Admissor
Шрифт:
– Вы что, серьезно? Вы собираетесь поступить с силами, лучшим, что случалось с людьми, как Конгресс с интернетом?
– Эйдолон пораженно смотрел на них.
– К чему вы придете? К суперсилам по карточкам? Данным на каждого героя у правительства? Обязательному снятию масок?
Голос парня набирал силу, у него появилось эхо. Последнюю фразу он почти прокричал, и крик повторил возникшей за его спиной крылатый силуэт. Александрия только вздохнула.
– Никто не заставляет тебя появляться на публике
– мягко сказала она.
– Но нам нужно регулирование. Каждый парачеловек, одевая маску, должен понимать, что он - не уберменш. Он не может просто так изнасиловать кого-то, убить своих обидчиков или ограбить банк. У всего должны быть последствия. Это как... уголовный кодекс для героев.
Эйдолон вздохнул. Сжавшиеся кулаки разжались - вспышка прошла. Девушка знала таких людей - способных собраться на короткое время, но тут же прогорающих, и всегда делающих это не вовремя. Некоторые называли их неудачниками, но Александрия была не согласна. Дэвид был чертовски работоспособен, хотя и закомплексован до крайности.
В любом случае, выдержки пойти против консенсуса у него не нашлось. Как она и думала.
'Он будет ныть, но делать, что приказано. Или то, что делают все остальные.'
И это ее устраивало.
Вдруг раздался резкий, громкий, но приятный голос. Александрия дернулась, обернулась вокруг себя, и заметила молодого альбиноса лет двадцати. Он стоял у дальней стены, прямо под светом одного из прожекторов.
'Стелс?'
Нет. Телепорт. По крайней мере, в этом ее уверяла судорожно подхваченная сила-сканер.
– Не сработает.
– весело сказал он.
– Хотя звучит красиво.
Ей не показалось - парень был альбиносом, с голубоватыми, обесцвеченными волосами, алыми глазами и острыми чертами лица. Он был в свободном сером костюме - свободном и дорогом: под белым светом ткань почти светилась.
– Джеймс.
Ровно произнесла Доктор, но Александрия удивленно, почти пораженно посмотрела на нее. Женщина была рассержена. Зла.
Парень, ухмыльнувшись, дурашливо взмахнул руками.
– Расслабься, Док. Пришел познакомиться с коллегами.
Взгляд женщины не изменился.
– Я запретила тебе появляться на совещаниях без приказа.
Как-то вдруг, безо всех предпосылок, взгляд парня посерьезнел. Стал оценивающим. Анализирующим, взвешивающим - и тут же исчез. На лицо снова вернулась веселая улыбка.
Никто в комнате этого не упустил. Кроме, возможно, Эйдолона.
– Верно.
– он улыбнулся.
– Но еще ты сказала что я должен найти тебя, цитирую, 'если почувствуешь что-то угрожающее.'
Доктор посмотрела на спокойную Фортуну, и медленно подняла левую бровь.
– К базе приближаются атомные бомбы?
Парень покачал головой.
– Не так скучно.
– он вздохнул.
– Вы собираетесь переделывать мир, и я говорю - это не сработает. Точнее, сработает, но не так, как вы думаете. Решил, что лучше вас предупредить заранее.
Доктор цокнула языком.
– Внезапный прилив альтруизма?
Парень покачал головой и искренне посмотрел на нее.
– Это интересно.
– он улыбнулся.
– А я люблю интересные вещи.
Александрия прищурилась. Что-то с ним было не так. Она еще не могла понять что, но...
Его одежда была аккуратной, слишком аккуратной - тщательно отглаженной по шву. Прекрасно подобранные духи, отлично поставленная речь, будто заученные реплики - так ведет себя актер, выдавая заранее выученную программу.
Кукла, вроде той что дает сила Эйдолона?
Нет
Он волнуется и боится выступать?
Нет. Он слишком уверен в себе. Ни капли робости или неуверенности. Ни намека на напряжение.
Что-то не складывалось.
– Какие у тебя силы?
– Свободная телепортация на сто километров и предвидение ближайшего будущего.
Всего будущего - предупредила ее сила.
'Использует ли он ее сейчас?'
Нет
Александрия немного расслабилась. Она говорила не со сверхсилой, а с человеком. А люди делают ошибки.
Ее до сих пробивала дрожь когда она говорила с Фортуной. Этот ребенок пугал.
– Понятно.
– она вздохнула.
– Если влез - говори. Почему ты считаешь, что моя идея провальна?
Девушка была почти обижена. Обижена - потому что ценила свой ум. Почти - потому что предпочитала исправлять свои ошибки до того, как они становились необратимыми.
– Потому что ты сочетаешь несочетаемое. Строишь устойчивую систему на двух основаниях - органе в правительстве и хороших людях среди паралюдей. Запас прочности около нуля. Одно серьезное противоречие и все полетит к чертям.
Он смотрел на нее с искренней улыбкой, а алые глаза смотрели остро и почти грубо. Александрия поморщилась.
– Я буду контролировать оба звена. Серьезных противоречий не будет.
– Пока ситуация не станет достоянием общественности.
– его улыбка стала шире.
– Как твои герои будут реагировать на нарушение правил? Слабые? Сильные? Допустим, кто-то взял в руки огнестрельное оружие и убил героя? Выследил его семью и взял в заложники? Пустил целый город на растопку для своей силы?