Абиссинец
Шрифт:
– Это понятно, что не белые, ваше величество, – ответил Черевин. – Только любому военному ясно, что вот доктор на снимке зарублен сабельным ударом сверху вниз, нанесенным сидящим на лошади всадником, а не заколот штыком и не застрелен. Вроде как у них кавалерия только из итальянцев состоит?
– Так я Гирсу и объяснил, чтобы завтра опять вызывал итальянского посла и вручал вторую ноту за враньё и попытку отвертеться. И через морского министра передал приказ кораблям Балтийской эскадры выйти в практическое [74] плавание в Средиземноморье и базироваться на греческий Пирей, там нас хорошо примут.
74
То есть учебное.
– А что не Черноморской, там же ближе от Севастополя до Пирея.
– Петруша, ты человек не флотский и не дипломатический, и слава богу, – ответил его величество, – султан Черноморскую эскадру не пропустит: по Сан-Стефанскому договору 1878 года, проливы закрыты для военных кораблей всех стран. Исключение – если под флагом августейшей особы и великого князя. Вот я и послал уже в Севастополь великого князя Александра Михайловича, он же у нас лейтенант флота, да и на собственной яхте «Тамара» уже в южных морях плавал, через Суэц ходил дважды.
– А что лейтенанта Сандро посылать, есть же Алексей Александрович, генерал-адмирал и человек солидный.
– Что ты, Петруша, бог с тобой, братец в море пятнадцать лет не был, больше по бабам ходок, знаешь, как его на флоте зовут? Семь пудов августейшего мяса! Чтобы он куда от Зиночки Лейхтенбергской сейчас оторвался – тогда ее нужно сделать вахтенным начальником на броненосец. А Сандро хоть командиру корабля в походе не будет мешать, я уже отдал приказ готовить «Чесму» к выходу с визитом к королеве эллинов.
Дальше Александр III рассказал другу, что Гирс вначале всполошился, не будет ли это воспринято как casus belli [75] , но потом остыл и сказал, что в газетах оповестим, мол, плавание – практическое, с дружеским визитом в Пирей, в Королевство эллинов, тем более что броненосцы ни разу за Босфор не ходили. С другой стороны, итальянцев это должно немного остудить. Кроме того, по словам Николая Карловича, Италия переживает не только кризис недавно созданного правительства: Криспи и его министр иностранных дел Никотера сейчас подвергаются резкой критике за вскрывшиеся дела с банковскими аферами [76] . На этом фоне выросли левые силы, причем не только среди образованной публики, придерживающейся социал-демократических взглядов, но в большом количестве появились агрессивные анархисты, сбивающиеся в банды, которые сами они называют fasci [77] .
75
Повод к войне.
76
Что послужит в реальной истории причиной отставки обоих в 1893 г., но непотопляемый Криспи вновь станет премьером через два года, будет проводить резко агрессивную политику в отношении негуса Менелика и с треском покинет политическую арену после катастрофического поражения при Адуа. А нашем варианте истории все случится раньше и по-другому.
77
Реальный факт, такие отряды были, есть версия, что деньги анархистам давала сицилийская мафия.
– И вот, дорогой мой друг Петруша, эти самые fasci уже готовы идти на Рим, разгонять правительство и смещать короля, устанавливая анархию, то есть им государство с его властью вообще не нужно.
– Бред какой-то, ваше величество, у нас в православной России такое не произойдет никогда, – сказал генерал, отвинтил крышечку серебряной фляжки, вытянув ее из сапога и отхлебнул, объяснив: – Это я для успокоения нервов.
– Вот поэтому-то, Петруша, мне куда милее Менелик-самодержец эфиопский, который сам полки в бой ведет, чем безвольный итальянский королек, не могущий утихомирить своих смутьянов. И поэтому я и послал эскадру в море Средиземное, а надо – и в Красное море ее пошлю, пусть блокируют побережье Эфиопии, пока эфиопский флот не вырастет.
– Да как он вырастет, на дрожжах, что ли, – хохотнул слегка повеселевший Черевин (коньячок начал действовать, много ли старому алкоголику надо?).
– Э, нет, Петруша, – у царя эфиопского теперь крейсер есть, две канонерки и миноносец!
– Откуда же они у него взялись? С неба, что ли, иль еще с какого перепуга?
– Вот именно, Петруша, что с перепуга! Купец наш с тобой знакомый, порт у итальянцев с боем взял, да и корабли, что в порту стояли, с лодок пленил, пока команда дрыхла, а один крейсер вовсе утопил. Забросали гранатами и на абордаж полезли, как преображенцы Петра Великого.
– Ай да купец, полководец! Герой!
– Вот Менелик его своим вторым полководцем и назначил. Только генерал Обручев доложил, что пленные моряки-итальянцы все, как один, отказались служить Менелику.
– Так что ж, твое величество, или у нас запасных экипажей нет, вон, весь Доброфлот из запасных. Надо будет, укомплектуем и экипажи, если эфиопы об этом попросят, и жалованье платить нашим будут.
Порт Массауа, 11 апреля 1892 г.
Провел ревизию железнодорожных подвижных средств. В наличии: 2 танк-паровоза; 10 пассажирских вагонов, 15 платформ двуосных, 4 – подлиннее, четырехосных; 2 цистерны для воды (таких же, как были в Джибути), 1 ручная дрезина, 2 кран-стрелы с лебедками на платформах. Из прочего полезного барахла нашлось три пустые бочки каждая на полтора кубометра воды, то есть на полторы тонны, их я собираюсь приспособить в качестве катков для уплотнения железнодорожной насыпи, Мэконнын обещал прикупить у суданцев четверку рабочих быков. Закупать будем у тех же суданцев, которые постоянно пригоняют скот в Асмэру, мы закупаем у них баранов и мясных быков. Суданцы было взвинтили цены, когда в Асмэре стояли войска и было нужно много мяса, а теперь с ними можно и поторговаться. Кроме того, в ангаре-пакгаузе, где я видел паровоз-«тяни-толкай» со снятыми колесами, обнаружился большой запас гаек и болтов для скрепления декавилевских рельс-решеток. Рельсы скрепляли выступом и проушиной по типу папа-мама и закрепляли шестью болтами. Сейчас у нас были четырехметровые секции с весом погонного метра рельсов в 12 килограммов, то есть стандартная секция весила около сотни килограммов и с ней управлялись четверо. В Асмэре были восемь специальных платформ для подвозки таких рельсов, которые вручную снимались четырьмя рабочими, стягивались болтами и закреплялись на насыпи, потом тележка продвигалась вперед по только что уложенным рельсам. Дал команду привезенным техникам под руководством местного машиниста заняться сборкой третьего паровоза системы Ферли. Такой «тяни-толкай» незаменим на горных дорогах, во-первых, он не зависит от уровня воды в котле: если из-за подъема в переднем котле уровень станет низким, переключаемся на задний котел. И два котла надежней, чем один: покатиться вниз под уклон неуправляемым составом – не дай бог. Так что этот паровоз потом будет работать от Харара до Аддис-Абебы, а сейчас просто поработает дополнительной машиной, если что-то срочно придется перевозить, тем более что емкость танков и пространства для топлива вдоль котлов у него в два раза больше чем у простого танк-паровоза (по существу это и есть удвоенный танк-паровоз составленный из двух обычных) [78] . Машинистам и их помощникам я объявил, что они находятся на службе, и заплатил авансом за месяц, чем резко повысил их заинтересованность в конечном результате.
78
Как ни странно, у «тяни-толкая» (в России он получил название «серии Ф» от «Ферли») была хорошая маневренность: он мог, по словам машинистов, буквально «за угол» повернуть и повороты малого радиуса в горах для него были не проблема, поэтому в Российской империи паровозы этого типа австрийской, а позже – отечественной постройки (Коломенский завод с 1889 г.) использовались на трассе Поти – Тифлис, успешно проходя старый Сурамский перевал.
Зашел на телеграф, там меня ждала вчерашняя шифрованная телеграмма от Обручева. Генерал сообщал, что государь утвердил подписанные мной наградные листы за период до поступления на службу к негусу, в том числе и тем, кто написал рапорта на сутки позже, а именно на ордена Букину и Титову. Обручев поздравил меня с пожалованием орденом Св. Владимира 3-й степени с мечами, а есаула Нечипоренко – орденом Св. Георгия 4-й степени. Все остальные награждены в точном соответствии с моими списками, причем напомнил, что после поступления в иностранную армию государь не может награждать за военные заслуги, то есть теперь это – прерогатива Менелика. Также генерал написал, что принято решение направить врачей и сестер милосердия вместо погибших. Самое интересное было в конце – генерал написал, что государь приказал послать в Средиземное море практическую эскадру. А броненосцу «Чесма» повелел послезавтра выйти в море с великим князем Александром Михайловичем. Так будет быстрее и великого князя султан пропустит.
Вот это новость! Похоже, царь в своем стиле решил «завязывать вилки узлом» [79] . Вспомнил, что недавно, при событиях в Туркестане, в ответ на британский ультиматум, Россия демонстративно привела в боевую готовность свой флот, на порядок уступавший британскому. А тут целая эскадра будет крейсировать в море, и «Чесма» скоро придет [80] .
Получил телеграмму из МИД, зашифрованную тем же шифром, каким я и пользовался, посылая телеграмму для Обручева. В телеграмме говорилось, что ко мне выехали на пароходе русские военный агент и консул из Александрии, просили принять и обеспечить охрану. Ответил, что якорная стоянка в порту свободна, порт полностью контролируется мной и что необходимая охрана до ставки негуса будет предоставлена.
79
Как-то приглашенный отобедать посол Двуединой монархии (то есть Австро-Венгрии), посетовав, что, поскольку Россия проводит недружественную политику на Балканах (то есть не признает главенства Габсбургов в этом регионе), то Вена будет вынуждена послать туда два дополнительных корпуса. На это царь ответил: «Вот, что я сделаю с вашими корпусами!» и, завязав вилку узлом, покинул столовую.
80
90-е годы XIX века – время противостояния великих держав в Средиземноморье, которое Британия считала своим «озером», а Россия и Франция всячески этому препятствовали. Практической Средиземноморской эскадрой (отрядом в то время) в составе броненосца «Император Николай I», крейсеров «Адмирал Нахимов», «Рында» и мореходной канонерской лодки «Терец» кампании 1892 г. командовал будущий морской министр контр-адмирал Ф. К. Авелан. Эскадра базировалась на французский порт.
Управляющий прислал телеграмму, в которой говорилось, что за март они продали СЦ и ТНТ столько, сколько вообще произвели его до этого времени, а заказы только растут. СЦ стали закупать за границей – был большой заказ из Франции. Начали массовое производство нового противотуберкулезного средства, а ПАСК продано в марте на сто тысяч рублей. Воскресенский, несмотря на ограничения в контракте, все же уехал из России, хотя подписал мне собственность на патенты, заверив у нотариуса.
Ответил, что пусть проконсультируется с поверенным о привлечении к суду Воскресенского и его нового работодателя. Предложил в качестве названия для ПАСК фтивастоп, а для нового препарата тубецид, новый препарат для кишечных инфекций, когда пройдет испытания, пусть назовут диарум [81] .
81
Так как все эти кишечные инфекции сопровождаются диареей.