Адмирал: Сашка. Братишка. Адмирал
Шрифт:
– Толково говоришь.
– Вот и ладно. Так и договорились, живите.
– Тогда мы завтра и вещи сюда перенесём, – кивнула сестра. – Поможешь?
– Только ближе к обеду. Сама знаешь, мне завтра на рынок, одеваться для зимы буду.
– Нам раньше и не надо. Лёгкие мы и сами перевезём ещё утром.
Тут мы стали собираться. Вот девчата с Таней решили остаться и заночевать в доме, так сказать, будут привыкать. Свежее запасное постельное бельё в шкафу было, так что они начали расстилать его и готовиться к ночёвке. Подушек тоже хватало. Окна были закрыты, и, хотя мы шторы сняли, но светомаскировку никто не отменял. Последние дни из-за непогоды налётов не было, но раз на раз не приходится. Окна затемняли одеждой из шкафа и разным материалом. Выходили смотреть и поправляли, если где лучик света наружу прорывался.
Поработав со связкой,
Когда мы закончили, то стали собираться. В доме остались Таня с подружками, Инга только вот уже ушла в сторону остановки, ну и Марина оставалась. Они с Таней на одной кровати уместятся, та себе самую фартовую комнату отобрала, ту, что с окошком на улицу. Марине на зиму всё купили, вот она и решила остаться, завтра продолжить мелкие работы, доделать кое-что. Мне завтра тоже будет что делать. Весь мусор мы снесли в огород в одну большую кучу, нужно его сжечь перед вспашкой, да и золу разбросать. Потом ангаром займусь и дровами. Тут ещё дед дело поручил, среди вырубленных нами кустов вполне ничего были, нужно распилить на дрова, нечего таким ценным ресурсом разбрасываться, и сложить в дровяном сарае на будущее. Остальную мелочь, вроде тонких веток и прутиков можно сжечь, но опять-таки в доме, использовать их в виде растопки. Так что кусты лежали отдельно, мне ими ещё заняться нужно, сегодня не успел.
Утром, ещё до семи часов, мы направились на вещевой рынок. Позавтракали и сразу двинулись к трамвайной остановке. Пользуясь моментом, я решил свою компанию прокатить на метро. Сразу скажу, это было не в первый раз. Где-то через неделю после того, как мы заселились в наш новый дом, устроил экскурсию. Шок и трепет, вот что это было такое. Наташа плакала, малые наотрез отказывались спускаться в подземелья, дед ещё храбрился, ну это понятно, ему лицо держать надо было, а вот Марина и мама откровенно паниковали. Лишь бабушки с нами не было, она Кирой занималась, да Тани, что в школу ушла. Всё-таки я заставил всех спуститься вниз – где уговором, а где и шантажом. Малых на мороженом поймал, мол, угощу, если спустятся со мной, или не дам, если не пойдут. Ха, еле догнал внизу. Что такое мороженое, они уже знали, за несколько дней до этого впервые попробовали. Сразу про страхи забыли. Специально часа три их катал, пока не освоились. Это сейчас мы ждём поезд в толпе таких же страждущих совершенно спокойно, а раньше тряслись. Реально, стояли и дрожали. Я потом ещё пару раз их брал с собой. И вот результат налицо, спокойно стоят, переговариваясь, и ждут, когда подойдёт наш поезд.
Заметив, что четырёхлетняя Тоня снова палец в нос сунула, шлёпнул ей по руке. Сколько учу, что если хочешь это дело делать, то делай не на людях. Умница у меня сестрёнка, вон, отвернулась ото всех и самозабвенно ковыряется. А что, её же не видно, она к другим пассажирам спиной стоит. Детская логика. Улыбнувшись, я вытер ей нос своим платком и обернулся к маме, которая что-то выговаривала Диме. Ага, ясно. Тот в толчее какую-то девчонку-ровесницу за косички дёргал. Видать, понравилась.
Со мной сегодня отправилась мама, выходной у неё, уроков не было, Лука, Димка, Тоня и Наташа. Валя и Ольга отправились в мой новый дом, мы на трамвайной остановке раньше уехали, наш трамвай подошёл, а они, наверное, за нами. Марина, как и хотела, осталась ночевать с Таней и её подружками, а мы вчера уехали, вот сестрички и покатили помогать, дальше прибираться.
Когда подошёл поезд, мы тоже прошли в вагон, сидячих мест всего три удалось занять, вот я маму и мелочь туда посадил, а мы с Димкой стоя поехали. Добрались до нужной станции, вышли и направились к рынку. Тут полквартала, не так и далеко. На входе работал репродуктор, где собиралась увеличивающаяся на глазах толпа, и мы заспешили туда же. Оказалось, передавали утреннюю сводку Совинформбюро. Опять те же мало успокаивающие сводки. Киев мы практически потеряли, однако,
– Идём, и так времени мало, – сказал я, когда диктор, это был не Левитан, перешёл к другим новостям.
Тут я снова замер, объявили победителей по той лотерее, что я начал. Это уже была знакомая мне женщина из Владивостока и фронтовик, сержант из разведроты Западного фронта. Это и были победители, призы с дарственными табличками им будут отправлены посыльными. То есть, как я понял, почте в таком случае не доверяли. Может, торжественно вручить хотели? Кто его знает. Меня из редакции радио со дня похищения больше не тревожили, так что я не в теме. Тем более сам был серьёзно занят, не до тех дел.
Люди оживились, когда объявили победителей, и диктор, повторив мой вопрос, на который нужно было ответить, тут же произнёс и ответ. Это вызвало смех и шутки. Люди, с интересом слушавшие имена победителей, изрядно повеселились, но по-доброму, без подначек или злых шуток. Просто простота ответа многих удивила. Некоторые заявляли, что всё же нужно было исключить фронтовиков из игры, это не честно, для них такая загадка очень легка, поэтому фронтовик и выиграл.
Оставив спорящих людей позади, мы двинули дальше. Вход вот он, рядом со столбом, где репродуктор висел, так что прошли на территорию спокойно. Народу хватало, да тут изрядно людей было, отчего и приходилось в некоторых местах чуть ли не проталкиваться, ведя, как на верёвочке, за собой всех остальных. Мама замыкала нашу колонну, с Наташей на руках. Зная, какие тут карманники, я хорошо убрал деньги, да и особо не опасался: кто подумает, что у двенадцатилетнего пацана серьёзная сумма будет? Всё правильно, никто на меня и не взглянул. Вот только когда мы вышли, мама ахнула. Полезла за платком и не нашла его. Её новенькая сумочка, мой подарок, была изрезана бритвой или чем-то очень схожим. Практически всё, что внутри было, исчезло.
– Понятно.
Изучив, я вернул сумочку маме. Задумался на несколько секунд, прикидывая всё так и эдак, после чего спросил:
– Помнишь, кто рядом с тобой тёрся дольше всего?
– Да не было таких, – задумалась она. – Хотя… был мальчишка лет десяти, всё мне о ногу тёрся, как раз где сумочка была. Но недолго. Это где мы у продовольственных рядов шли. Там очень много народу было. Сам видел.
– Как он выглядит?
К моему удивлению мама довольно уверенно и подробно описала воришку. Даже вспомнила, что на макушке засаленной кепки была дырка от ожога, по размеру – от папиросы. Выслушав её, я достал всю наличку, что при себе имел, ту пачку, и передал чуть ли не плачущей, маме. Ей очень сумочку было жалко. В той особо серьёзного ничего не было, в основном по мелочи всё, так что без потерь обошлись, но она мой подарок. Так что, передав ей деньги, велел:
– Купи самую лучшую женскую сумочку, что тут есть. Ну и про остальных не забудь. Обо мне не думай, деньги будут, я себе зимнюю одежду сам куплю. Сейчас всё на себя тратьте. Я отлучусь на некоторое время. Если что, Димку отправляй к репродуктору, тот меня там встретит и проведёт к вам. Или сам найду. Да, лучше так будет.
– Я с тобой, – тут же воскликнул братишка.
– Вот уж нет, ты с мамой останешься и сёстрами. Защищай их.
Развернувшись, я скрылся в толпе, взглядом просеивая всех, кто был на территории рынка. Неожиданно оказалось, что пацанов моего возраста тут очень много. Не все щипачи, но действительно ребятни хватало. Солидные покупатели, некоторые были парочками, тоже хватало. Пробежав рынок дважды, нужного пацана так и не заметил, поэтому решил найти бригадира, которому и сносят добычу. Его пацан поработал или нет, уже не мои проблемы, отвечать будет он, как и выплачивать некоторую сумму за моральный вред. Мне и моей маме.