Адмирал Империи 19
Шрифт:
Все то время, пока шла битва, командующий Космофлотом Южных Сил был неприятно поражен происходящим, Ясин Бозкурт явно не ожидал такой стойкости и живучести со стороны противника. Сначала этот неуступчивый вице-адмирал Козлов, космоморяков которого пришлось в буквальном смысле чуть ли не выковыривать из полуразрушенных отсеков авианосца «Александр Первый» с помощью гвардейских штурмовиков. Затем, этот удачливый рейд Хиляева и Белова на всеми забытую таможенную станцию, которую теперь нужно брать штурмом и снова зачищать от гяуров…
А время поджимает, скоро в «Тарс» из соседней системы «Эдирне» прибудет в сопровождении Корпуса Силахдаров сам великий султан. И что паша Бозкурт к этому моменту своему повелителю сможет преподнести? Русские до сих пор не разгромлены и частично бежали, оставшиеся сдаваться не собираются. Даже седой головы адмирала Козлова не преподнесешь Селиму на золотом подносе, ибо старый гяур предпочел разлететься на куски, при этом захватив с собой еще и капитана силахдаров, чем сложить оружие.
— Все это очень не понравится моему господину, — так думал Ясин Бозкурт, подгонявший своих капуданов, чтобы те одним общим навалом покончили, наконец, с последней русской эскадрой. По приказу командующего турецкие корабли бесформенной массой помчались по направлению к ТС…
Со своей стороны, ни Кондратий Витальевич Белов, ни Дамир Ринатович Хиляев, не собирались спокойно сидеть и наблюдать за избиением своих кораблей, тех, что стояли снаружи станции. Сводная группа из более — менее боеспособных вымпелов, вынырнув из-за стенок пирсов, рванулась на помощь своим боевым товарищам. Не думаю, что это изначально задумывалось нашими командующими, но три одиноких русских дредноута, оказавшись вне пирсов и сейчас серьезнейшим образом страдавшие от огня противника, стали своеобразной приманкой для осмелевших и опьяненных битвой османских капуданов. Наблюдая перед собой легкую практически беззащитную мишень в виде трех русских кораблей, криптотурки смело ринулись на сближение, абсолютно при этом забыв о чувстве собственного самосохранения. Это оказалось для них роковой ошибкой…
В первой фазе навала все для атакующей стороны складывалось вроде как отлично. Ясин Бозкурт после того, как большая часть орудий русских линкоров и крейсера была его канонирами выведена из строя, приказал своему галерному флоту начать на них таранную атаку. Около десятка скоростных юрких вымпелов с разных углов ринулись к нашим дредноутам буквально за минуту их достигнув. Дерзкий навал османских галер принес ошеломительные результаты — все три наших корабля после нескольких сильнейших таранов, получили критические повреждения и разрушенные и развороченные на части уже не могли продолжать бой…
Группа крейсеров, которая была послана адмиралами Беловым и Хилаевым на выручку, сумела подойти к месту событий только сейчас, когда по сути все было уже кончено, при этом в ответ уничтожив огнем своей палубной артиллерии и собственными таранными действиями три вражеские галеры, остальные турецкие корабли, пользуясь преимуществом в скорости успели ускользнуть от возмездия. Три на три, с учетом того, что у нас погибли дредноуты первого класса, а у противника — вспомогательные корабли, соотношение конечно ужасное, но делать нечего, наша группа поддержки, чтобы не оставаться на открытом пространстве, подобрав спасательные шаттлы с погибших линкоров и тяжелого крейсера, вынуждена была отойти под защиту модулей таможенной станции…
Но не все так было радужно для возликовавших от своей казалось легкой победы османов. Космофлот паши Бозкурта в этот момент оказался практически у самой станции и его передовая «линия» тут же получила порцию плазмы от русских кораблей, перед этим выстроенных нашими адмиралами так, чтобы с одной стороны они оставались прикрытыми перегородками пирсов, а с другой — имели возможность вести по приближающемуся противнику прицельный заградительный огонь, пусть и не из всех орудий, но достаточный по своей силе, чтобы его остановить и заставить попятится назад…
Плазма русских орудий нещадно выжигала защитные поля и разрывала броню турецких галер и крейсеров, заметавшихся вокруг станции и не знающих, куда им в этом хаосе бежать. Сзади напирали свои же, развернись кормой к русским — тут же получишь серию прилетов по силовым установкам, и в дополнение ты еще не можешь никак на равных ответить этим проклятым гяурам, спрятавшимся за конструкциями пирсов. В общем, паника в дивизиях Ясина Бозкурта была изрядная. Какое-то время османскому командующему понадобилось, чтобы привести свое соединение в порядок и криками и угрозами заставить дивизионных адмиралов начать организованный отход из опасного простреливаемого сектора космоса…
Южный космофлот с горем пополам откатился на безопасное расстояние, потеряв при этом в сутолоке еще пять своих кораблей, причем теперь не только галер, но и тяжелых крейсеров. Адмирал-паша Бозкурт успокаивал себя лишь тем фактом, что, несмотря на то, что русские отвели свою эскадру под импровизированную защиту ТС, они все равно были обречены. Рано или поздно, какой бы защищенной ни являлась космическая станция, она лишенная брони, разрушится, если и не в первый раз, когда это пытался сделать адмирал Белов, то сейчас уж сейчас. По всем расчетам станция перестанет существовать как единый космический объект буквально за часа полтора непрерывного огня главных калибров кораблей его космофлота. После этого неверные, укрывшиеся за ее перегородками и модулями, позавидуют своим же мертвым, ибо Ясин Бозкурт не собирался никого из них брать в плен и щадить…
Турецкий командующий с холодной улыбкой на лице и в предвкушении скорой расправы над своими обидчиками — адмиралами Хиляевым и Беловым, принялся за дело. Он быстро окружил ТС по внешнему периметру своими кораблями со всех направлений, чтобы не оставлять противнику ни единого шанса на спасение, а после этого начал планомерно разрушать одну за другой стенки станционных пирсов и их внешние переборки. Канониры русских дредноутов как могли, отвечали огнем своих главных калибров, хоть и не критически, но все же процент за процентом уменьшая защитные поля подошедших близко и атаковавших их османских кораблей…
— Ничего страшного, не более, чем комариный укус, — отреагировал Ясин Бозкурт на сообщение своего лейтенанта о том, что защитные поля авангардной «линии» его космофлота постепенно, под огнем русских, теряют свои мощности. — Видно, как станция постепенно разрушается, и это разрушение происходит гораздо быстрей, чем теряются мощности энергополей наших вымпелов. Мы успеем разрушить последний оплот и сжечь все оставшиеся внутри него корабли гяуров до момента, пока не обнулятся фронтальные поля моих кораблей… Поэтому не отходить, и огонь не прекращать!