Абсолютное зло

Мазин Александр Владимирович

– Хочешь подраться? – с усмешкой он помахал кулаками.– Резкий пацан, да?

– Резкий,– сказал Юра.

И вогнал кулак Васе в печень. Тот, как и следовало ожидать, сложился пополам.

Катя сдавленно пискнула.

– Расслабься,– лениво проговорила Даша.– Им это нравится.

Глянув на позеленевшую физиономию рыжего, с ней трудно было согласиться.

Юра ждал. Вот он – точно развлекался. Как рыжий Вася минуту назад.

Вася оклемался. Матвеев просек это по дыханию. Оклемался, но стоял согнувшись. Хитрил. Юра решил ему подыграть:

сделал вид, что отворачивается. Рыжий тут же ринулся на него. Юра перехватил его руку, чуть присел и швырнул противника через голову. Тот описал в воздухе красивую дугу и рухнул на спину. Яростный мат огласил окрестности. Рыжий поднялся, пощупал спину, поглядел на ладонь: кровь. Васю угораздило приземлиться на битое стекло. Может, от его же собственной брошенной бутылки.

– Гриша! – заорал он.– Гриша!

И Гриша не заставил себя ждать. А с ним еще двое разгневанных приятелей.

Даша вскочила.

– Дашка, не лезь! – крикнул Юра.– Я сам!

Девушка вняла его кличу. Но скорее всего потому, что на заднем плане появился нагруженный пивом Кузякин.

Оценив ситуацию, он ссыпал бутылки на травку и ринулся в бой.

Собственно, боя не было. Юра прыгнул на склон, оттуда – вниз, влепив ногой в лоб самому проворному, рубанул по уху подоспевшего разъяренного Васю…

Налетевший с тыла Федя плечом опрокинул одного, влепил другому по уязвимым частям…

Примерно тридцать секунд – и полная виктория. Один сбежал, двое лежат в отрубе, а третий извивается на земле наподобие придавленного червя.

Федя подобрал пиво, откупорил бутылки. Друзья переглянулись. Рожи у обоих – крайне довольные.

Катя пребывала в восхищении.

– Ну прямо герои! – насмешливо уронила Даша.

Но она тоже получила удовольствие.

Трое приложились к пиву, четвертый, Юра,– к соленым орешкам.

Потерпевшие, потирая и придерживая поврежденные места, бурча угрозы (но достаточно тихо), удалились. Внимания на них не обращали, полагая, что инцидент исчерпан.

Но это был только конец первой серии.

Вторая серия началась эдак через полчасика и ознаменовалась появлением слегка помятого джипа от фирмы «Опель». Джип не без усилия по крутому уклону преодолел тридцать метров железнодорожной насыпи, с хрустом наехал на малиновую поросль и остановился.

Из недр его вывалились наружу четверо. Двое – старые знакомцы: рыжий Вася с распухшим ухом и его корефан Гриша. Двое других – явно из другой весовой категории. Бычьи шеи, мясистые бицепсы, оловянные глазки.

– Вот! – злорадно завопил Вася.– Вот эти!

Тяжеловесы вразвалочку направились к дружеской компании.

Юра встал, рефлекторно огляделся в поисках какого-нибудь ударного предмета, но такового не обнаружил. Один, покрупнее, похоже, из борцов, а второй… Сказать трудно. Но костяшки пальцев – с мозолями… Неприятный холодок внутри: попали?

Кузякин, вопреки обычной диспозиции, выдвинулся вперед:

– Юрка, молчи,– прошептал он почти не шевеля губами. И громко, с наглецой: – Знаешь, Юрок, как немцы говорят?

«Зачем покупать „опель“? Всякая тачка рано или поздно превращается в „опель“!» – И засмеялся.

– Эти? – мрачно спросил тот, что поменьше.

– Они! – мстительно пискнул рыжий.

– Я не понял, братва, какие проблемы? – лениво осведомился Федя.

– Счас поймешь! – посулил тот, что покрупнее.

Физиономия Кузякина обрела на редкость паскудное выражение, пальцы замысловато шевельнулись:

– Чё, наезд? Ты, братан, на кого гонишь? Ты прикинул, нет?

Юра ожидал, что тяжеловоз сейчас обрушит на друга свою ярость… Но этого не произошло. К удивлению Матвеева, «борец» замедлил поступь, а на его бычьей морде отразилась некая туманная мысль.

– Э-э-э… Крутой? Чего?..

– Того! – напористо оборвал Федя.– Ты прикинул, на кого наехал, нет?

– Ты конкретно, пацан, обзовись, кто, чей? – подал голос второй, не забыв, впрочем, встать Кузякину во фланг.– А мы, бля, прикинем, на чё ты тянешь.

– Конкретно? – ухмылка Феди стала еще омерзительнее.– Кто у вас тут мазу держит? Кошка?

– Ну! – буркнул борец.– Слыхал?

– Срал! – отрезал Кузякин.– Срал я на вашего Кошку мелко и жидко, понял? – Еще одно зигзагообразное движение пальцев.

– Ты, базар-то… – начал было борец, но Федя снова его перебил:

– Ты, бля, в своей деревне о тобольских слыхал?

– Ну!

– Может, про Абрека слыхал, нет?

– Ну, слыхал,– буркнул борец.– Под ним, что ли, ходишь?

– А чем докажешь? – недоверчиво спросил второй.

– Труба есть?

– В тачке. Принеси! – Он подтолкнул рыжего.

Тот приволок мобильник.

– Дай сюда! – Кузякин отобрал телефон, набрал номер:

– Митяй,– сказал он.– Здорово. Это Федор… Из Кавголово. Слушай, Митяй, тут два местных отморозка насчет меня сомневаются… Кто у вас бригадир?

– Балаш.– Борец на глазах терял кураж.

– Балаш,– повторил Кузякин.– А твое погоняло?

– Груз.

– Груз… Ну… Бывай, спасибо.

Он выключил мобильник и сунул его «борцу».

– Сейчас,– многозначительно пообещал Кузякин,– тебе внесут ясность!

– Ты номер не сказал,– подозрительно произнес второй.– Если ты такой хитрожопый…

– Не ссы, деревня,– пренебрежительно уронил Федя.– Твой номер уже пробили. Стой ровно и не гони волну.

– Если не позвонят… – с угрозой начал «борец», но тут мобильник зазвонил:

– Ну я, Балаш,– сказал его хозяин.– Ну… – Больше он ничего не говорил, только медленно багровел.

Еще через тридцать секунд он буркнул:

– Понял,– сложил мобильник и мрачно пробубнил:

– Мы, это, извиняемся. Обознались, братан, ну, короче, в общем…

– Проехали! – Кузякин великодушно махнул рукой.– Я без претензий, бывает.

– Тогда это… Ну, если что, то мы, ну, токо скажи! – Борец продемонстрировал увесистый кулак, затем без малейшего перехода сцапал рыжего Васю за загривок, придавил, так что тот жалобно запищал, и поволок к машине.