Адской игры, грешник! Том 1
Шрифт:
— Харон, у меня столько вопросов! О душах, например. Почему они так ценятся и за них готовы перегрызать глотки? А еще о системе прокачки. Она ведь рандомная, да? И почему у местных уровни застыли? А еще…
Некромант отрицательно покачал головой, дав понять, что не ответит.
— Ну да, ну да… Ты не можешь брать учеников и бла-бла-бла. Понял.
— Дело не только в этом. Я — проводник и Страж Лимба, а у тебя…
До меня наконец-то дошло, и я хлопнул себя по лбу.
— Блин. У меня репутация со Стражами просела из-за убийства той твари. Как ее поднять?
Харон снова покачал головой.
— Понятно, ты не можешь ответить, — вздохнул
Мы сидели в полной тишине — древний могущественный некромант, и недоразумение по имени Леха. Двое на берегу мистического Стикса в иллюзорном уголке Лимба. Что бы там Харон не говорил, но я считаю себя его учеником, и почему-то мне кажется, что некромант тоже так считает.
Харон поднялся и махнул рукой, открыв светящийся портал.
— Тебе пора, Леха. Напоследок я дам тебе совет: призови фамильяра, он даст ответы на твои вопросы. Чтобы призвать по-настоящему могущественное существо, найди кладбище и проведи ритуал там, иначе призовешь никчемную тварь низшего плана.
— Но в Аду вроде бы нет кладбищ.
— Есть. Не совсем в привычном тебе понимании, но есть. Кладбища — это скорее… — некромант защелкал пальцами, подбирая нужное слово. — Дома. Да, это дома. Обиталище нежити. Ты найдешь одно такое на окраине Города Грехов.
Порывшись в складках плаща, Харон достал жирного красного червя, похожего на ожившую сосиску.
— Вот, держи, — протянул мне.
— Эм… Спасибо, но я не голоден.
— Идиот, — вздохнул некромант. — Это особенный червь, он откроет тебе доступ к описанию ритуала по призыву могущественного фамильяра. Возьми.
Я брезгливо взял двумя пальцами шевелящуюся «сосиску».
— А теперь тебе пора, Леха Марвел.
— Спасибо, сэнсэй, — улыбнулся я и шагнул к порталу. Остановился, обернулся: — Харон, скажи, зачем ты мне помогаешь? Ты ведь рискуешь огрести от начальства.
— Я помогаю не просто так. Когда ты станешь достаточно силен, я приду и потребую кое-что сделать.
А вот и подвох. Сразу стало как-то не по себе, по спине прошелся холод нехорошего предчувствия. Даже подумать страшно, что за просьбы могут быть у этого… не могу подобрать слово. Существа? Ведь человеком его нельзя назвать. К тому же вряд ли Харон при жизни был добрым малым, который и муху не обидит, а после смерти он и вовсе изменился. В Аду все меняются, это очевидно. На себе ощущаю.
— Харон, последний вопрос. Кем ты был при жизни?
Глаза некроманта недобро сверкнули.
— Не твоего ума дело, — сказал Харон и пихнул меня в портал.
Отступление.
Портал захлопнулся, проглотив наглого парнишку, после чего рассыпался снопом синих искр. Какое-то время могущественный некромант смотрел на гаснущие искры и недоумевал.
«Жалкий человечишка возомнил себя достойным стать моим учеником… Надо же, вот потеха».
Некромант хмыкнул и сел на траву. Усталый взгляд человека, прожившего сотни жизней, устремился вдаль, в белую занавесь тумана. Харон жаждал покоя, но отчего-то мысли вновь и вновь вертелись вокруг недавнего разговора. Должно быть мальчишка разворошил прошлое… Да, определенно, все дело в вопросах. Прошлое, оно ведь как едва затянувшаяся рана — тронь, ничего не будет, но ткнешь посильнее — снова выступит кровь. А в жизни Харона было много крови. Реки крови. Океаны.
Прошлое не отпускало. Оно стало вечной мукой и терзало душу пуще самых извращенных пыток. Харон искренне надеялся, что этот придурковатый человечишка, Леха,
Некромант зло скрипнул зубами. Ошибка, одна единственная ошибка, которую он допустил века назад, стоила ему самого дорогого. И теперь будучи одним из самых могущественных Стражей Ада, он вынужден ее исправлять чужими руками.
Харон. Ошибки прошлого -1
Примечание: Арон — настоящее имя некроманта, тогда как Харон — это арабский вариант имени.
Рим. 1348 год.
Колокол собора Святого Себастьяна гулко отбивал удары. Странно, но каждый раз сквозь звон я слышал призыв браться за оружие и сражаться до последней капли крови, хотя никто другой не стал бы расценивать соборную песнь в подобном ключе. Должно быть, дело в моей натуре.
Я стоял у окна, и с высоты третьего этажа Дома Раскаяния смотрел на пыльные улицы вечернего Рима, которые поостепенно заполняли еретики. Иначе этот сброд я бы не смог назвать, даже не смотря на выписанную папой буллу [6] . Люди в белых балахонах со скрывающими лица капюшонами, или с колпаками с прорезями для глаз, медленно шагали по улице. В руках они держали кресты и зажженные свечи.
Бьянки [7] . Мерзкие сектанты и еретики.
6
Булла — папский документ со свинцовой или золотой печатью, помещенный в специальную капсулу.
7
Бьянки — секта фанатиков в Италии, одеты всегда в белое, отсюда и название (Бьянка — белый).
Они заполняли улицы, текли белой рекой к собору Сан-Себастьяно, а оттуда, быть может, попрутся в сам Авиньон, чтобы обличить в грехах высшее духовенство. Из их поганых ртов вырывались искаженные звериные звуки, которые они называли песнопениями. Псалмы, что они распевали, есть ничто иное, как насмехательство над Богом. Будь моя воля — сжег бы на площади всех и каждого, а обугленные кости кинул бы в ров с нечистотами. Но есть булла, а слово папы Климента VI для меня Закон, ибо через него идет воля Господа. К тому же не мне вершить судьбы, я всего лишь цепной пёс. Цербер Инквизиции.
Противно скрипнула дверь, за спиной послышались тихие шаги. Я обернулся.
— Прошу простить, инквизитор Арон, — поклонился бритоголовый служка в простой монашеской рясе. — Мне велено передать вам это.
Он протянул запечатанное сургучом письмо. Даже издалека и при тусклом освещении я смог различить печать кардинала, а это значит, что цербера спустят с цепи. Оно и к лучшему, в Риме я засиделся. И чем больше я трачу времени на пустые допросы в лепрозориях, тем глубже Истинное Зло пускает корни на нашей земле. К тому же папа намерен объявить о паломничестве, и вскоре город заполонят сотни тысяч паломников, в том числе больных чумой. Мое же дело не лечить Черную Смерть, мое дело — найти тех, кто ее создал.