Адмирал Империи 19
Шрифт:
Вот только драгоценное время было упущено, и «конусы» не догнать, они ушли далеко вперед и сейчас бьются в окружении, и самим восьми кораблям со слабыми надо сказать и еще не восстановленными после битвы у Аданы-3 характеристиками, изменить каким-либо образом сложившуюся критическую для русского космофлота ситуацию было невозможно. Кстати, их адмирал, вновь взявший командование дивизией на себя, сейчас находился не с ними, а по-прежнему на линкоре «Громобой», который в данную минуту стоял борт к борту с «Ретвизаном» — флагманом вице-адмирала Хиляева, обиваясь от очередного навала турецких галер…
Был еще вариант оставшимся вне квадрата сражения восьми кораблям 2-ой «ударной», соединившись с дивизией контр-адмирала Красовского, навалиться на смешавшиеся порядки противника второй волной атаки и попытаться, пусть и не кардинально изменить ход сражения, но, хотя бы дать шанс «конусам» Хиляева и Козлова вырваться на оперативный простор, а затем, всем вместе попытаться отступить от перехода «Тарс — Эдирне», пусть в итоге и проиграв, но сохранив большую часть своих кораблей…
Вариант таких действий имелся, но только до того момента, пока капитаны дивизии Белова не увидели на тактических картах и экранах мониторов, что 10-я «линейная» до этого следовавшая в хвосте наших «клиньев» во втором эшелоне, вместо того, чтобы поддержать атаку Козлова и Хиляева, вдруг замедлила ход, а через некоторое время и вовсе развернулась на сто восемьдесят градусов, начав спешно уходить из опасного сектора…
Александр Михайлович Красовский все то время, пока со стороны наблюдал, как его товарищи сначала врезаются во вражеское построение, а затем, зажатые между двух «линий» османских кораблей все больше и больше увязают в хаосе сражения, понял, что ему и его дивизии сильно повезло. Находясь на пару миллионов километров позади «конусов» Хиляева и Козлова и изначально намереваясь атаковать османский космофлот с одного из «флангов», Красовский не мог поверить своей удаче тому, что явившись резервной эскадрой его 10-я «линейная» дивизия по сути в самый последний момент увернулась от неизбежной гибели и без потерь имеет возможность уйти из опасного сектора.
В то, что с остальными кораблями Черноморского космического флота покончено, Александр Михайлович, зная законы сражений, был уверен на сто процентов. Ну, не смогут Дамир Хиляев и вице-адмирал Козлов в той ситуации, в которой по своей же глупости оказались, вырваться на открытое пространство и конечно же погибнут под огнем превосходящих сил османов…
— К сожалению, вынужден констатировать, что выбраться из этой мышеловки невозможно, — решил для себя, а точнее для успокоения собственной совести, контр-адмирал Красовский, анализируя картину сражения, разворачивающегося перед его глазами на тактической карте командного отсека «Екатерины Великой». — Более того я ничем не могу в этом случае им помочь, кроме как угробить в безуспешной попытке деблокировать «конусы», свою дивизию. В тех обстоятельствах, которые сложились на данный момент мне ничего другого не остается, как остановить движение кораблей в сторону перехода «Тарс — Эдирне» и начать срочное отступление из сектора, обратно к Адане-3, на соединение с 3-ей и 27-ой дивизиями флота…
Все это Александр Михайлович говорил сейчас на камеру бортового электронного журнала, одновременно с этим вложив в послание файлы со сканеров оптического наблюдения, следивших за битвой в режиме реального времени. Записи должны были подтвердить слова контр-адмирала и указать тем, кто будет просматривать это сообщение, а именно представителям Ставки, что Красовский по-другому, как увести имеющиеся у него корабли подальше от места событий, поступить попросту не мог…
— Отказ выполнять приказания высшего командования капитанами кораблей 2-ой «ударной» дивизии могу оценить как преступление, за которое данные офицеры должны понести суровое наказание, — продолжал ломать комедию на камеру Александр Михайлович, пытаясь привести дополнительные аргументы в пользу своей непричастности к случившемуся и невозможности что-либо в этой ситуации сделать. — Количественное, а главное — тактическое превосходство противника над нами очевидно и нет возможности его каким-либо образом нивелировать. У меня под рукой всего тринадцать вымпелов, почти все — поврежденные в прошлых боях и с неполными боевыми характеристиками. У османов в секторе по-прежнему более полусотни крейсеров, галер и линкоров… Дивизии адмиралов Козлова и Хиляева, блокированные со всех направлений и потерявшие за первые полчаса почти половину своего состава, никак не смогут поддержать атаку моей дивизии. В связи с этим, не имея ни единого шанса на победу, не видя возможности помочь своим товарищам, а также желая сохранить вверенные мне боевые корабли, я контр-адмирал Российской Империи — Александр Михайлович Красовский принимаю самое сложное в своей карьере решение, а именно — покинуть сектор перехода на «Тарс — Эдирне»…
За пафосом последней фразы любой мог прочитать откровенную трусость этого человека. Ну, может быть не трусость, ибо Красовский трусом не был. С его стороны это было скорее явное нежелание бесславно и глупо умирать. К тому же с точки зрения разумности действий Красовского — как командующего одной из наших эскадр, к его действиям вообще было не подкопаться. Устав Военно-Космического Флота разрешает подобное отступление и оставление в беде российских кораблей в случае невозможности их спасти, не подвергнув смертельному риску другие корабли. Так что Александр Михайлович не сильно волновался за последствия в отношении себя, когда записывал это послание для императора, адмирала Дессе и остальных командующих, зная, что за это бегство никакого наказания не понесет. Скорее даже получит от государя и его брата — великого князя Михаила Александровича поддержку и благодарность за то, что сохранил от полного разгрома хотя бы собственную дивизию…
О том, что Красовский изначально видел, как «клинья» Хиляева и Козлова несутся в пасть османского космофлота, а сам при этом приказал снизить скорость своей эскадры до минимума и продолжал все это время со стороны наблюдать, чем же закончиться навал наших дивизий на построение противника, контр-адмирал благоразумно решил в послании не упоминать…
Вот какая трагедия разыгрывалась у перехода «Тарс — Эдирне», где несколько десятков русских боевых кораблей отчаянно сражались и гибли под ударами таранов и плазмы артбатарей многочисленного османского космофлота. В то же самое время другие наши корабли спокойно уходили в сторону планеты Адана-3, причем противник занятый разборками с дивизиями Козлова и Хиляева, абсолютно не мешал 10-ой «линейной» покидать сектор…
Однако вблизи перехода оставались еще русские корабли до сих пор не вступившие в бой, это были те самые восемь вымпелов дивизии Кондратия Белова, что сейчас стояли в полумиллионе километров от координат, где турки добивали наши уже к этому моменту разрушенные «конусы».
— Что нам делать, господин адмирал? — за последние несколько минут этот вопрос своему командующему задали все восемь командиров кораблей 2-ой «ударной». — Приказывайте…
Кондратий Витальевич по-прежнему находился на «Громобое», а куда ему было деваться так сказать с подводной лодки, только сейчас Белов стоял на мостике флагманского линкора, а не сидел в одиночной камере его гауптвахты. Более того, судьба то ли злодейка, то ли шутница, распорядилась так, что по сути Белов сейчас, как старший по званию, заменил собой командующего Черноморским флотом, как мы знаем, в данный момент валяющегося без сознания в регенерирующей капсуле местного медблока. Кондратий Витальевич, невесело усмехнувшись такому раскладу, под удивленные взгляды офицеров рубки, уселся прямо в кресло Самсонова. Впрочем, никто из находящихся сейчас в командном отсеке особого внимания этому показательному моменту не уделил, ведь Белов действительно был старшим по званию, причем не только среди членов экипажа «Громобоя», но и вообще в дивизиях, что сейчас бились из последних сил — вице-адмиралы Хиляев с Козловым носили погоны на ранг ниже…
Белов профессиональным взглядом пробежал по колонкам цифр и данных, указывающих на соотношение сил и потерь сторон, а также на все уменьшающиеся с каждой секундой характеристики кораблей 9-ой и 15-ой «линейных» дивизий, которых действующими насчитывалось к этой минуте менее половины от первоначального состава, а те, что остались, скорее были похожи на оплавленное и разорванное решето, нежели на боевые вымпелы. Кондратий Витальевич наблюдал, как все дальше от перехода на высоких скоростях уходит дивизия контр-адмирала Красовского, и первым его желанием было отдать приказ своим капитанам — последовать за 10-ой «линейной» и спасти корабли и экипажи. Но честь и до сих пор скребущие на душе Белова после недавней битвы у Аданы-3, кошки, тогда, когда он, желая сохранить собственное подразделение, так и не решился вступить в схватку с Бозкуртом, остановили в последний момент нашего командующего от отдачи приказа 2-ой «ударной» на отход из сектора…
— Линкору «Рюрик», а также всем остальным вымпелам дивизии, — холодным безэмоциональным голосом произнес адмирал Белов. — Построиться в атакующий «конус»… Координаты места удара высылаю…
Глава 4
Место действия: звездная система HD 21771, созвездие «Эридан».
Национальное название: «Тарс» — сектор контроля Османской Империи.
Нынешний статус: не определен — спорный сектор пространства.