Абсолютная память
Шрифт:
— А если он невиновен? — спросил Декер.
— Ты думаешь, он невиновен? — заинтересовался Миллер.
— Я встречался с ним один раз. Сложно сказать, что я думаю.
— Ну, в любом случае это дела завтрашнего дня. Так что у нас есть время. — Миллер посмотрел на Ланкастер. — Тебе лучше вернуться в Мэнсфилд. Я слышал, ФБР роет землю по этому делу не хуже кротов.
— Но мы же не можем их остановить? — спросила Ланкастер.
— Мэри, мы не будем ни прогибаться, ни прикидываться мертвыми перед федералами, — строго ответил Миллер и взглянул на Декера. — Ты в состоянии дальше помогать нам? Леопольд
Декер смотрел в сторону. Ответ, вроде бы, очевиден. Но он таким не был.
Миллер несколько секунд внимательно разглядывал его.
— Ладно, дашь мне знать.
Он повернулся и пошел прочь, оставив Ланкастер и Декера стоять в коридоре. Здание суда оживало, и коридоры заполнялись народом. Мамочки переживали за своих сыновей, попавших в беду. Адвокаты кучковались, как курицы в загоне. Полицейские ходили туда-сюда, и повсюду блуждали люди, которые либо уже столкнулись с неприятностями, либо готовились к ним.
— Чего ты вдруг замялся? — резко спросила Ланкастер. — Вчера ночью ты говорил, что стрелку это не сойдет с рук.
Декер ответил не сразу. Он смотрел на журналистку, стоящую у входа в здание суда. Очевидно, она ждала его.
— Амос? — позвала Ланкастер.
Он обернулся к своей бывшей напарнице.
— Я буду в школе сегодня днем, попозже.
— Это значит, что ты по-прежнему с нами?
— Сегодня, попозже, — повторил Декер и пошел к черному входу.
Журналистка перехватила его на середине коридора:
— Мистер Декер? Мистер Декер?
Первой мыслью Амоса было идти дальше, не обращая на нее внимания, но, судя по поведению репортера, она была готова следовать за ним наружу, по улице и даже в следующую жизнь, если потребуется. И потому он остановился у выхода, обернулся и смерил ее взглядом. Его разум автоматически накопил наблюдения и перегнал их в комплект выводов.
Джеймисон было под тридцать. Привлекательная, высокая, стройная, брюнетка. Коротко подстриженные волосы открывали уши. Сережек нет, уши вообще не проколоты. Из-под задранной на левом запястье манжеты виднелись вытатуированные буквы.
«“Айрон Баттерфлай”. [14] Что ж, они вернулись на сцену уже после ее рождения».
У нее были тускло-голубые глаза, дисгармонирующие с ее внешностью. Один из резцов сколот, ногти обкушены, указательный палец на правой руке сломан и плохо сросся, с заметной кривизной посередине, губы слишком тонкие и потрескавшиеся. От женщины не пахло ни табаком, ни спиртным, ни духами. Одежда не новая и не безупречно чистая, но хорошо сидит на стройной подтянутой фигуре. На среднем пальце правой руки виднеется темное пятно. Значит, она не стучит по клавиатуре. Привыкла к ручке.
14
«Айрон баттерфлай» (англ. Iron Butterfly) — американская рок-группа, образовавшаяся в 1966 г. и исполняющая тяжелый эйсид-рок с элементами прогрессив-рока. Распалась в 1971 г., потом вновь собралась в 1974 г. и выступала до 2011 г. После смерти двух участников группы в 2012 г. собралась
На ее лице светился волшебный энтузиазм молодости, еще не запачканный жизнью. Этот возраст — лучшее время в жизни каждого. И он необходим. Чтобы пройти сквозь то, что принесут последующие годы.
«Если мы все будем начинать жизнь циниками, мир будет на редкость дерьмовым».
— Мистер Декер? Я Алекс Джеймисон из «Ньюс лидер».
— Вам нравится In-A-Gadda-Da-Vida? Лучшая запись «Баттерфлай». Продано уже тридцать миллионов. В топ-сорок всех времен.
Декер прочел это три года назад в «Роллинг стоун», пока перекусывал сэндвичем с джемом и чашкой кофе в какой-то закусочной в центре; он был свидетелем по делу шайки домушников, которую взяли они с Ланкастер. Страница сорок два, правый нижний угол. Амос мог увидеть этот текст и иллюстрации с такой ясностью, будто смотрел в HD-телевизор. Поначалу эти воспоминания пугали его до усрачки. А сейчас они казались совершенно естественными, как дыхание.
Джеймисон выглядела удивленной, пока не опустила взгляд на татуировку. Улыбнулась и посмотрела на Декера:
— Мама выдала мне их раннюю музыку. А когда они воссоединились в последний раз, я даже немного съехала с катушек. Ну, они же играли с Джимми Пейджем и «Цеппелинами». Хотя там было много всякого печального.
Декер не особо прислушивался к ее словам, поскольку женщина ловила его не ради музыки, а ему нужно было двигаться дальше. И похоже, Джеймисон правильно истолковала его молчание.
— Я пыталась дозвониться до вас. Я вовсе не люблю гоняться за людьми по всему зданию суда, — с ноткой оправдания сказала она.
Декер просто смотрел на нее. Вокруг суда, как пчелы в улье, роились люди, не обращая внимания на пару чужаков, вторгшихся в их мир правового сумбура.
— У Себастьяна Леопольда не было адвоката.
— Верно, — заметил Декер. — Но он будет.
— Что вы обо всем этом думаете? — спросила она и подняла диктофон. — Не возражаете?
— Мне нечего сказать.
— Я уверена, что сейчас вы ужасно себя чувствуете. В смысле, этот парень просто выскочил из ниоткуда и признался… У вас, наверное, голова кругом идет.
— Не идет, — ответил Декер и повернулся, собираясь уходить.
— Но вы же должны что-то переживать. И каково это, столкнуться здесь с Леопольдом? Должно быть, сейчас вам вспомнились те события…
Амос обернулся к ней.
— Мне не вспомнились те события.
Женщина казалась потрясенной.
— Но я думала…
— Я все время их помню. А сейчас мне пора идти.
Декер вышел из здания суда, и Джеймисон не последовала за ним.
Глава 18
В квартале от суда Декер запрыгнул в автобус и вышел за полмили от того места, куда собирался. Длинные ноги несли его по тротуару, и синий цвет в голове становился все ярче, пока не заполнил собой весь мир. Даже солнце превратилось в огромную черничину, настолько пухлую, что она в любой момент могла лопнуть.
Декеру было плохо, но он продолжал идти. Дыхание становилось тяжелее, шаги — медленнее. Он был не в форме, но причина заключалась не в этом. Причина ждала впереди.