А. Смолин, ведьмак. Цикл
Шрифт:
И да, работает зелье. Он не меня видит, а недруга своего давнего. Теперь главное, чтобы все остальное прошло так, как задумано.
— Хе! — осклабился я и дернул из книги еще один лист, правда, неудачно. Оторвал только половину, поняв при этом, что был прав — это не бумага и не пергамент, а кожа. Не исключено, что людская.
— Ах ты, гад! — Чернота, которой внутри Кузьмы было и так хоть отбавляй, заполнила почти всю его призрачную оболочку, а глаза сверкнули недоброй краснотой. — Подлюка!
Скорость колдуна оказалась поразительной. Невероятной. Вроде я и приготовился
Удар в область сердца, что он нанес, оказался невероятно силен, настолько, что у меня дух перехватило. Если бы не подаренный мне мешочек с могильной землей, который я в нагрудный карман положил, кто знает, чем это кончилось бы, а так он хоть как-то смягчил последствия атаки колдуна. И все же он сшиб меня с ног, я рухнул на землю как подкошенный.
— Сашка! — раздался визг Жанны, которой строго-настрого было запрещено хоть как-то себя обнаруживать до той поры, пока я сам того не разрешу. — Са-а-а-ашка!
Она синей тенью скользнула ко мне из кустов «волчьей ягоды», где пряталась на пару с Толиком.
— Сашка? — мигом поняв все, развернулся ко мне Кузьма, уже успевший схватить с пня свою книгу. — Вон оно как! Хитер!
Наверное, следовало в этот момент сказать что-то эдакое, эпичное, вроде «Похитрее тебя» или «Да уж не дурак», но вместо этого я крикнул:
— Валера! — И, не обращая внимания на боль в груди, бросился на колдуна, сграбастав его так, чтобы он не мог дернуться. — Быстрее!
— Гаденыш! — взвыл Кузьма, дергаясь, но при этом не выпуская книги из рук. — Да я тебя!
Укола я не почувствовал, поскольку меня охватил невероятный холод, источаемый призрачной сутью моего противника, но то, что Швецов выполнил свое обещание, понял по слабости в ногах и тому, как стремительно стало гаснуть мое сознание.
— Мара, — то ли заорал, то ли прошептал я, — пора!
А после на меня навалилась темнота, не имеющая начала и конца.
Хлоп! Навь вновь встретила меня неласково, ударом о землю. Но на этот раз раздражения я не испытал, напротив, только порадовался. Да и холод, пробиравший до костей, в тот же миг исчез, хотя Кузьма никуда не делся, я прибыл сюда, в гости к Моране, в обнимку с ним.
— Я сделала то, что ты просил, ведьмак, — прозвучал над ухом голос, в этот миг показавшийся почти родным. — Дальше — сам.
Мара. Мое тайное оружие. Ох, как же мне было непросто уговорить ее поучаствовать в операции под кодовым названием «Поле битвы — Навь». И дело было даже не в том, чтобы перенести заснувшего меня на пару с призрачным колдуном сюда, на берег реки Смородины. Она, видите ли, не желала таскаться по улицам и сидеть в кустах в качестве засадного полка. Мол, ей претят открытые пространства, ей на них дискомфортно. Еле-еле уломал. Ну и пообещал кое-что взамен, как без того.
— А? — отпрыгнул от меня Кузьма, почуяв, что его больше никто не держит, и огляделся вокруг себя, при этом по-прежнему прижимая книгу к животу, заполненному чернотой. — Что это? Где мы?
— Там, где наши с тобой шансы уравнены, — охотно объяснил ему я. — Ну да, на первый взгляд здесь мрачновато, но со временем к этому пейзажу привыкаешь.
— Навь! — уставился на меня колдун. — Это же Навь!
— Она, родимая, — подтвердил я. — И, по-хорошему, именно тут тебе место. Но на той стороне реки, разумеется. Больно ты много дел скверных за свою жизнь натворил, за такое только в туманах срок величиной в вечность и мотать.
— Если желаешь, ведьмак, могу его туда прямо сейчас спровадить, — проплыл над поляной звучный женский голос. — Мне несложно такое проделать. Хотя, признаться, мне немного жаль гостя незваного так просто отсюда отпускать.
Похоже, тут зелье Вики не действует, и я снова стал выглядеть… Как я.
— Кстати! — щелкнул пальцами я. — Кузьма Петрович, позвольте вам представить хозяйку этих мест, прекрасную и справедливую, величественную и непреклонную, достойную всяческого восхищения и всеобщего поклонения богиню Мо-о-о-о-о-о-о-о-орану!
Я еще и грациозный поклон изобразил, указывая на означенную персону, которая традиционно восседала на пне-троне и благосклонно смотрела на меня. Про ММА она, разумеется, слыхом не слыхивала, но обычная для этих мероприятий форма представления бойцов богине несомненно пришлась по душе.
Кстати, это Морана предложила разобраться с Кузьмой здесь, в Нави. Вернее — она рассказала мне о том, что тут, на берегах Смородины, от его колдовской силы следа не останется. Кузьма станет просто тенью, обычной, ничем от других не отличающейся. Да, опасной, да, способной раздавить мое сердце своей ледяной рукой, но без всяких фокусов-покусов. А меня такое вполне устраивает. Просто призрак — всего лишь просто призрак. Мало я их, что ли, перебил за последние годы?
Ну а дальше все было… Нет, не просто, но понятно. Вика сделала зелье, Колька подогнал фотку колдуна, Вагнер предоставил снотворное, Валера мне его вколол, а Мара перетащила сюда.
— Ну что, Петрович, давай закончим то, что начали там, в Яви? — предложил я, наклоняя до хруста шею влево-вправо. — Порадуем темную богиню доброй схваткой.
— Не меня одну, ведьмак, — сообщила мне Морана. — Глянь на свой перстень.
Ух ты. Как ярко камень-то засиял. Прямо маленький прожектор.
Зря отвлекся, колдун, зарычав, прямо как матерый волчара, таки бросил книгу на землю, прыгнул на меня и попытался вцепиться руками в горло. Я в ответ сжал его запястья и снова ощутил холод, но не тот мертвящий, как на поляне в Москве, а привычный, свойственный призракам с чернотой внутри.
— Пора тебе в никуда, — сообщил я старику, который клацал зубами в сантиметрах от моего лица. — Зажился ты на свете!
Эх, мне бы сейчас сюда мой нож, чтобы вспороть им брюхо Кузьмы, как рыбине! Но нет, не взял я его, побоялся, что колдун неровен час учует.
Впрочем, и без него моя брала, я заметил, что призрачная плоть противника начала потихоньку истончаться, таять, словно снег под солнцем. Да и он это почуял, ловко вывернулся из моих рук, отпрыгнул в сторону, подхватил книгу и рванул в сторону, туда, где несла из никуда в никуда свои черные воды Смородина.