А. Смолин, ведьмак. Цикл
Шрифт:
— Опять куда-то намылился? — улыбнулась Ряжская. — Надоела Москва за месяц? Или мы достали до печени со своими болячками?
— Это не для него, — возразила ей сестра. — Мы с Сашей уже договорились в августе на море слетать. Неважно на какое.
— Ага, щас! — Жанна показала ей фигу. — Одна полетишь.
— Это не мне, — подтвердил я слова Бэллы. — Приятелю одному должок вернуть надо. Так можешь?
— Наверное, — произнесла Ольга, гладя сестру по голове. — Придумаем что-нибудь. Чего-чего, а связей в турбизнесе у меня
Оставив сестер, мы с Вагнером вышли в коридор.
— Ну, по коньячку? — предложил он. — Помнишь, мы собирались отметить выздоровление Бэллы неделю назад, когда первую порцию твоего снадобья ей дали?
— Увы, но и сегодня ничего не получится, — виновато сказал я. — У меня на вечер одно очень важное мероприятие назначено, надо быть с трезвой головой. Так что как-нибудь потом, ладно? И коньяк с меня!
— Ладно, — согласился Вагнер. — Как скажешь. А что у тебя за вопрос ко мне?
— Петр Францевич, а вы можете сделать снотворное?
— Снотворное? — немного удивленно переспросил врач. — Могу. А не проще купить препарат в аптеке? Для большинства из них даже рецепт не нужен.
— Не проще. Мне нужно такое, укол которого вырубит меня моментально, но ненадолго, где-то на полчасика. Такое же возможно?
— Для современной фармакологии в сфере традиционной медицины почти нет невозможного. Но все же не могу не спросить — надеюсь, ты ничего эдакого не задумал?
— Говорю же, это для меня, а не для кого-то. Просто ситуации случаются разные, иногда вот в нужный момент требуется уснуть.
— Уснуть и видеть сны, — задумчиво почти пропел Вагнер. — Ладно. Только немного придется подождать.
— И еще вот что, — добавил я. — Бывают такие шприцы, которые спасатели используют, еще в армейские аптечки их кладут. Ну, чтобы из него струйку не пускать вверх, а сразу…
— Шприц-тюбик, — оборвал мой поток сознания Вагнер. — Хорошо. Но вообще ты сейчас меня немного обеспокоил. Может, проблемы какие? Помощь нужна?
— Проблемы есть. А помощь… Сделайте снотворное и очень меня выручите. От него многое зависит.
— Хорошо, — потрепал меня по плечу Вагнер, — будет тебе снотворное. А ты пока пойди поешь. Не знаю уж, что там тебя вечером ждет, но раз в сутки суп должен быть в желудке. Сказано не мной, но очень верно. Гастрит не дремлет, Саша. И вспоминай про это всякий раз, как соберешься уминать бутерброды или фаст-фуд.
А вот Вику, с которой я через два часа встретился в небольшой кафешке, находящейся рядом с метро «Сухаревская», данная проблематика, похоже, совершенно не волновала. Никакой суп она заказывать не стала, зато с огромным удовольствием уговорила два круассана с ветчиной и сыром.
— Толком ни вчера, ни сегодня не ела, — словно извиняясь, пояснила она, вытерев рот салфеткой. — Сначала зелье для тебя варила, потом с амулетом одним возилась, мне его ребята приволокли с двойного убийства. Коварная штука оказалась, сделанная со знанием дела и хорошей фантазией. Хочется верить, что в город попала случайно, не хватало еще, чтобы в Москве появился новый мастер-артефактор, причем направленный не на созидание, а на разрушение. И без того мы зашиваемся. А, да. Вот, держи свое зелье.
Вика достала из сумочки небольшой флакон зеленого стекла и поставила на столик, а рядом с ним положила конверт.
— Это тебе Колька передал, — пояснила она. — Сказал, что ты звонил, просил.
— Все так, вчера звонил, — подтвердил я, беря конверт и доставая из него фотографию, на которой был изображен малосимпатичный немолодой мужчина с седой бородкой. — Просил. Спасибо.
— Использовать просто, — Вика щелкнула ноготком по стеклу флакона. — Если желаешь поменять внешний вид предмета — полей его поверхность и громко произнеси, как что он должен выглядеть, но предельно точно, без всяких «ну как это». «Стул», например. Или «красное яблоко». Ну а если тебе самому надо в чьих-то глазах выглядеть по-другому, то наносишь зелье на лоб и щеки, по мазку на каждый участок и представляешь себе лицо того человека, которым хочешь стать. Или вон на фотографию посмотри. Говорить ничего не нужно, ни вслух, ни про себя, зелье само сработает.
— Срок действия?
— Пока не высохнет и не выдохнется, — объяснила Вика. — Полчаса. Может, минут на десять побольше.
— За глаза хватит, — констатировал я. — Спасибо огромное, очень выручила.
— Оно точно действует, не переживай. К Валентине вчера один деятель приходил в консультационных целях по ее профилю, так я попросила его глянуть на мусорное ведро, которое после зелья выглядело как горшок с фикусом. Как товарищ ни старался, только фикус видел. А у него силенок хоть отбавляй.
— Отлично. Вот сегодня вечером и испытаю.
— Как сегодня вечером? — изумилась Вика. — Так скоро?
— Ну да. А чего ждать?
— Нет-нет-нет, так нельзя.
— Почему?
— Не знаю… — Моя собеседница явно вышла из зоны комфорта. — Нельзя. Надо как-то подготовиться.
— Уже подготовился, зелье — последний компонент.
— Я еду с тобой, — решительно заявила девушка. — И не спорь.
— Не едешь, — возразил я. — Нечего тебе там делать. Ты только помешаешь.
— А если опять, как в прошлый раз, тебя ранят? Или чего хуже?
— Не тот случай. Возможны только два варианта — или я, или меня, ранение исключено. Ты же знаешь этих старых колдунов, они к полумерам не склонны.
— Успокоил! Хорошо, согласна, боец из меня аховый. Но если не поеду я, то возьми кого-то из мальчишек. Колька на задании, но Паша должен скоро вернуться. Он тебя прикроет, если что.
— Вика, давай честно — ты всегда поступаешь так, как сама того хочешь, верно? Ничьих доводов не слушаешь, помогать себе запрещаешь, даже если это предлагают от чистого сердца. Позволь и мне жить так же.