Абсолютный слух. Счастливчик Майки
Шрифт:
Наверное, Роман имел при себе переходники на все случаи жизни, он повозился с моим системным блоком, подключил камеру к компьютеру и оставил о себе добрую память на диске «D». Потом он собрал вещи, получил деньги, и я проводил его до двери, помахав мне на прощание рукой, он скрылся в лифте уйдя из моей жизни навсегда, тогда я еще не знал, как много он для меня сделал, пусть и не бесплатно.
Глава 4
Нину Александровну разбудил звонок, кто — то звонил в дверь дома, звонок от ворот был другим. Она накинула халат и пошла к двери, посмотрела на настенные часы в холле. «Восьми еще нет, — подумала она — рановато для гостей и почему звонок не от ворот?» Она открыла
— Федор, почему Маша осталась одна — спросила Нина Александровна очень ровным голосом.
— Возникла паника — сказал Федор — я просто не смог к ней пробиться!
Нина Александровна уже все поняла, она хорошо помнила рассказ Маши о ее ожидании на совершенно пустом мосту с брошенными машинами, ее ярость сменилась глубоким презрением к этому мужчине, который и мужчиной называться теперь не имеет права. Нина Александровна никогда не придавала значения титулам и, тем не менее, помнила, что ее отец когда — то был князем, а ее дед оставался князем до самой смерти, которую он встретил на Первой Мировой. «Видимо, действительно, кровь не водица, иначе откуда это убеждение, что эта тварь дрожащая не достойна ее гнева?»
— Федор — голос ее был равнодушным — зачем ты пришел?
— Я прочитал в газете, что с Машей все нормально, поверьте, я очень рад, что она осталась жива.
— А ты знаешь почему она осталась жива?
— Читал, конечно, какой то парень ее спас…
— Парень?! — Она все таки не справилась с собой и закричала — Мальчишка! Мальчик шестнадцатилетний, рискуя жизнью, ее спас! Где ты был в это время?! Она, все таки, сумела подавить свой гнев и это позволило ей увидеть ситуацию под другим углом.
— Ты преступник, Федор — не скрывая презрения сказала она — моя девочка ждала тебя не менее пятнадцати минут, тебе не требовалось быть героем, ты был обязан сообщить полиции, что в машине остался ребенок.
— Но я не дошел до полиции! Когда началась паника, меня сбили с ног и я пострадал! Да, потом я бежал вместе со всеми, но люди начали понимать, что опасности больше нет, и я опомнился и остановился, потом пошел назад. Я просто не успел! Я видел, как упала машина… Полиции говорить было уже поздно, я считал, что ваша дочь погибла…
— За пятнадцать минут можно пробежать две мили не особо напрягаясь — презрительно бросила Нина Александровна — не очень — то ты спешил. У мальчика было меньше трех минут времени, я специально поинтересовалась мнением экспертов, Маша для него, тогда, была чужим человеком и, тем не менее, он не думал ни минуты, иначе он бы тоже опоздал. Я не буду привлекать тебя к суду, Федор, детей твоих жалко. Уходи! Я больше не хочу тебя видеть!
Она видела, как поникший Федор пошел вокруг дома — «Патрик его пустил — догадалась Нина Александровна — надо будет сказать ему, что Федор больше у нас не работает».
Она вернулась в дом и ей сразу захотелось увидеть свою дочь. Войдя в комнату Маши она почувствовала, как сердце пропустило удар, постель Маши была не разобрана, самой девочки не было. Сразу стало не хватать воздуха, может опять с Майклом кокетничает? Но почему кровать не разобрана? Она постояла на месте дыша полной грудью. Нина Александровна никогда не заставляла свою дочь убирать за собой постель, причина была проста — ей нравилось самой это делать, ощущать запах волос Маши, трудно описать все чувства, которые она при этом испытывала. Это началось, когда ее дочь была совсем маленькая, это продолжалось до сих пор, Маша к этому привыкла и никогда не убирала постель за собой, хотя по дому и на кухне помогала охотно. С тех пор, как мужа не стало, они вообще очень сблизились. Вот поэтому Нина Александровна и стояла сейчас в растерянности, глубоко дыша и пережидая приступ паники. Наконец она справилась с собой и пошла в комнату Майкла, вошла и испытала невероятное облегчение, дети спокойно спали обняв друг — друга. Маша обнимала Майкла за грудь, поверх ее руки были обильно рассыпаны ее волосы, она пристроила свое плечико под мышкой у Майкла, а ее голова лежала на его плече. Он обнимал ее за спину, одеяло сползло с них почти до пояса и эта сцена была потрясающе красива! Нина Александровна не выдержала и прослезилась. «Растет моя девочка, — подумала она о Маше с нежностью. — Не успеешь опомнится, выскочит замуж и покинет родной дом. Но какая пролаза! Я в ее годы такой не была. Даже лифчик не одела! Как лихо она окрутила Майкла! Трех дней не прошло и вот, она уже в его постели!» Нина Александровна даже испытала гордость, что у Маши получается все, что она хочет. Она прекрасно помнила первую встречу с Майклом на причале, суета Маши вокруг него ей показалось смешной, Майкл был обескуражен ее напором. Заявление Маши, что он теперь ее парень, вообще его смутило, он тогда вышел из положения шутливо сдаваясь на милость девочки. Тогда Нина Александровна была просто уверена, что у Маши ничего не получится, парень явно не собирался развивать с ней отношения и вот пожалуйста: красивая сцена, счастливый конец. Нина Александровна подошла поближе, слегка пригнулась что бы посмотреть на лицо дочери, и тут Майкл открыл глаза.
Я открыл глаза и увидел Нину Александровну, на секунду взгляд ее стал растерянным, потом в ее глазах появилась ирония.
— Я Машку потеряла, а она тут — сказала она тихим голосом.
Я молчал, прикидывая, что тут можно ответить. Спалились по полной.
— Как она? — спросила Нина Александровна и взгляд ее стал тревожным.
Не понимая причины ее беспокойства, я посмотрел на Машу — лицо ее было спокойным и безмятежным.
— Она спит — сказал я очевидную вещь.
— Майкл, не будь таким занудой, — сказала мама Маши — ты же знаешь, что меня интересует!
— Что вас интересует? Вы уж скажите прямо, а то я, сегодня, какой — то тупой с утра, никак не пойму ваших намеков.
Машина мама пригнулась пониже и спросила тихим голосом:
— Как она перенесла близость с тобой?
— А, вы про это, — сказал я с облегчением — так не было никакой близости, Маше просто захотелось побыть рядом, хотела проверить, насколько нам приятно будет вместе, вполне невинное желание.
— Майки, — сказала Маша и радостно мне улыбнулась — ты мне приснился.
— Надеюсь, это был не кошмар? — поинтересовался я.
— Это было… Забыла, — расстроилась Маша — вот только что помнила, а теперь не помню, но наверняка это было что — то хорошее! Не зря же у меня настроение такое праздничное!
— Боюсь, я тебе испорчу праздник, твоя мама нас застукала — сказал я услышав смешок Нины Александровны.
Маша обернулась и сказала удивленным голосом:
— Мама? Что ты здесь делаешь?
— Представь себе, я только что хотела спросить у тебя то же самое, что ты здесь делаешь?
— Ну, я то, к своему парню пришла, — в голосе Маши звучала просто непоколебимая уверенность в своей правоте — а ты к кому?
«Ну надо же, — восхитился я — Машке удалось смутить свою маму! Впервые такое вижу!»
— А я к тебе пришла, в твоей — то постели тебя теперь и не застать!
— Мама, что с тобой случилось? — растерянно сказала Маша — Вот уж не думала, что ты будешь вмешиваться в мою личную жизнь…
— Прости, Маша, я действительно не должна была врываться к вам. Я просто запаниковала, кровать не разобрана, тебя нет, вот и кинулась тебя искать. А тут еще, водитель твой, Федор, заявился с самого утра, настроение испортил, скотина!