственного дома, — с удовольствием объяснила мне наблюдательная секретарша.
Логика была железная: я и сама заметила обилие фотографий, но воедино это все как-то не связала.
— Выходит, Виктор действительно нашел улику, — подвел итог Кряжимский. — Но это не значит, что в квартире Владимирцевых на самом деле был убийца, спровоцировавший сердечный приступ. Может быть, просто к нему в отсутствие жены приходила.., хм, женщина. Потом ушла, он закрыл дверь и спокойно пошел в ванную, где, собственно говоря, и произошла трагедия.
Честно говоря, пока никакой женщины-брюнетки, кроме Елены Кавериной, я не знала. "Она красива, умна, легко вхожа в дом… — строила я свои рассуждения, но вдруг осеклась:
— Это уже из репертуара Виктора. Что ж теперь, если она красивая, так обязательно — убийца, хотя бы потенциальная, на основе одной-единственной косвенной улики?"
Хм, что-то слишком часто в последнее время в моей жизни находил отражение пресловутый закон Мебиуса, со странной постоянностью возвращающий меня на то же самое место, откуда я старалась уйти. Едва я пыталась отступить от шаблона, искусственно навязанного нашим фотографом, как подсознательно отрабатывала этот вариант развития действия снова и снова. Нет, такой поворот дела допустить было просто нельзя, поэтому я решила переключиться на что-нибудь другое.
— Скажи, ты специально вылил на себя горячий кофе, чтобы только попасть в ванную?
Виктор в ответ неопределенно пожал плечами. Из этого жеста я могла сделать единственный вывод: для достижения цели все средства хороши. Даже в ущерб собственным штанам. Спрашивать, сфотографировал ли он место происшествия, я даже не стала, только спросила:
— Фотографии с уликами скоро будут готовы? Когда у нас на руках будут веские доказательства, милиции от расследования дела уже не отвертеться.
— Улики? — удивилась, в свою очередь, Маринка. — Разве их было много?
Вопросы обоймой летели в спину фотографу, который уже ушел заниматься своей непосредственной работой. Зато через час мы смогли собраться в моем кабинете в том же составе и продолжить начатый разговор.
— Видимо, улики все-таки были. Первым делом — эти самые волосы на раковине. Наверное, кто-то там расчесывался, и они случайно упали. Виктор аккуратно их в пакетик упаковал, поскольку тоже успел заметить, что погибший депутат был блондином, — начала я распутывать логическую цепочку.
— Очень хорошо, что Виктор обратил внимание и на эти провода, вроде бы совершенно ненужные, — поддержал меня Кряжимский. — Здесь видно, что из-под ванны они подходят прямо к крану душа. Кстати, почему ты обратил на них внимание? — повернулся Сергей Иванович к фотографу.
— Пыль, — последовал короткий ответ. То, что у всех обычных людей, особенно в отсутствие жен, под самой ванной всегда пылища, мы знали не понаслышке. Но даже на фотографиях было прекрасно видно — под ванной Владимирцевых пыль была аккуратно вытерта.