Адгезийская комедия
Шрифт:
Глава восьмая. Дядя Вася
Я доверчивая, наивная и чувствительная в плане всяких там бредовых знамений. Утром перед стартом раскладывала пасьянс, а если волновалась, то гадала сама себе определённым способом, и чувствовала, когда проплыву хорошо, а если карта шла так себе, а соревы были не ответственные, я не выходила на старт, чтобы не опозориться. Всегда, когда карта шла хорошая, появлялась и железная уверенность. И вот с ремонтом – то же самое. Я раскинула карты, всё сходилось просто прекрасно, пик вообще не было, кроме шестёрки и валета. Ну валет – мало ли, электрик по-любому будет, а шестёрка – это ж дорога. Было навалом бубей и немного крестей, но это ж всё денежные хлопоты, а как в ремонте без них. Ни тени сомнения, никакого волнения, карты обещали полный ажур, и даже любовь в будущем. Я расценила это как лагерь, и что там наконец у нас с Кириллом начнутся норм отношения.
Мы ехали в Веретенец рано утром в субботу, вроде бы вещей не очень много, но всё равно оказалось прилично. Вёз нас мамин старый
Дядя Вася - мамин одноклассник. Он тоже в Москву давным-давно перебрался. И всегда с мамой поддерживал общение. Дело в том, что в исконно-русском былинном городе, откуда дядя Вася и мама, реально обстановка жесткач. Хмурый такой город, дядя Вася говорит – хмурной. Дядя Вася поэтому и уехал. Он после армии работал на грузовике с кузовом-холодильником, что-то там проворачивал, какие-то тайные перевозки, ну и его замели. И пока он сидел в КПЗ, на него снизошло, как он говорит, озарение, и он дал себе слово, что если выпутается из этой истории, то уедет из города, попросту сбежит. Его друзья имели на него влияние и он не мог им противостоять; он друзей уважал, они были авторитетами, а он шестёркой – это он так объяснял мне. Дядя Вася работал в Москве водителем «скорой помощи». И он был наш с мамой ну вроде как должник, но в моральном плане, не в денежном. Он вызвался мне помогать, когда мама ему позвонила и спросила, как быть, ну то есть -намекнула. Он и сам маме звонил, он всегда был в курсе наших дел.
Стоит сделать отступление и рассказать о дяде Васе. Если бы не он, я бы ничего не смогла одна. И как такое произошло, что он стал нам помогать, и честно помогал всё время этого удивительного ремонта?
У дяди Васи дочь. Он рано женился, почти сразу, как в Москву перебрался. Устроился на подстанцию скорой помощи, говорит - больше было некуда идти таким как он, приезжим и без образования, но с правами всех категорий, кроме мотоцикла. Мотоциклы дядя Вася не любил, а всех мотоциклистов называл духами. Так и говорил, когда на дороге нас обгонял мотоцикл:
– Дух летит в ад.
Просто дядя Вася в молодости сильно упал с мотоцикла.
У дяди Васи очень взрослая и очень капризная дочь. Дядя Вася в ней души не чает. Дядя Вася – невысокий, рыжий, в веснушках и белокожий, даже краснокожий. Голубые глаза, нос такой округлый. Он внешне нормально выглядит, дядя Вася, но мама говорит, что в детстве он считался в классе чуть ли не уродом и все его дразнили рыжим. Мама рассказывала, что он с первого класса был влюблён в отличницу-звезду. Она и в детском саду звездила, всегда играла снегурочек, так что дядя Вася был влюблённым буквально с пелёнок. И вот он такой с кличкой Рыжий, и не везло восемь лет в школе с отношениями, потом курсы водителей при военкомате, армия, работа, эта неприятность с милицией, поспешный отъезд в Москву, просто побег, женитьба. И вот жена родила ему дочку. А дочка пошла генами в какую-то женину дальнюю родню. В общем, выросла высокой, выше меня, и уж тем более дяди Васи. И такая звезда. Дядя Вася назвал дочку в честь своей школьной любови - Валюшкой. А когда она выросла, стал приходить к маме и просить, чтобы она на его дочь шила. И всегда нам на Валюшку жаловался. Он какой-то мученик, дядя Вася. В детстве и юности терпел эту звёздную отличницу, то есть страдал и сох по ней. Теперь же безумно просто любит дочь. В её внешности сошлось всё самое лучшее от родителей. Рыжий волос, у неё потемнее, так ещё и вьётся, и рост, и такое субтильное абсолютно сложение. Дядя Вася говорит, что она девушка-мечта. Ей сейчас двадцать пять. Какая это девушка? Она возрастная. Ну и вот как раз интернет же у всех появился, старшее поколение завело себе страницы, и мама же везде фотки выставляет своих работ, пиарит себя потихоньку, вот дядя Вася и объявился у нас с просьбой обшить его дочь. Мама брала с него не дорого. Ей стыдно брать дорого с земляка. Он очень мамину щедрость оценил.
Два года мама терпела капризную его Валюшку. Это просто было что-то с чем-то, дяди Васина дочь. Платье очень сложное. Так ещё эта Валя заявила маме, что мама - обычная подмастерье. Это потому что платье шили по фотографии от Кардена. А мама моя, она ж творец, виртуоз. Да: она может скопировать модель, если просят, но всегда что-то своё привнесёт. Но она и своё прекрасно шьёт, по своим придумкам. Просто все приходят с фотками и просят такое же. Никому искания и муки творчества не нужны, всем надо, как у кого-то. А мама моя промолчала, ничего Валюшке противной не ответила, даже кивнула ей, согласилась. Но дяде Васе сказала, когда он расплачивался, что больше она шить его дочери не будет даже под дулом пистолета.
Но выпускные у некоторых не заканчиваются школой. Некоторые до старости всё как школьницы о платьях мечтают и по банкетам бегают, строя из себя девочек – были у мамы и такие клиентки.
Через четыре года у Вали подошёл выпускной в универе – мама отказалась, потом ещё один выпускной - в магистратуре. И дядя Вася стал маму мою умолять. Его ж Валюшка стала королевой красоты этого универа, и они не могли ударить в грязь лицом, тем более им было надо пролезть в аспирантуру. Мама согласилась, но шила сквозь зубы, и я примерку видела. Пришла с трени, а в комнате Валюшка стоит, а в соседней комнате дядя Вася от стены к стене шастает, перескакивая через мои тренажёры. Нервничал он, видно доченька ему дома истерики закатывала и запугала совсем. Ну в общем распрощались, отдали «последнее-наиспоследнее» платье, дядя Вася позвонил, сообщил, что Валюшка просто стала царицей выпускного, всех очаровала и дневную аспирантуру ей предложили. И мама думала, что теперь-то всё – аспирантура – это всё. Но не тут-то было.
Ненаглядную Валюшку угораздило стать невестой. И какого-то очаровала она жениха суперсостоятельного. И понадобилось просто свадебное платье-отпад. Мама сразу отказалась наотрез. И дядя Вася вроде отстал, но за месяц до свадьбы вдруг заявился, чуть не плача; а он в форме был синей, как на скорой, и на автобусе скорой помощи приехал, что запрещено. Его могли бы уволить, если бы узнали, если бы кто-то из наших строительных вечно скучающих бабок у подъездов настучал по 311, что «скорая» у дома без водителя. Дядя Вася рассказал, что сначала сшили платье у какой-то супердорогой портнихи – Вале не понравилось. Дальше отшили платье в ателье – просто был зашквар. Начали готовиться заблаговременно, задолго и заранее, а сейчас времени в обрез. Месяц до свадьбы. И теперь одна надежда на маму. И ещё, кроме платья невесты, надо пошить платья подружкам невесты. И дядя Вася показал фото платья, которое хочет Валя, и мама не просто отказалась, а замахала руками как мельница: не успею и всё. Дядя Вася обиженно поджал губы и свалил, в сердцах хлопнул дверью так, что дверной косяк треснул. А вечером снова припёрся. Мама его дальше порога не пустила и стала выгонять, и этим треснутым косяком, который при нём же и отодрала, отдубасила немножко по спине. И тогда дядя Вася расплакался по-настоящему. Представьте: толстый жирный лысеющий мужик рыдает. Он, всхлипывая и, откашливаясь, произнёс целый монолог, но не как Чацкий о карете, а о том, что жизнь сейчас такая, что вдруг мало ли что. Он тоже может пригодиться, он может отвезти маму на машине хоть на край света, может уволиться с работы и стать её личным водителем и тэ дэ, и те пе и цетера. А мама сказала: это, кстати, мысль, я её запомнила, если ты свою ненаглядную Валюшку зятю сбагришь, можешь и правда не работать, а стать моим курьером, всё равно у вас все деньги на неё уходили и на путешествия твоей жены. А жена у дяди Васи очень любила путешествовать. Когда его жена отправилась в Индию, мы просили по возможности узнать, вдруг папа мой там. И она реально что-то делала, узнавала в тамошнем посольстве, звонила маме, отчитывалась и сказала, что в Индии, если человек, допустим, живёт в монастыре, его не найти, а если и найти, то не вытащить оттуда, он там будет прятаться. Ну в общем, это так, к слову, к делу вообще не относится.
В общем, мама приставила дверной косяк обратно к стене и согласилась сшить за месяц, и отказалась брать вдвое больше за срочность. Она назвала свою обычную цену за свадебное платье. Реально цена не маленькая. И весь месяц мама шила, и ночами шила, и днями. И подружкам невесты сшила тоже семь платьев. Но там совсем лёгкие платьишки, как ночнушки: чуть расклешённые, два шва, две вытачки, и на бретелях. Я маме помогала их кроить, и ещё сказала тогда, что странно, что у такой ужасной Валюшки столько подружек. Но мама ответила, что мы не знаем, как Валя себя ведёт по жизни. У нас она всегда нос морщила (у нас же хлоркой воняет от моих купальников и шапочек, которые на кухне вечно сохнут прищепнутые, да шлёпки на калошнице валяются тоже с ещё тем амбре) и к маме относилась свысока, как к обслуге сейчас все относятся. А может в универе там или вообще с друзьями, Валюшка по-другому себя ведёт. Знаете, какие сейчас люди: о кого можно вытереть ноги, с тем ни секунды не церемонятся, а где надо, ведут себя как надо, так что и не догадаешься, какие они гады.
Платье вышло просто отличное, если покупать готовое в модном доме, ну с маркой, брендовое, то выйдет по цене машины. Даже Валя перестала морщить свой милый нос в веснушках и так благодарила, и нахваливала маму и почему-то заодно и меня, что даже я чуть не прослезилась. А мама кивала болванчиком и улыбалась, как и всем заказчикам. Синяки под её глазами стали ярче, мешки около синяков набухли от лишних доз супер-крепкого кофе. Я хорошо знала эту дежурную мамину улыбку, и эти кивки были мне до боли знакомы. Всё это означало: давай уже сваливай, хватит благодарить, дай отдохнуть, отоспаться, всем всегда в последний день, да ещё срочно… Но ещё минут пятнадцать мама кивала и принимала благодарности, отвечала на вопросы по носке и утюжке, выслушивала жалобы, какие в ресторане работают жуки и рвачи, и что свадьба выездная, и так далее, и так далее. Потом ещё дядя Вася забыл мешок с платьями подружек, мы их прозвали с мамой «семь ковыляющих прынцесс». Дядя Вася конечно же специально забыл, так-то он внимательный. Когда вернулся, то с пафосом так объявил, что теперь он обязан маме просто по гроб жизни, и чтобы она не стеснялась, звонила, если что.
– Да что у нас может быть? Я дома, Мальва учится и тренируется. У нас день сурка, мы, Васёк, живём до скуки однообразно.
– Не думай о секундах свысока. Сейчас время такое, у всех что-нибудь случается. – Дядя Вася многозначительно поднял палец вверх, а потом показал кавычки.
Спустя полгода в Китае выстроились очереди за масками, а ещё спустя четыре месяца их стали выдавать дяде Васе бесплатно. Он переболел в первых рядах в Москве, у них вся подстанция слегла, а двое умерли, фельдшер и кладовщик, заведующая подстанции осталась с одним лёгким. Один день, а именно второго мая, вся подстанция встала, машины не выезжали, но это только один день… Дядя Вася болел всего два дня, курильщики легко переносят вирус. Этой весной я поняла, что вредные привычки не только вредят, но и помогают, то есть могут стать помогающими и защищающими привычками.