Адмирал Империи 23
Шрифт:
— Всем кораблям — покинуть занимаемые позиции, отходить от «каре» 4-го «вспомогательного» пятясь назад, разворачиваться — только покинув простреливаемое пространство, — давал распоряжения командующий Дессе своим адмиралам и капитанам.
Попасть сейчас под огонь канониров Элизабет Уоррен было бы крайне обидно, поэтому внешнее кольцо периметра нашего построения начало медленно отползать от оборонительной «сферы» американского космофлота и только потом русские корабли начали разворот, перестроение и отступление к высоким орбитам центральной планеты…
Там в свете отливающей бело-голубым оттенком атмосферы Херсонеса-9 в одиночестве стояла наша твердыня — космическая крепость «Севастополь», которую Дессе все это время держал в «тылу» как последний оплот и свой единственный козырь в этом раскладе. Именно на «Севастополь» Павел Петрович возлагал огромные надежды, по крайней меры, крепость могла помочь выдержать этот уже четвертый по счету навал американского космофлота.
Русские корабли пусть и отошли назад, прижавшись кормой чуть ли не к самой поверхности ледяной планеты и обезопасив себя таким образом от окружения и возможного удара с «тыла». Но лишенные полей и частично палубной артиллерии, наши крейсера и линкоры не могли на равных сражаться с втрое превосходящим тебя по численности противником. И это еще, если не учитывать 4-ый «вспомогательный» флот Элизабет Уоррен, которая, как только мы отошли на безопасное расстояние, тут же разбила «каре» и начала перегруппировывать имеющиеся под рукой корабли в некое подобие «фаланги», видимо, готовясь поддержать дивизии Коннора Дэвиса в этой, как все, и они, и мы думали, последней атаке…
— Мне нравится ваше рвение, вице-адмирал, — улыбнулся, что делал крайне редко, Коннор Дэвис, связываясь с Элизабет Уоррен и ее «Бремертоном». — Но 4-ый «вспомогательный» сильно пострадал в прошлой фазе боя, и большая часть его кораблей нуждается в срочном ремонте…
— Несмотря на это, мы готовы продолжить, сэр, — заупрямилась Элизабет, распаленная недавним сражением в одиночку со всем русским флотом и воодушевленная быстрым отступлением дивизий адмирала Дессе. — Мои парни рвутся в бой, чтобы завершить начатое… Смерть «раски»!
— Похвально, — демонстративно похлопал в ладоши Коннор Дэвис. — Но если вы пойдете сейчас в атаку, то из нее уже не выйдете. Дессе показал себя на таким глупцом, как например, ваш коллега Нейтен Джонс-старший. Русский «Лис» сделает с вашим флотом то же самое, что два часа тому назад проделал с 6-ым «ударным», сосредоточив именно на наиболее поврежденных кораблях свой заградительный огонь. Русские знают, что у них нет шансов победить в этой схватке, но они умеют считать и сделают все от себя зависящее, чтобы причинить нам максимальный ущерб. Дессе и император Константин хотят устроить нам Пиррову победу, поэтому не будем заставлять их радоваться очередным трем — четырем десяткам бесславно погибших кораблей Республики… Спасибо за службу, вице-адмирал, но ваша миссия по обескровливанию флота противника окончена… Отходите во вторую «линию» и становитесь рядом с кораблями Нейтена Джонса и только что прибывшими туда же хоругвями этого упрямого ублюдка
Адама Вишневского…
Вице-адмирал Уоррен не стала спорить с командующим, тем более, что тот был абсолютно прав и еще одной атаки ее изможденный космофлот вряд ли бы пережил. Поэтому Элизабет, дождавшись пока русские корабли окончательно не уберутся из сектора, выстроила свои уже в который раз обескровленные дивизии в походные колонны и повела их во второй эшелон построения…
В своем движении она разминулась с дивизиями 1-го «ударного» космофлота АСР, которые в свою очередь огромной черной волной прошли мимо ее кораблей, направляясь прямиком к планете. Все находящиеся в секторе понимали, что сражение входит в финальную, для одних победную, для других действительно во всех смыслах последнюю стадию…
Американские дивизии: «Золотые грифоны», «Джерси Блюз», «Следопыты» и «Олд Гикори» не стали выстраиваться в «конусы», чтобы опрокинуть или прорвать оборонительное построение русских, ибо никакого особого построения у командующего Дессе и императора к этому моменту уже и не наблюдалось.
Имевшиеся в наличие корабли Павел Петрович Дессе сгруппировал вокруг крепости, которая шириной своих защитных экранов закрыла все наши дивизии вместе взятые. Да, мы сжались, полностью разбив «линию», но, по крайней мереЮ были защищены сейчас на какое-то время от огня вражеской артиллерии. А огня, вернее плазмы, американские канониры явно не жалели, начав долбить по русской эскадре еще на подходе к орбите…
Представьте двести боевых космических дредноутов идущих в линейном строю, у каждого в среднем по семь — девять основных палубных батарей, которые работают в одну точку пространства в безостановочном режиме. Столько плазмы одномоментно не летело в наш Северный космофлот еще ни разу, хотя его корабли за свой век участвовали ни в одной сотне космических баталий. Если бы не крепость «Севастополь» американцам не понадобилось бы даже сходиться с русскими в ближнем бою, они бы стерли наши корабли еще до подхода к орбите, столь сильным казался этот плазменный шторм.
Однако к удивлению, сменившемуся у «янки» шоком, ни один заряд, выпущенный из американского орудия не достиг своей цели, энергетические щиты «Севастополя» сдержали все их без исключения, причем сами силовые поля после почти получасовой непрекращающейся пальбы были истончены менее чем на две трети. А еще, как только американцы снизили интенсивность огня, сразу стали быстрыми темпами восстанавливаться и снова набирать мощность.
— Разве такое может быть? — нахмурился Коннор Дэвис, наблюдая со стороны, как ничего его дивизионные адмиралы не могут сделать с русскими на дальних дистанциях. — Любая космическая крепость, даже самая мощная и сверхнадежная не может выдержать столь длительного обстрела из орудий двухсот кораблей сразу! Тут что-то не так… Или «раски» снова придумали какое-то изобретение, чтобы всех нас удивить?!
— Клянусь, тому профессору, о котором вы говорили, Павел Петрович, я лично распоряжусь дать государственную премию, — уже второй раз за сегодня расчувствовался император, связываясь с Дессе и вспоминая слова того, о некоем гении, что придумал технологию, способную усилить мощность защитных полей, в частности «Севастополя». — Если бы не он…
— Все это превосходно, ваше величество, — печально вздохнул командующий Дессе, перебивая государя, — но, все это лишь отсрочка неизбежного…
Адмирал указал рукой на тактическую карту, которую снова заполонили тысячи москитов Дэвиса. Они же истребители F-4 последней модификации, две с половиной тысячи которых вновь вышли в авангард построения и ринулись к русской крепости с приказом — обнулить ее защитные поля. Не было у нас уже сил, чтобы отбиться от такого большого количества фантомов'. Последние боеспособные эскадрильи серьезно пострадали в схватке с «гусарами» и преследовании польских крейсеров, поэтому ни один русский МиГ так и не вышел навстречу вражескому «рою», позволив американцам наброситься на «Севастополь» и после нескольких навалов, теряя истребители от огня зенитной артиллерии крепости и стоящих рядом русских кораблей, все-таки уничтожить и вывести из строя все действующие и дублирующие трансляторы ее энергополей…
Как только защитные экраны «Севастополя» перестали существовать, поток плазмы в нашу строну вновь усилился, вынуждая командующего Дессе начать жаться кораблями к космической крепости, в попытке укрыться за ее пирсами и модулями от вражеского огня. Семьдесят русских боевых кораблей, с одной стороны прикрытые планетой, с другой — массивной «сферой» крепости, выстроились в большое «каре», готовые принять свой последний бой…
Американцы же, существенное количество вымпелов которых, после того, как Дессе спрятал остатки Северного космофлота и гвардии за крепостью, потерявшие возможность вести прицельный эффективный огонь решили не тратить времени на маневр обхода и выстраиваться на новых координатах, а предпочли пойти в лобовую атаку. Благо русские сами перекрыли себе возможность вести заградительный огонь, отчего корабли «янки» подошли к крепости практически без потерь.