Адепт Источника
Шрифт:
Янус ненадолго задумался.
– Возможно, ты и прав, - произнес он.
– Это сложный философский вопрос, и мы детально обсудим его как-нибудь в другой раз. Пока что ясно одно: у Истоков, где безраздельно властвует сила, адептом которой ты являешься, вы с Брендоном, Брендой и Пенелопой будете в полной безопасности - столько времени, сколько вам понадобится, чтобы стать сплоченной командой, способной противостоять попыткам Порядка и Хаоса нарушить в свою пользу Мировое Равновесие.
Мне вдруг стало очень неуютно и очень одиноко. На душе у меня заскребли кошки. Я внутренне содрогнулся и залпом отпил из бокала солидную порцию вина. Крепкий напиток двухсотлетней
– Агнец говорил о троне, - многозначительно произнес я и стал ждать реакции деда.
– Мне рассказывали, - ответил Янус.
– Очевидно, Порядок выдвинул своего претендента на престол в Царстве Света и оказывает ему всяческую поддержку. Не хочу быть категоричным, но почему-то мне думается, что это Харальд.
– Что вы знаете о нем?
– То же, что и другие. С ним лично я не встречался. Если ты уже расспрашивал Помону и Диониса, то мне к их рассказу добавить нечего.
Я кивнул.
– Дионис говорит, что Харальд принял митраизм очень близко к сердцу.
– И это меня беспокоит. Культ Митры восходит непосредственно к Порядку, и Харальд в своем рвении неофита мог зайти слишком далеко. Ведь в его жилах течет кровь Александра...
– Дед умолк и запыхтел трубкой, обволакивая себя тучей сизого дыма.
"И кровь нашего отца Утера", - закончил я его мысль и крепко призадумался. Рука моя машинально потянулась за сигаретой. Решив не прибегать к колдовству, я взял с тумбочки зажигалку и закурил.
Итак, если наша догадка верна, то Харальд становится опасным уже не только для Дома Света, но и для всех прочих Домов и, в конечном итоге, для всего Мирового Равновесия. Однако я сознавал, что его физическое устранение проблемы не решит. Он лишь мелкая карта во вселенской игре, побить которую, скорее всего, не составит труда - но в любой момент Порядок может сдать себе другую, равноценную, и даже покрупнее, благо фанатиков среди Властелинов, а в особенности среди членов Дома Света, хватает. Янус прав: я должен сколотить грозную команду, чтобы отбить у Порядка и Хаоса аппетит до Экватора. И все же...
И все же, во всем этом деле имелись и личные мотивы. Харальд был сыном Александра, и мне хотелось выяснить, не стоит ли за всем этим мой старший брат, отношения с которым были у меня далеки от сердечных.
– Я должен побольше узнать об этом Харальде, - сказал я.
– Не хочу покидать Экватор, оставаясь в неведении. Терпеть не могу неизвестности.
– Наши уже приступили к сбору информации, - ответил дед.
– То же самое делают и другие Дома. Мало кого радует перспектива оказаться во власти Порядка.
– А что Александр?
– Недавно я с ним говорил. Он божится, что ничего не знает о планах своего сына и не видел его вот уже более года.
– Но на всякий случай его следовало бы арестовать.
Янус чуть приподнял левую бровь и пристально поглядел на меня. Я приготовился услышать от деда дежурный упрек по поводу нашей давней вражды с Александром, но затем он, видимо, передумал и сказал:
– Между прочим, Амадис неоднократно пытался связаться с тобой. Ты думаешь потолковать с ним?
Я покачал головой.
– Это исключено. Прежде мы с Амадисом были дружны, и я боюсь, что в ходе нашего разговора я буду вынужден четко определить свою позицию - либо встать на его сторону, либо объявить себя противником его режима. Ни к тому, ни к другому я пока не готов.
– Понимаю, - сказал Янус.
– Но когда-нибудь тебе все же придется сделать выбор.
– Но позже, - ответил я.
Следующие три сумеречные цикла, равные приблизительно четырем дням на Земле Артура, я посвятил восстановлению своей нервной системы. Тетя Помона оградила меня от посетителей за исключением самых близких родственников, но даже им не позволяла подолгу надоедать мне. Большую часть времени я проводил в дедовом Замке-на-Закате в обществе Бренды и Пенелопы. Брендон отбыл на Землю Хиросимы, чтобы уладить там свои дела, связанные с прекращением практики; он был очень ответственным человеком и не мог бросить своих пациентов на произвол судьбы. Юнона отнеслась к его решению отправиться вместе со мной крайне неодобрительно и назвала нас обоих дезертирами. Она пыталась взывать к нашему патриотизму, честолюбию и прочим свойственным каждому человеку слабостям и добродетелям, однако мы оставались непреклонными и не поддавались на ее уговоры. Обидевшись на нас, мама удалилась на Истинный Марс, в свой новый Дом. Впрочем, мы не сомневались, что на торжественный пир во Дворце-на-Вершине-Олимпа, созванный понтификом города в мою честь, она явится обязательно и к тому времени уже перестанет сердиться на нас.
Пенелопа, будто специально в подтверждение слов Януса о неровности ее характера, впала в меланхолию. Обычно она устраивалась в углу комнаты, где мы находились, сидела там тихо, как мышка, часами не произнося ни слова, и только тем и занималась, что наблюдала за мной. Самое странное, что я не чувствовал себя неловко под ее пристальным, изучающим взглядом; она смотрела на меня с такой теплотой и доброжелательностью, что мне было даже приятно.
Из-за такого состояния Пенелопы общался я преимущественно с Брендой. Мы болтали, дурачились, играли в шахматы и другие, менее интеллектуальные, но более подвижные игры на двоих, а время от времени, когда Пенелопа немного оживлялась или ко мне наведывался Дионис, мой старый друг и кузен, младший сын тети Помоны, мы втроем перекидывались в карты. Позже Бренда принесла в мою комнату персональный компьютер и, следуя моим указаниям, принялась конструировать для меня сверхсложные и сверхмощные заклинания. Надо отдать ей должное - она оказалась отличной помощницей, работала быстро и плодотворно, схватывая все налету.
К исходу третьего цикла мое самочувствие улучшилось настолько, что я мог уже без опаски вызвать Образ Источника и, задействовав его на самом поверхностном уровне, продиктовал с компьютерных распечаток новенькие заклинания. Я не спешил, стараясь не перенапрягаться, вследствие чего потратил на это занятие более трех часов (хотя при желании мог бы уложиться и в один час), зато усталости почти не чувствовал - лишь легкую и, в конечном счете, приятную утомленность перед сном.
Теперь я был вооружен до зубов и уже не страшился встречи ни с созданиями Порядка, ни с порождениями Хаоса. Особенно лихим было одно заклинание на девяти языках, которое я надиктовывал в течение сорока минут. Это был мой маленький сюрприз для Александра и его сынка, если они окажутся замешанными в играх на стороне Порядка.
– Дед прав, - удовлетворенно констатировал я, потягиваясь в кресле. Из нас получится хорошая команда.
– Совершенно верно, - согласилась Бренда и тут же выстрелила взглядом в Пенелопу.
– Правда, кое-кто из нашей команды, не будем называть имен, чересчур угрюм и задумчив.
В ответ на это замечание Пенелопа молча поднялась с кресла, подошла ко мне и легонько чмокнула меня в губы.
– Спокойной ночи, Артур, - сказала она, затем поцеловала Бренду и добавила: - Спокойной ночи, кузина.