Абордаж
Шрифт:
— Это все. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, мисс Камила.
После того, как экран погас, она направилась к серванту в гостиной. Открыла встроенный холодильник и достала первую бутылку, которой коснулись ее пальцы. Возилась со штопором и наконец сумела проткнуть, выкрутить и вытащить пробку.
Даже не потрудившись поставить бокал, она отнесла открытую бутылку в кровать и плюхнулась на плюшевые подушки и покрывала. Первый глоток наполнил ее рот знакомым вкусом ее любимого полусладкого вина. Второй
Схватив самую большую подушку, она обеими руками обхватила ее и закрыла глаза. В состоянии алкогольного опьянения было не так сложно поверить, что это тот самый мужчина, которого она хотела больше всего на свете. Слезы навернулись на глаза, когда она представила его на базе повстанцев, одинокого и скучающего по ней так же сильно, как и она по нему. Его проникновенные зеленые глаза были последним, что она увидела, прежде чем поддалась, наконец, усталости.
Глава 17
— Интересный цвет ты подобрала для сегодняшнего дня, — Казалось, ее отец был не в восторге от ее модного выбора. наблюдая за тем, как она спускается следующим утром. — У тебя есть время переодеться. Может быть что-то не столь агрессивное?
— Красный — не агрессивный, — Камила спустилась с последней ступеньки и вышла в парадный подъезд, вставая рядом с отцом. — Это цвет страсти.
— Он агрессивный, — возразил отец. — Может, тон помады изменишь? Или менее вызывающие каблуки наденешь?
Она ухмыльнулась.
— Каблуки не вызывающие. Это Мигги Джус, папа. Одна из двенадцати пар, которые она выпустила в прошлом году.
— Не сомневаюсь, что стоимость, которую ты заплатила за них, позволила бы финансировать целый год кампании в Бионусе, но…
— Это напомнило мне, — прервала она, — патрульный корабль, который вчера доставил меня — позор. Тепловой экран уже закончил свой срок службы. Им нужно больше финансирования и лучшее, более безопасное оборудование.
Кажется, отец был ошеломлен.
— С каких это пор ты заинтересовалась бюджетом для межпланетного патруля?
— С тех пор, как потеряла дюжину лет из своей жизни во время почти незащищенного приземления, — ответила она. — Не говоря уже о том количестве радиации, которое я, очевидно, впитала с той кучи мусора.
— Я посмотрю, что можно сделать.
— Спасибо. — Она посмотрела на свое отражение в позолоченном зеркале на стене и пригладила волосы. Удовлетворенная своим внешним видом, жестом указала на двойные двери. — Готов?
Отец заколебался.
— Если уверена, что ничего не хочешь сменить.
— Я абсолютно уверена, что
Неохотно кивнув, отец принял ее решение, и они покинули дом. Со всех сторон их окружила охрана, сопровождая к ожидающей машине. Пока они отъезжали от дома, Камила смотрела в окно, радуясь тому, что тонировка позволяет ей видеть улицу, но никто не видел того, что внутри. Представители СМИ расположились за воротами, ожидая возможности сделать снимки. Еще недавно, до встречи с Миско, она бы высунула руку в окно и помахала им, но теперь это казалось глупо и по-детски.
Пока они ехали во дворец, она успокаивалась, повторяя историю с самого пробуждения. Годы театрального мастерства наконец пригодятся, когда придется лгать в лицо императору. Осознание того, что он виновен в убийстве ее матери подстегивало решимость одурачить его. Когда-нибудь она заставит его заплатить за содеянное.
Но сейчас у нее в приоритете только две вещи — безопасность Уиллы и защита Миско, Сары и всех, кто остался на базе. Как только с этим будет покончено, она растворится на фоне общества. Она собирала союзников, тайно собирала деньги и оттягивала время, пока не наступит подходящий момент.
И тогда, возможно, если Миско все еще захочет, она найдет его и попросит принять обратно.
Когда в поле зрения появился дворец, она закрыла глаза, чтобы не почувствовать жжения от слез и прогнала их, не желая показывать слабость. Ее отец протянул руку, переплетая их пальцы.
— Камила?
— Да? — Она повернулась к отцу. Он выглядел очень уставшим и внезапно стал старше.
— Чтобы ни случилось, надеюсь, ты знаешь, что я люблю тебя.
— Я знаю, отец, — Она сжала его руку. — Я тоже тебя люблю.
— Я никогда в этом не сомневался, — он поднял их руки и поцеловал ее тыльную сторону ладони. — Никогда, Камила.
Раздосадованная поведением отца, она попыталась избавиться от этого ощущения, когда они, наконец, добрались до дворца что-то было не так. Они вошли бок о бок, пробираясь по лабиринту коридоров, пока не добрались до личных покоев императора. Ее отца позвали на аудиенцию первым, а она осталась в роскошной гостиной, прогуливаясь от одного бесценного произведения искусства к другому.
Перед ее мысленным взором всплыли воспоминания об этом месте. Близкие родственные связи говорили о том, что они с семьей часто бывали во дворце, до того, как у Шуя началась мания величия и безумие. Она сбилась со счета от нарядных платьев, болезненно-жмущих туфель и скучных ужинов, на которых она просиживала в большом банкетном зале. Когда-то она мечтала там жить, иметь влияние, чтобы другие перед ней преклонялись. Теперь она знала правду и задавалась вопросом о том, как быстро сможет сжечь это проклятое место.