Адептка (сборник)
Шрифт:
И у меня тоже появилось дикое желание отпрянуть и вообще исчезнуть прямо сейчас!
По той простой причине, что в ярко освещенном зале ресторации действительно находились важные персоны. Очень важные и опасные даже по меркам Хаоса! Лорд Тьер и лорд Эллохар!
– Б-б-бездна, – прошептала я.
– И не говори, самой жутко, – со вздохом призналась гарпия. – И ладно еще принц, он свой, в крайнем случае только одну конечность оторвет, но вот Бессмертный… у-у-у…
Тихое завывание гарпии добавило драматичности происходящему.
Юр осторожно повернул голову, глянул на меня. Я посмотрела на Наавира, в кармане которого заметно трясся съежившийся Унар.
Да, мы влипли. Причем все и разом.
Во дворе – взбешенный кшшшасс, но он показался куда менее опасным, чем то, что ждало нас при проходе через зал ресторации.
И тут вдруг совершенно неожиданно я подумала: а смысл нам проходить через парадный выход? Нам всего-навсего ключ от калитки найти нужно.
– Простите, – обратилась я к гарпии, – а нельзя ли для нас отпереть калитку на заднем дворе? Знаете, мне кажется, это было бы куда более безопасно, чем пытаться пройти здесь.
– В вашем предложении есть резон, – согласилась охранница.
И издала тихий птичий свист.
На этот зов откликнулся крылатый демон. Он поднялся из-за столика, который был в трех столах от того, за которым сидели мрачный – я даже отсюда это видела – Риан и взбешенный лорд Эллохар. Причем магистр Смерти был зол настолько, что развлекался изгибанием двуручного меча в разные стороны. То есть он держал меч за рукоять одной рукой, а второй играл с лезвием, то сворачивая его петлей, то вывязывая из него цветочек… И при этом говорил и говорил что-то Риану, что-то, что оставалось тайной для окружающих – вокруг их столика едва заметно мерцал полог тишины. А потом лорд Эллохар с самой издевательской улыбочкой подарил «цветочек» Риану. Магистр Темного Искусства молча взял согнутый меч, молча выпрямил, после чего отшвырнул оружие ближайшему крылатому демону, у которого Эллохар, похоже, его и позаимствовал. Я невольно содрогнулась, при осознании того, какой силой обладают и директор Школы Искусства Смерти, и мой муж. И в то же время с улыбкой подумала, что очень приятно быть той, ради кого эту неимоверную силу сдерживают.
В следующую секунду Риан вдруг вздрогнул, а затем стремительно повернул голову в нашу сторону, словно он каким-то непонятным образом почувствовал мое присутствие. Лишь в последний миг нас заслонил своим могучим телом огромный крылатый демон, басом вопросивший:
– В чем проблема?
Гарпия указала на нас.
И демон, и гарпия на добрую половину тела возвышались над нашей компанией, посему общение у них проходило совершенно беспрепятственно.
– Кто? – поинтересовался крылатый, безразлично взирая на нас.
– Чистокровная человечка, – поспешно ответила я, демонстрируя повязку.
Скривившись так, словно крылатый узрел навозного жука, демон приказал гарпии:
– Избавься. Без шума.
Гарпия кивнула, демон развернулся и ушел.
– Пошли, – сказала нам гарпия, полуразворачивая свои крылья.
Образовалось подобие плаща.
Мы догадливо юркнули под его прикрытие и двинулись к выходу из ресторации.
Это была слаженная, компактная и идеально проводимая операция, которая, несомненно, привела бы к успеху – гарпия была тут не одна особа внушительных размеров, так что за спинами демонов, пауков и прочих мы бы прекрасно добрались до выхода…
Но…
Почему-то взяло и случилось это досадное «но»!
Для начала в центре таверны, привлекая всеобщее внимание, запылало золотое пламя. Оно, ревя и неистовствуя, раздвинуло столики и уменьшилось до размера стандартного костра, в центре которого показалась… леди Тьер. Первая леди Темной империи грациозно и величественно переступила через огонь, безошибочно направившись к сыну и остановившись в шаге от него с таким видом, словно настаивала на аудиенции у самого императора. А впрочем, знаю я, как она настаивает на аудиенции у брата: там присутствуют натиск и решительность, но точно никакого благоговения. А тут они были – и благоговение, и сдержанность, и что-то еще. Что-то такое, что вынудило лорда Эллохара, щелкнув пальцами, убрать полог тишины. Риан обернулся и недоуменно вопросил:
– Мама?
– О, дорогой! – Леди Тьер издала нервный смешок и поинтересовалась: – А Дэя не с тобой, нет?
Риан нахмурился, но я сейчас смотрела не на него, нет… мой взгляд был прикован к лорду Даррэну Эллохару, крылья носа которого заметно трепетали, а глаза смотрели четко на меня, испуганно подглядывающую за развитием событий в щелочку между крыльями гарпии. И почему-то возникло странное чувство, что среди всех запахов, витающих в этой таверне, мой запах магистр определил безошибочно!
И сомнения развеялись окончательно, когда на губах принца Хаоса заиграла веселая улыбка, и он укоризненно покачал головой, все так же пристально глядя на меня.
И в этот момент снова заревело пламя! Алое пламя!
Оно расплескалось у дверей, распахнув те и окончательно преградив нам путь, и из него стремительно вышел лорд Тьер-старший, глянул на сына и обратился к супруге:
– Дэя не с ним?
Леди Тьер едва заметно мотнула головой, демонстрируя и испуганное «нет», и еще более испуганное «не при Риане».
– Что с Дэей? – ледяным тоном истинного темного лорда, явно предчувствующего неприятности, вопросил Риан.
Леди Тьер заметно вздрогнула всем телом и пробормотала:
– Ты только не нервничай, я уверена, с ней все в порядке… Взрыв был совершенно крохотный, разлетелось всего три дома, но никто не пострадал! Совершенно никто, Риан.
Юрао резко повернулся и в полном изумлении посмотрел на Унара, а я поняла, почему никто не пострадал – Унар всех спас! Учитывая его способности, он сумел прикрыть всех жителей уничтоженных домов.
– Мужик! – шепотом похвалил Наавир.
– А то, – гордо согласился хранитель рода Тьер.
И тут в таверне прогрохотало:
– Что?!
Леди Тьер взяла и осторожно отступила, лорд Тьер-старший добавил:
– Они перенеслись куда-то, Риан. Дэя, Наавир и Найтес.
– И Унар не отзывается… – прошептала леди Тьер.
Повисла жуткая пауза, наполненная треском притушенного золотого пламени, ревом полыхающего алого и напряженным молчанием в ресторации. И все смотрели на Риана, ну, кроме лорда Эллохара. Он уже с трудом сдерживал смех.