Адмиралы России. Гордость Императорского флота
Шрифт:
Так как Круз формально не подчинялся Нассау-Зигену и был самостоятелен в рамках указа, принц не мог его обвинить в невыполнении приказа. Однако он к прежним жалобам добавил текст письма Круза со своими комментариями, отосланные в столицу 9 августа. 11 августа Нассау-Зиген послал Императрице письмо, в котором беспокоился о судьбе эскадры и неверных маневрах ее начальника. Об этом же он писал Турчанинову. Гораздо спокойнее к обстановке относился Турчанинов, сообщавший Безбородко 11 августа о том, что, несмотря на неумелость лоцманов, отказавшихся вести большие корабли, и на случай с постановкой на мель «Симеона», при благоприятном ветре эскадра войдет в пролив между островами Кутсало-Мулим и Муссало. О том же писал в верноподданном донесении А. И. Круз, когда 12 августа с попутным ветром вошел в пролив, несмотря на отсутствие опытных лоцманов и неверные карты.
Императрица считала принца
«Господин Вице-Адмирал Круз. Со дня прибытия вашего к Аспэ ожидали мы, что вы по обсылке и сношении с Вице-Адмиралом Принцом Нассау Зиген, тотчас приступите к делу и, взяв позицию каковой обстоятельства и польза дела требуют, атакуете неприятеля в пособие предприятию, которое со стороны Принца Нассау Зиген назначено, Мы не могли себе представить тут медленности и затруднений, о каковых ныне извещаемся. Движение малого числа неприятельских судов вас заботит, когда предлежит вам вся удобность посредством сильной эскадры вашей, в которой между присоединенными от Принца Нассау и присланными из Кронштадта судами имеются всякого рода легкие, не токмо отразить, но и совершенно разбить их. Еще меньше следует вам опасаться поставить себя между двух огней; ибо может ли неприятель нанести чувствительный вред судам, эскадру вашу составляющим толь превосходного вооружения, да и как ему отделить значущий отряд, оставя себя слабым противу Принца Нассау? Что до собранного вами совета касается, то сие тогда только похвально, когда рассуждаемо бывает, каким образом наилучше произвесть в действие предписанное, а не когда настоит вопрос в изыскании и умножении трудности в исполнении. Следствие и решение вашего совета было в сем последнем роде и именно чтобы ничего почти не делать, а при атаке со стороны другого производимой, будучи издали зрителем, в случае удачи ее, дать вид личного преследования, в котором никто ни удержан ни взят не будет. По таковым происшествиям отвращая вред службы нашей от потери времени в недействии, решились мы дать вам знать через сие, что буде вы по сию пору не учинили движение, Принцем Нассау от вас требуемого и назначенной позиции не взяли, то и в дело с неприятелем не вступили, тотчас долженствуете команду вашу отдать, до будущего приказания нашего, Генерал-Майору Балле, а сами сюда через Фридрихсгам сухим путем возвратиться. Пребываем вам благосклонны.
Тем самым вице-адмирал был лишен возможности участвовать в Роченсальмском сражении.
Сражение началось 13 августа на рассвете атакой отряда Балле (20 судов с 404 орудиями) с юга. Главные силы (66 судов) должны были атаковать с севера, через проход Королевские ворота, но через два часа обнаружилось, что путь преграждают затопленные суда. Так сказался авантюризм Нассау-Зигена, который в пылу осуждения Круза не подготовил атаку. Не зря Круз в последнем всеподданнейшем донесении опасался, что принц упустил время, не сделав промеров в северном проходе. Передовому отряду пришлось под огнем неприятеля три часа расчищать пролив. За это время отряд Балле, израсходовав боеприпасы, начал отходить; шведы взяли пакетбот и бомбардирский корабль. Сбывались опасения Круза, не желавшего далеко отрываться от прикрывающих его камней. Только самоотверженный труд русских моряков гребных судов спас положение. Когда отряд Литта, а за ним остальные силы Нассау-Зигена вошли на Роченсальмский рейд, зажатые с двух сторон шведы потерпели поражение. Были возвращены потерянные суда, захвачены фрегат, пять крупных гребных судов, потоплены три канонерские лодки. Шведы сожгли транспорты и бежали через юго-западный проход к Ловизе. Обе стороны понесли немалые потери. Очевидно, если бы было принято предложение совета эскадры Круза, потери атакующих были бы меньше.
А. И. Крузу удалось доказать в столице свою невиновность, и его оставили командовать резервной эскадрой. 21 августа последовал указ об этом:
«Господин Вице-Адмирал Круз. Как по настоящему положению дел востребовались разные дополнения к наставлениям вам данным при назначении к начальству резервной эскадрой; то сообщая оные здесь в конце указа от нас данного Главнокомандующему флотом нашим в Балтийском море Адмиралу Чичагову и выписке из рескрипта к нему посланного в 12 день августа, желаем чтобы вы как наискорее к команде вашей отправились и все от нас предписанное в точности исполнять потщились. Пребываем впрочем к вам благосклонны».
К середине августа адмирал В. Я. Чичагов с главными силами крейсировал на Балтике, блокируя шведский флот, а охранение Финского залива оставалось за Крузом. В его же распоряжение поступил отряд капитана 1-го ранга Джемса Тревенена (три корабля и катер), высланный Чичаговым к Поркалауту для действия против шведских судов, пытающихся пройти Березундом и 15 августа атаковавших Поркалаутский пост. Указ Императрицы предписал Нассау-Зигену 2 фрегата, 2 катера и 2 шебеки из бывшей эскадры Круза также передать в распоряжение Тревенена. Поддерживать его отряд должны были 2 корабля и 2 фрегата капитана генерал-майорского ранга П. И. Лежнева. Такое внимание этому направлению объяснялось тем, что основные силы шведского армейского флота сохранились и действовали, а шхерные фарватеры оставались важнейшей коммуникацией для снабжения королевской армии в Финляндии. Крузу было поручено, кроме того, «…стараться очистить Финский залив от шведских судов и обеспечить свободное для наших сообщение, учредя пост где прилично…».
Круз 23 августа прибыл из столицы в Кронштадт и получил от П. И. Пущина яхту, но противный ветер задержал отплытие. Только 26 августа он отбыл и 27-го был на эскадре, составленной из кораблей «Святой Николай» и «Не тронь меня», ибо фрегат «Патрикий» и судно «Буйвол» удержал Нассау-Зиген. 28 августа в донесении И. Г. Чернышеву Круз, сообщая о прибытии на эскадру, просил вернуть задержанные принцем корабли или хотя бы канцелярию с бумагами. Он докладывал, что оставляет «Не тронь меня» у Гогланда для конвоирования судов и отправляется на поиск Тревенена с единственным 100-пушечным кораблем, с которым не везде можно пройти, ибо не имеет ни фрегата, ни меньшего судна.
Тем временем рождались замыслы перенесения войны на территорию Швеции. В рескрипте от 26 августа главнокомандующему войсками в Финляндии В. П. Мусину-Пушкину была поставлена задача развивать наступление; корабельному флоту следовало поддерживать действия армии и галерного флота, пресекая сообщения Финляндии со Швецией и не допуская бегства неприятельских войск. Рескрипт также гласил:
«…Эскадра резервная, способствуемая той, что для Березунда и Гангута отделяется, употребит все силы свои на затруднение плавания к Свеаборгу и при сближении галерного флота, пресечет и совсем вход нейтральных судов к тамошней гавани, учиня ее блокированною и поставляя ее в такое положение, чтобы по взятии нами Гельсингфорса, она со всеми своими укреплениями упасть может без большой нашей потери».
Итак, не располагавшему шхерными судами Крузу предстояло контролировать коммуникации, в том числе прибрежные фарватеры. Натянутые отношения с Нассау-Зигеном не способствовали взаимодействию, тем более что принц сосредоточил свои усилия на поддержке армии и добивался активного содействия Мусина-Пушкина в организации решительного наступления. Екатерина II, не установив единого командования и сохраняя руководство войной, могла ликвидировать трения между начальниками только посылкой доверенных лиц. 26 августа она писала находившемуся при Нассау-Зигене П. И. Турчанинову об активизации действий галерного флота во взаимодействии с другими силами. В собственноручной записке она прибавляла:
«Христа ради прилагай старания, чтобы всех согласить, дабы воспользовались [возможностью] наносить неприятелю наивящие удары в недрах его, чем окажешь общему делу сущую услугу».
Но согласовать действия пылкого Нассау-Зигена с осторожностью медлительного Мусина-Пушкина не удалось, и кампания на суше не была завершена с таким успехом, как на море; война продолжалась и в следующем году.
28 августа Круз получил инструкцию адмирала В. Я. Чичагова по борьбе с набегами шведских гребных судов у Поркалаута. 31 августа вице-адмирал вернулся на рейд Ревеля, где к 6 сентября собрались 5 кораблей, 2 фрегата (не считая брандвахтенного), 2 катера и бомбардирский корабль; шестой корабль, «Вышеслав», лавировал в море. В сентябре эскадра Круза то стояла на рейде, то выходила между островами Вульф и Нарген, посылая корабли по очереди в крейсерство.
Так как прежний состав резервной эскадры распался и ее задачи фактически изменились, 10 сентября В. Я. Чичагов в рапорте Адмиралтейств-коллегии сообщил о разделении флота на три части: главные силы из 23 кораблей, 6 фрегатов, 2 катеров, госпитального судна под флагом самого адмирала в Балтийском море; резервную эскадру А. И. Круза из 7 линейных и 2 бомбардирских кораблей, 3 фрегатов, 2 катеров, к которым следовало добавить 2 шебеки и 2 катера; по-прежнему остававшийся под командованием А. И. Круза отряд Д. Тревенена из 4 кораблей, 3 фрегатов, 2 катеров, 2 новопостроенных судов.