Адмирал Л. М. ГаллерЖизнь и флотоводческая деятельность
Шрифт:
Мирный договор с Эстонией будет подписан 2 февраля 1920 года. А до этого, с началом ледостава, на командира «Андрея Первозванного» нахлынули обычные заботы. Его линкор, как сообщил С. Н. Дмитриев, остается в составе ДОТ и на кампанию 1920 года. Значит, надо организовать ремонт механизмов и оружия, начинать учебно-боевую подготовку военморов — рядовых и командного состава. И это при том, что план зимней обороны Кронштадта предусматривает готовность части артиллерии линкора к ведению огня: враг может неожиданным ударом захватить форты, в первую очередь те, что цепью протянулись от северного, теперь финского, берега к острову Котлин, пройти по льду к Кронштадту. Да, мирные дни еще не пришли. И все-таки Лев Михайлович уверен, что худшие времена позади. Республика Советов крепнет.
Впервые за несколько месяцев он берет у начальника ДОТ разрешение на поездку в Петроград. И вот опять Эртелев переулок… Лев Михайлович обнимает сестер,
Начальник штаба
В начале апреля 1920 года командир «Андрея Первозванного» военмор Л. М. Галлер доложил начальнику действующего отряда С. Н. Дмитриеву о завершении основных ремонтных работ и готовности линкора к кампании. Высказал и просьбу — выделить его линкору десять 120-миллиметровых орудий взамен снятых в прошлом году для вооружения кораблей речных флотилий. А снять можно с линкора «Республика» (бывший «Император Павел I»), с осени восемнадцатого года находящегося на хранении в порту. Ведь атаки быстроходных торпедных катеров вполне возможны. Да и нападение вражеских миноносцев отражать без значительной части артиллерии противоминного калибра затруднительно. Попросил Галлер и о пополнении команды — некомплект составлял около двухсот человек, о выделении лимита угля на выход для учебных артиллерийских стрельб.
Степан Николаевич внимательно выслушал и доклад, и просьбы, обещал помочь. Но разговор закончил предложением должности начальника штаба ДОТ. «У вашего „Андрея“ перспектив особых нет, — сказал Дмитриев. — Посудите сами, надо вводить в строй „Гангут“, „Полтаву“, ремонтировать „Петропавловск“ и „Севастополь“. До „Андрея“ ли? А ваше назначение Зеленой поддержит, я уже с ним говорил».
Галлер согласился. Он и сам понимал, что «Андрей Первозванный» будет находиться в составе ДОТ, а следовательно, и плавать лишь до заключения мира с Финляндией. Судостроительные заводы в Петрограде обезлюдели, работают в четверть силы. Да и с топливом для промышленности перебои. Конечно, все внимание надо уделить новым кораблям — линкорам-дредноутам, эсминцам «новикам», подводным лодкам. Да еще тральщикам, которым с наступлением мира предстоит расчистить фарватеры через минные поля в Финском заливе. «Андрей» же требует основательного ремонта… Привлекало новое место службы и тем, что в должности начальника штаба действующего отряда можно основательно освоить новые линкоры, ходить на кораблях в море — и в бой, и для выполнения учебных задач. А линкоры типа «Севастополь» в то время средоточие самой новой, самой передовой военно-морской техники.
17 апреля 1920 года военмор Галлер вступил в обязанности начальника штаба действующего отряда. Работы оказалось выше головы. ДОТ тех дней практически чуть ли не весь Балтийский флот. В его состав входили линкоры «Петропавловск», «Севастополь» и «Андрей Первозванный», девять эсминцев «новиков», свыше десятка эсминцев-угольщиков, подводные лодки, канлодка, сторожевые суда. До начала летней кампании оставалось две-три недели, а на многих кораблях еще не закончили ремонт механической части, не хватало топлива. На значительной части эсминцев артиллеристы не имели опыта стрельб, да и состояние орудий требовалось как следует проверить. Был молод, не имел достаточного опыта и командный состав — в основном бывшие мичманы, выпускники военных лет из Морского училища и Гардемаринских классов. Лишь командиры кораблей, старшие помощники и помощники, старшие специалисты линкоров имели хорошую подготовку.
Лев Михайлович работал до глубокой ночи, для сна оставалось лишь несколько часов. Вначале он ознакомился с состоянием дел на кораблях. Пришлось доложить начальнику действующего отряда, что на большинстве из них забывают о необходимости регулярного обучения военморов специальности, не проводят тренировки и учения. В таком состоянии корабли в море не выпустишь. С. Н. Дмитриев был рад энергии нового начштаба. Поддержал планы Галлера по развертыванию усиленной учебно-боевой подготовки и комиссар действующего отряда П. Марин. И на кораблях началась систематическая учеба — занятия, учения, тренировки. Было, однако, и немало недовольных. Снова Лев Михайлович слышал шепоток кое-кого из бывших офицеров: «Выслуживается…» Но он продолжал свою линию, приказами подгоняя ленивцев и просто недобросовестных командиров.
Сошел лед, но вывести корабли на учебные артиллерийские и торпедные стрельбы, даже на отработку одиночного плавания не удалось. Военная обстановка оставалась напряженной: белополяки вторглись на Украину, 25 апреля захватили Киев. Может быть, поэтому переговоры с Финляндией о заключении мирного договора шли трудно, ее делегация выдвигала абсурдные требования. Например, право свободного плавания финских судов по Неве в Ладожское озеро. Командующий Морскими Силами Республики А. В. Немитц 17 мая телеграммой предписал А. П. Зеленому «избегать передвижения на море боевых судов, которые могут быть поняты финнами как подготовка к боевым операциям» [122] . Пришлось эсминцам и подводным лодкам вести боевую подготовку в Ладожском озере, а линкорам оставаться в гаванях Кронштадта. Впрочем, от этого работы у Льва Михайловича не убавилось — так или иначе, а боевую готовность надлежало поддерживать.
122
Балтийский флот в Октябрьской революции и гражданской войне. С. 288.
Переход Красной Армии в успешное контрнаступление на польском фронте, быстрое продвижение в глубь Польши, к Варшаве, напугали британское правительство. 4 августа премьер-министр Ллойд Джордж пригласил к себе советского представителя Л. Б. Красина и потребовал немедленно приостановить наступление. Он пригрозил, что в противном случае через три дня британский флот выйдет в море и возобновит блокаду Советской России [123] . Возможность появления английских кораблей на Балтике не исключалась…
123
См.: История дипломатии. М., 1965. Т. 3. С. 204.
Надо думать, что сведения о готовых к выходу в море линкорах, эсминцах и подводных лодках, чем наверняка располагали в Гельсингфорсе, так же как и успешное наступление армий М. Н. Тухачевского, склонили в конце концов финскую делегацию к разумному компромиссу. 16 августа 1920 года коморси А. В. Немитц телеграфировал из Москвы в штаб Балтфлота: «15.08 в 12.15 перемирие с Финляндией вступило в силу. 1. Приступить срочным порядком к минному тралению прибрежного фарватера… 2. Работу вести усиленным темпом…» [124]
124
Балтийский флот в Октябрьской революции и гражданской войне. С. 288.
Эта телеграмма, возвещавшая о наступлении долгожданного мира на Балтике, была адресована уже новому командующему флотом Балтийского моря Ф. Ф. Раскольникову. Через несколько дней в салоне флагмана на «Петропавловске» Лев Михайлович прощался с А. П. Зеленым, уезжавшим в Москву в распоряжение Главнокомандующего Вооруженными Силами Республики. Расставаться было грустно — бывший адмирал и бывший капитан 2 ранга, с первых дней Октября верно и самоотверженно служившие Советской России, понимали и ценили друг друга. Вместе служили на «Андрее Первозванном», вместе готовили флот к Ледовому походу, вместе были в Кронштадте, в грозном 1919-м… Да и разве может забыть офицер своего командира корабля? Галлер всю жизнь помнил Александра Павловича Зеленого, отличного моряка, прекрасного человека, настоящего российского интеллигента. Прощаясь, Зеленой крепко пожал руку: «Успеха вам, Лев Михайлович, всегда семь футов под килем. Уверен: еще поведете в море эскадру, покажете наш флаг и за проливами. А я устал что-то и чувствую себя паршиво. Так что рад сдать командование флотом. Пора и честь знать…» Лев Михайлович посмотрел на него — действительно, осунулся Александр Павлович, под глазами мешки… А ведь всего-то сорок восемь, еще не стар. Но за плечами мировая война, а после ухода флота в Кронштадт тяжкие дни драматичной борьбы с немцами и финнами за сохранение оставшихся в Гельсингфорсе кораблей, за саму жизнь их команд. И гибель Б. А. Жемчужина, комиссара его штаба, расстрелянного белофиннами… Потом гражданская война, командование флотом, борьба с британскими интервентами, когда не было самого необходимого — топлива, продовольствия. Даром все это не проходит, каждый год в такие времена, быть может, идет за три…