Адаптивный шард

Зайцев Александр

Спускаясь ниже она заметила движение. Одно живое тело. Точнее один живой человек. Стоя на коленях, он закапывал большую яму, кидая руками горсти земли. Она опустилась перед ним.

— Я провалил задание. — Его голос был глух, а лицо напоминало восковую маску.

Он плакал, автоматически отметило её сознание. Даже сейчас заметны бороздки оставленные слезами на закопченном лице.

— Как ты? — спросила героиня, но подойти ближе, положить ему руку на плечо не решилась. Нет, не потому что боялась его, по другой причине.

— Я никогда не убивал раньше. Ни я, ни Джон.

— Жалеешь, что не сдержался.

— Нет. Просто не думал, что это так легко. Не только само убийство, а то, как я легко на него пошел. — Ответив, он принялся дальше закапывать яму.

— Тебе принести лопату? Я видела на площади.

— Я тоже видел. — И она поняла, что он хочет закопать именно руками, чтобы чувствовать каждый комок земли, который бросает.

— Расскажешь?

— Я пришел поздно, уже все кончилось. Бежал на крики и опоздал… Я бы в любом случае опоздал, те крики уже были агонией. А потом увидел… Эти твари… — Она поняла, он не может назвать тех кейпов, которых убил, людьми, просто не может, он их так не воспринимает. — Они варили детей живьем и ели… В этой могиле… — Он кинул новую горсть. — Семь деток, одной из которых было не больше года… Я собрал тела, вырвал части из желудков тех тварей, сложил вместе… Это единственное, что я могу…

— Тебе помочь?

— Забери меня через полчаса.

Она была очень занятой, вечно спешащей, но сейчас спорить не стала, кивнула и взлетела вверх…

Неизвестное место через час.

— Это была относительно безопасная зона, — произнесла Александрия.

Тот, к кому она обращалась, ничего не ответил, продолжая безучастно смотреть в потолок, лежа на спине на своей кровати.

— Одна большая банда, почти квазигосударство. Местные платят, те их не трогают.

Вновь молчание.

— Видимо та деревня не заплатила вовремя, и их показательно покарали. В Африке подобное на каждом шагу.

Ни звука в ответ.

— Я не могла всегда быть рядом и контролировать все твои действия. Моего внимания требует слишком многое.

— Я понимаю.

“Ну хоть какой-то ответ, уже хорошо”, - мелькнула у неё мысль.

— У тебя в кимоно жучок, я всегда знала, где ты. И раз в четыре часа наблюдала из облаков за тобой.

— Угу…

— Это не было психологической проверкой или тестированием. То, что случилось, это стечение обстоятельств. Это не мы специально подстроили ситуацию.

— Я должен поверить? Котлу?

— Мне, — тихо произнесла Александрия.

Её собеседник перевел взгляд с потолка на её лицо.

— Знаешь, у меня есть одна черта характера… Я изначально, при первой встрече, по умолчанию, считаю человека хорошим… Пока он не докажет обратного… И предпочитаю верить людям… До первого обмана, верить…

— Я это знаю. — Голос героини опустился до шепота.

— Я могу побыть один?

— Если ты мне не веришь… — Ей было трудно это сказать, но она закончила фразу. — Я готова открыть Дверь и отпустить тебя.

— А я готов?

— Нет.

— Ты отпустишь меня, когда буду готов?

— Да.

— А теперь я могу побыть один?

— Да… — Она тихо поднялась и вышла из его спальни.

— Я тебе верю, — услышала она в дверях. — Тебе…

Наверное, я размазня. Наверное, то, что именно я попал в этот мир, получил все эти силы, в этом есть какая-то вселенская ошибка. Ну какой из меня к гребанной матери герой?

Пять дней! Пять чертовых дней я провел в полнейшей прострации.

Учился, тренировался, но все это на чистом автомате, равнодушно. Мне было все равно, будто искру желания чего-либо во мне погасили. Александрия пыталась вывести меня на разговор, но я молчал, механически выполнял приказы, не более.

Если бы не Доктор Мама, которая буквально вытащила меня из этой депрессии, не знаю… Но она умудрилась это сделать, пара фраз здесь, одно предложение там, файл не по теме в срочном… Мелочи, почти незаметные мелочи, но они сработали.

А затем на почту пришло письмо:

“Создала ли я эту ситуацию? Нет. Знала ли я о ней? Я о многом знаю. Подгадала ли я время? Да. Было бы лучше, если бы тебя там не было? Они бы сделали свое дело и ушли, здоровые, счастливые. А затем сделали бы похожее еще раз и еще. Ты бы этого хотел? Могла ли я отправить тебя чуть пораньше? Да. Но убил бы ты их тогда? Нет. Ты знаешь, что моё “нет” — правда. Ты бы покалечил нападавших, прогнал их и ушел. А через неделю они бы вернулись. Ты же понимаешь, что они бы вернулись? Понимаешь. Не жди от меня извинений, их не будет. Но ни одна сволочь еще не сказала мне банального “спасибо”! Не скажешь и ты. Я это знаю, ты это знаешь. P.S. Она не знала. Ф.”

Вначале я взбесился. Наорал на Доктора Маму без повода. Потом задумался. Перечитал три раза. И понял, она права. Как меня это не бесит, как бы я не злился. Если посмотреть с этой точки зрения, то хорошо, что я оказался там именно в то время. Это простое открытие будто переключило рубильник в моем сознании. Нет, я не стал фанатиком пути. Просто я впервые по настоящему понял, что значат заученные еще в школе слова: “Делай, что должно, — и будь, что будет.”

Нет, я не паладин света, который за все хорошее ради хорошего. Я не фанатик-бессеребренник, на моих счетах полтора миллиарда. Я буду идти по Пути, но если смогу сделать так, чтобы этот Путь стал хоть на йоту менее кровавым, то, чтобы меня остановить от вмешательства, Контессе придется меня устранить. Но я пройду мимо умирающих, которым мог бы помочь, только протянув руку, если это повредит Пути. Я знаю, что это две вроде несочетаемые позиции, но в моей голове они ужились прекрасно. Может потому, что моя личность состоит из двух частей? Те разделы психологии, что я изучил, ответа на этот вопрос не давали.

…

— Хочу предложить сделку. — Александрия недоуменно посмотрела на меня, я впервые заговорил с ней за пять суток.

— Слушаю.

— Я хочу поставить одну из постоянных меток. Вы это обеспечиваете, и я ставлю вторую на любого, на кого вы укажете.

— Ты о тех, которые дают иммунитет к силам Властелина? — Зачем она уточняет, у неё же идеальная память.

— Да. По возможности как можно быстрее.

— Сегодня, по завершению тренировки?

Честно, я даже опешил. Готовился торговаться, ругаться, ставить ультиматумы, а тут “по завершению тренировки”.

— Сделка. — Она протянула руку.

Мы стояли наверное секунд десять, держа наши ладони скрепленными, а затем она неторопливо, будто с сожалением, аккуратно убрала руку.

— Ты не спросила, на кого я хочу поставить метку. — Я как-то незаметно перешел с ней на “ты” и это было естественно, даже правильно и уместно.

— Ты взрослый, ты хочешь чтобы я была твоей нянькой?

— Я хо… — Но вовремя остановился, поняв, что же я чуть не ляпнул на эмоциях. — Нет, я совершенно точно не хочу видеть тебя нянькой.