Ад
Шрифт:
– Почему? – удивился Ветер. – Он что, до сих пор влюблен в мою красавицу Аэллочку и ревнует?
– Тьфу ты, дурень, – Ворон с досады плюнул.
Плевок попал Камню в бок, и Камень угрожающе зарычал. Ворон немедленно схватил клювом торчащий из-под снега сухой листик и принялся старательно вытирать Каменный бок, виновато приговаривая:
– Доведут до греха эти летучие придурки! Нет, ну надо же было такое ляпнуть! Никакого зла не хватает.
Закончив работу, он с любовью оглядел чистую сухую поверхность и снова вернулся на ветку, откуда удобно было вещать.
– Родислав
– Ну так и не ходил бы, – заметил Камень. – Он же знал, с кем придет Аэлла. О чем он раньше-то думал?
– Ему неудобно было не пойти. Это ж не свадьба в широком смысле слова была, а просто посиделки в ресторане узким кругом: Бегорский с невестой, Аэлла со спутником и Родислав с Любой, вот и все гости. И неизвестно было, какого именно спутника приведет Аэлла, у нее ж знакомых мужиков – море, и совсем необязательно ей приходить в гости с тем, с кем она спит. Она вполне может привести и делового партнера, и просто приятеля.
– Да, – мечтательно подхватил Ветер, – она такая, моя Аэллочка. Огонь-девка! А как она сейчас выглядит?
– Сейчас – не знаю, – Ворон решил проявить принципиальность и придраться к формулировке, – а в две тысячи первом году она была как колобок. Интеллигентно выражаясь – аппетитная пышечка, а по-моему, просто толстозадая каракатица.
– Не смей! – Ветер собрал остатки сил и возмущенно зашелестел хвойными ветками. – Я не желаю слышать про свою любимицу такие пакости.
– Какие же это пакости? – мстительно произнес Ворон, усиленно демонстрируя дружелюбие. – Это факт. Ноги короткие, попа низкая и к тому же огромная, много бюста, много волос. Чего тут красивого? На мой вкус – каракатица и есть. Но Тесаку нравится. Правда, глаза у нее по-прежнему хороши необыкновенно, так и сверкают, так и горят! А во всем остальном моя Любочка в сто раз лучше. И одета она теперь не хуже Аэллы. У Аэллы костюм от Валентино, а у Любочки платье от Джанфранко Ферре.
– А это кто такие будут? – нахмурился Камень.
– Это модельеры, – подал голос Ветер. – Ты не вникай, это все для тебя неважно. Оба известные, оба дорогие и престижные. Ты, Ворон, лучше скажи: Аэллочка любит этого своего Тесака?
– Да кто ж его знает, – Ворон попрыгал влево-вправо, что должно было означать «может, да, а может, и нет». – Спать она с ним спит, и много лет уже, а уж из каких соображений она это делает – тайна сия велика есть. Точно не знаю, а врать не хочу. О,
– Чего ты вспомнил? – насторожился Камень.
– Слово вспомнил. Я когда про Тесака рассказывал, у меня в голове слово крутилось, чтобы его охарактеризовать, а вспомнить не мог. Респектабельный, вот он какой теперь. Рес-пек-та-бель-ный, – Ворон со вкусом и расстановкой произнес нужное слово. – Был бандюк бандюком, малиновый пиджак, пальцы веером, бритый затылок, а теперь – совсем друге дело, теперь его даже за приличного могут принять, дочка в Сорбонне учится, у младшего сыночка гувернантка.
– Это как у Анны Серафимовны была? – спросил Камень.
– Ну, примерно, – уклончиво ответил Ворон, который в точности не знал, насколько схожи между собой эти две гувернантки, уровень их образованности и круг обязанностей, а врать отчего-то побоялся.
– Ты отвлекся, – заметил Камень. – Ты про свадьбу Бегорского рассказывал.
– Так я уже все рассказал. Чего еще-то?
– Хоть про невесту расскажи: какая она? – попросил слабым голосом Ветер.
– И как ее зовут, – подхватил Камень.
– Зовут ее Анной. Ну что про нее рассказывать? Обыкновенная. Хорошая, добрая, спокойная, молодая, как все предыдущие жены Андрея. Он их по какому-то принципу отбирает, они у него все одинаковые. Влюблена в него по уши, слегка беременна на момент свадьбы.
– Насколько слегка? – вяло поинтересовался Ветер.
– На два с половиной месяца. Но с того момента много времени прошло, теперь-то уж не слегка, конечно. Теперь уж роды на носу. Мальчика ждут.
– Не одобряю я этого, – прошелестел Ветер. – И что за мода детей заводить на старости лет? Ведь вырастить и на ноги поставить не успеет, и куда потом этой молодой и хорошей деваться с ребенком на руках?
– Ну ты ляпнул! – возмутился Ворон. – Какая же это старость лет? Андрею всего-то пятьдесят восемь, пацан еще. Женщинам в этом возрасте рожать действительно поздно, это я не спорю, а мужикам-то отцами становиться – в самый раз. Андрей здоровый, не пьет, не курит, спортом занимается, диету соблюдает, он еще долго проживет, ты за него не волнуйся. Он и выглядит лет на сорок пять, не больше, и с головой у него полный порядок, и энергии хоть отбавляй. Молодые девки к нему так и липнут, так и вешаются на него. А чего? Богатый, щедрый, хорошо выглядит, дорого одет. Нет, Ветрище, ты не прав категорически.
– Ну ладно, – согласился Ветер. – Ты полети еще посмотри, а я посплю немножко, устал я до невозможности.
Камень собрался было резко высказаться на тему о том, что Ветер в их сериале всего лишь случайный попутчик и никакого права распоряжаться у него нет, но внезапно испытал острый приступ жалости к приятелю-шалопуту. Ну, попал парень в беду, побили его, в клочья разодрали, приполз он сюда, к двум старым друзьям, отлеживаться и раны зализывать, так надо ж проявить сочувствие и понимание. А то ежели с каждым начинать права качать, так быстро всех друзей-приятелей растеряешь и останешься тут один как перст. А ведь впереди – Вечность. И с этим приходится считаться.