Адмиралы России. Гордость Императорского флота

Скрицкий Николай В.

У шведов был еще один выход — разбить сначала Чичагова, а затем Круза; движение их флота на запад 25 мая могло явиться первым шагом к выполнению этого варианта. Но Круз не собирался играть пассивную роль. В 4.00 25 мая он на попутном купеческом судне отправил в Кронштадт лейтенанта С. Эльфинстона с донесением, а сам перешел в преследование, подняв сигнал «Гнать за неприятелем и атаковать его по способности»; корабли несли все возможные паруса. Вскоре он увидел у Сескара эскадру Чичагова и вступил под его командование. Соединенная эскадра обнаружила и заблокировала шведский флот в Выборгской бухте.

Канонада 23 июня, хорошо слышимая в Царском Селе и Санкт-Петербурге, наряду с донесениями И. П. Турчанинова о прибытии короля с гребным флотом к Березовым островам, вызвала тревогу в придворных кругах. В случае успеха шведского флота путь

на столицу был открыт, ибо гребная флотилия Нассау-Зигена еще не приготовилась, а главные силы армии остались в тылу шведского десанта. Привезенное Стоддардом донесение, что Круз ведет бой, ободрило Императрицу. Но в ночь на 25 мая курьер от Нассау-Зигена доставил известие о поражении Кронштадтской эскадры. Принц писал, что русская эскадра отступает, преследуемая шведами, и просил вернуть ему гребные фрегаты для защиты северной стороны Финского залива у Кронштадта, где стояла его флотилия. Неясно, что явилось причиной такого донесения: то ли приход избитого корабля «Иоанн Богослов», то ли приближение эскадры к Красной Горке. Возможно, преувеличение было допущено специально, чтобы вернуть фрегаты, ранее переданные Крузу. Встревоженная Императрица ночью рассылала указы. Рескрипт А. И. Крузу требовал вернуть гребные фрегаты; вице-адмиралу П. И. Пущину Екатерина II предписывала принять меры для обороны Кронштадта и выделить принцу два-три парусных фрегата для отражения нападения. В тот же день направленный В. Я. Чичагову указ торопил его атаковать с двух сторон совместно с Крузом и разбить шведов. A. A. Безбородко писал адмиралу, что только его эскадра способна разрешить критическую ситуацию. Курьеры от Ревеля до столицы добирались двое суток, и о выходе Чичагова в море при дворе еще не знали.

Только уведомление, что Круз успешно отбивается, разрядило напряженность. К вечеру, по-видимому, поступило донесение Чичагова о его выходе в море, и Императрица могла облегченно сказать: «Теперь я спокойна». Подробное донесение с Кронштадтской эскадры, доставленное 26 мая сыном А. И. Круза, создавало надежду на успех. После известия о соединении эскадр В. Я. Чичагову было предписано атаковать и истреблять шведский флот, а главнокомандующему в Финляндии — бороться с десантами, которые шведский король высаживал на берег, чтобы перерезать дорогу Выборг — Петербург.

Крузу Императрица писала:

«Господин Вице-Адмирал Круз. Ваше пополнительное донесение от 25-го мая Мы получили, с особливым удовольствием видели, что вы не токмо неприятеля не выпускаете из вида, но и всякий раз ищете наступать на него. Приемля с благопризнанием ваши и подчиненных вам труды и подвиги, поручаем вам объявить им, что заслуги не остаются без воздаяния им справедливости. Мы уверены, что в настоящем положении неприятельских морских сил при твердом расторопном и согласованном с двух сторон действии Адмирала Чичагова и вашем дела на море полезное для нас воспримут решение, в чем Божию помощь на вас призывая, пребываем вам благосклонны.

В Царском Селе, 27 мая 1790 года».

Собственноручно Екатерина II приписала: «Будьте уверены, что ни единый человек не останется без воздаяния».

29 сентября Императрица подписала указ, которым за Красногорское сражение наградила А. И. Круза орденом Святого Александра Невского; ему с женой пожизненно были пожалованы 15 лифляндских гаков земли без платежа арендных денег. Были удовлетворены представления вице-адмирала по награждению подчиненных флагманов и офицеров, а нижним чинам пожаловано по рублю. На радостях в рескрипте от 27 мая Екатерина II предложила Крузу ограничиться увещеванием тех, кто не проявил в сражении смелости, умения и решительности.

Начатая 26 мая блокада Выборгской бухты продолжалась почти месяц, русские корабли преградили основные пути выхода противника и все туже сжимали кольцо окружения в ожидании запаздывающей гребной флотилии. Нассау-Зиген, наконец, привел свои гребные суда к Березовому зунду, но начал атаку 21 июня без согласования и взаимодействия с Чичаговым. Именно в ночь на 22 июня ветер благоприятствовал противнику; в безвыходном положении Густав III решился на рискованный шаг и с главными силами, понеся большие потери, прорвался в море. Ущерб шведов мог стать гораздо больше, но Нассау-Зиген не смог захватить оказавшейся в беспомощном положении гребной флотилии. Укрывшийся в шхерах армейский флот успел привести себя в порядок и в сражении 28 июня при Роченсальме

нанес неосторожному принцу поражение. Уцелевшая часть шведского корабельного флота укрылась в Свеаборге, где и была заблокирована до конца войны.

А. И. Круз в Выборгском сражении командовал авангардом. Когда во втором часу около 40 шведских канонерских лодок вышли к отряду капитана Лежнева на его правом фланге, вице-адмирал послал на помощь корабли «Князь Владимир» и «Иезекииль». С 4.00 корабли Лежнева вели бой против шведских канонерских лодок, с 6.30 стреляли по проходившим мимо неприятельским гребным судам. В 9.00 Чичагов приказал всему флоту гнаться за неприятелем. Получив приказ сняться с якоря, Круз направился к западу и вскоре получил приказ атаковать противника. Он участвовал в погоне. По словам В. Я. Чичагова, Круз храбро и мужественно поражал неприятеля, за что 6 июля был награжден чином адмирала и орденом Святого Георгия II степени, а 8 сентября — шпагой с надписью «за храбрость», украшенной алмазами.

Высочайшая грамота о награждении гласила:

«Нашему Адмиралу Крузу. Усердие ваше к службе Нашей, искусство в деле, отличная храбрость и мужественные подвиги, оказанные вами как в сражении с неприятелем во время когда вы были в последних числах мая месяца быв ими атакован в превосходных силах, в троекратном бое отразили его, принудили к отступлению и главнейше способствовали к загнатию в Выборгский залив, положив тем основание к победе 22 июня над ним одержанной, так и в самый тот день при погоне за неприятелем и поражении его, приобретают вам особливое Наше Монаршее благоволение. В изъявлении оного Мы, на основании установления о военном ордене нашем святого Великомученика и Победоносца Георгия, пожаловали вас кавалером того ордена большого креста второго Класса, которого знаки при сем доставляя, повелеваем вам возложить на себя. Удостоверены мы совершенно, что таковое отличие будет вам поощрением к вящему продолжению службы вашей Нам богоугодной.

Екатерина. В Царском Селе, июля 6 дня 1790 года».

Верельский мир 3 августа 1790 года завершил войну; договор ограничился подтверждением существовавших границ и не упоминал о российской гарантии шведской формы правления. Взамен Россия получила необходимый мир. Мир на время наступил и для адмирала А. И. Круза, ставшего лицом известным.

На вершине славы

Успешное подписание Верельского мира со Швецией опередило создание антирусской коалиции. В Англии глава правительства Уильям Питт пытался организовать поход британского флота на Балтику, но не получил поддержки парламента, и всесильному министру пришлось отказаться от замысла. Поражения на суше и на море в 1791 году заставили турок подписать Ясский мирный договор, по которому Россия окончательно утвердилась на Черном море. В большую европейскую войну против революционной Франции Екатерина II вступать не торопилась. Правда, в 1791 году она заключила договор с недавним противником, Густавом III, и обещала субсидировать его экспедицию против французов. Убийство короля шведским дворянином прервало приготовления. В последующие годы Императрица, воспользовавшись ослаблением позиций Франции в Европе, с Пруссией и Австрией провела разделы Польши 1794–1795 годов, что позволило вернуть исконно российские земли. При таких условиях Балтийский флот в 1791–1795 годах ограничивался главным образом учебными плаваниями практических эскадр, не участвуя в боевых действиях.

А. И. Круз стал широко известен после русско-шведской войны, и не только среди моряков. Фамилия его встречалась в реляциях о сражениях, жители столицы знали о его роли в спасении города от вторжения. Поэт Г. Р. Державин, воспевая победы Российского флота в стихах, не забыл и Круза.

Насколько ранее Екатерина II не считала А. И. Круза достойным внимания, настолько она отдавала ему должное после Красногорского сражения. Правда, Императрица избегала приближать адмирала ко двору, и появление могучей фигуры в ее покоях, 6-го и 7 сентября 1790 года, вызвало неудовольствие Екатерины II теми, кто впустил его. Во всем остальном она была благосклонной. Летом 1791 года, пока строилась дача моряка в Ораниенбауме, Императрица разрешила ему временно занять маленький дворец-эрмитаж вблизи потешной крепости Петра III; она направила художника, который уговорил Круза позировать для портрета, и сама добавила на портрете двустишие: