Адвентюра наемника
Шрифт:
— А удирать вам приходилось? — поинтересовалась Эмис.
— У меня на заднице тоже есть шрам. Вылезу, покажу, — пообещал я, не вдаваясь в подробности. — Нет такого воина, который хоть раз да не бегал с поля сражения, но, — глубокомысленно изрек я, поднимая палец, — как настоящие воины, мы называем это ретирадой!
— Граф, я готова в вас влюбиться, — торжественно сообщила девушка, а потом, ухватила меня за голову и так крепко поцеловала, что я едва не ушел под воду.
— А мне тоже хочется, — безапелляционно заявила Миса, отодвигая подругу. Кажется, фрейлейн была готова залезть ко мне прямо в бочку.
В прежние
— Кхе-кхе, дорогие мои, а я вам не помешаю? — донесся голос старого мага.— Напомню, что нас ждут у князя. И попросите Его Королевское Высочество, чтобы он не настаивал на том, чтобы граф Артакс фон Йорген пил крепкие напитки.
Глава семнадцатая. Пробуждение
Все-таки я умер. Башка чужая. Не поднять, не пошевелить. И самому не пошевелиться. Судя по всему, треснули по черепушке, ударив чем-то тяжелым в затылок. Моргенштерн или палица? Да какая разница покойнику? Хотя… Разве у мертвецов голова болит? Кажется, им-то уже все равно. Но как знать, может и болит. Пока не один покойник не приходил, не сообщал, болит у него что-то, или нет. Значит, после смерти тоже болит. И мочевой пузырь давит, норовя выплеснуть свое содержимое наружу. Нет, если хочу в сортир, значит не умер. А еще мне очень холодно.
С трудом пошевелившись, обнаружил, что лежу абсолютно голый. Может, меня ранили, а мародеры успели раздеть? Но нет, подо мной не земля, а мягкая перина и не воевал я ни с кем, а твердо помню, что пошел на торжество, по случаю свадьбы наследницы престола, уезжающей из дома. Наверное, по возвращению с пирушки попал в засаду.
Попытался привстать, даже уперся локтями, сделал попытку приподнять голову, но в мозгах вспыхнуло, и я снова упал мордой вниз. Нет, определенно били не только в затылок, но и в лоб. Точно. Отчего я ни хрена не вижу? И не только не вижу, но и глаза-то не могу раскрыть. Пытаюсь, но между глазницами то молния скачет, то цветет болотная тина. И в висок тоже стукнули, потому что боль пульсирует где-то около уха, в черепе. И ухо болит.
Нет, я еще жив, но тяжело ранен, и лучше, если бы меня добили. Вот, тут бы и голова прошла, и в сортир не хотелось. Надо только встать, и узнать, где же он есть. А… Не люблю я ночные горшки, но согласен и на горшок. А он должен быть под кроватью.
Нет, так просто старого наемника не проймешь, я все равно встану! Сделал еще одну попытку, но опять безрезультатную. Сейчас бы водички глоток, вот тогда бы встал…
— Браво, граф Артакс фон Йорген. Эх, посмотрел бы ты на себя, — услышал я сбоку чей-то голос. Вроде, знакомый, но чей именно, определить не смог.
С трудом разлепив веки, сумел кое-как сконцентрировать зрение и увидел, что неподалеку от меня сидит себе человек. А… Я его знаю. Это же мой друг. Старый маг Габриэль. Наверное, я не ранен, но заболел чем-то тяжелым. Вроде, похоже на тиф. Температура, сердце жмет, все симптомы.
— Что со мной? — спросил я. Уж маг-то должен разбираться в болезнях.
Нет, это мне показалось, что я спросил, а на самом-то деле пролепетал что-то бессвязное, еле-еле прошелестев губами. К счастью, Габриэль меня понял.
— Что с тобой? — переспросил маг с мерзкой ухмылкой. — Да напился ты, до поросячьего визга. Как же я рад этому, ты даже не представляешь!
— Чего ты врешь? — возмутился я.
Нет, врет собака, и не краснеет. Я же не пью уже много-много лет. С чего это бы мне взять, да напиться? Нет, я болен. Сейчас наберусь сил, встану, и дам по морде господину магу. И не посмотрю, что он родственник герцога. И герцогу тоже по морде дам. Только вот, встать бы вначале.
— Пить хочешь?
— У-у, — только и смог я ответить. Сволочь ты, господин маг. Ведь и так знаешь, что хочу. И в руке у него что-то напоминающее ковш с водой. Придется встать. С огромным трудом сдвинул тяжеленную ногу с кровати.
— Только осторожно, на девушку не наступи, - предупредил меня Габриэль.
На какую девушку? Но нога уже спускалась на пол, но вместо соприкосновения с твердой поверхностью пятка встретила что-то мягкое.
— Ви-уу…
От визга, ударившего по ушам, упал обратно.
— Давай-ка помогу, — услышал я, и почувствовал заботливые руки старого мага, помогавшего мне повернуться на спину. Утвердив меня, Габриэль подсунул под мою поясницу подушку и мягко приказал. — Пей. — Пахло чем-то горьковатым, знакомым, и на вкус питье было такое же — горькое и противное. Такую гадость в рот не хотелось брать, а маг прикрикнул: — Пейте, Ваше Сиятельство. Да пей-же, дурень, легче станет.
Будь у меня силы побольше, я бы ему показал, как на меня кричать, он бы кровавыми соплями умылся, сволочь. Орет так, словно в колокол по ушам бьет! Эх, я бы ему… Но сейчас я был беспомощен, словно котенок. Пришлось повиноваться грубой силе. Часть напитка пролил, но большая часть жидкости все-таки попала в рот. Напоив меня, маг хмыкнул:
— Это настой из ягод полыни и сныти. Еще вчера понял, что понадобится.
Тяжесть из головы стала уходить, что-то прояснилось, уже сумел похлопать глазами. Полежал. Начал обретать способность думать, и вспоминать. Но как на грех, ничего из вчерашнего вспомнить не мог. Нет, кое-что припоминаю. Да, мы с господином магом помылись, переоделись в свежее белье, предоставленное хозяином дворца, потом обрядились в чистую одежду и отправились на пир. Все было чинно-благородно. Длинные столы, покрытые белоснежными (до поры!) скатертями, тяжелые лавки, словно созданные для посетителей трактира.
Князь Ингемар — крепыш невысокого роста, с окладистой седой бородой, мне даже понравился. Чем-то он мне напоминал Димдаша, старшину гномов и моего друга. Ингемар отчего-то сидел за столом в кольчуге, поверх которой висела золотая цепь с массивным медальоном. Видимо, родовой герб, но рассмотреть не смог. Супруга князя – фру Ловиз, чем-то похожая на мужа, невысокая, коренастая, правда, без бороды и в платье.
Нас с магом посадили по правую руку от князя. Габриэля поближе, меня подальше. Рядом со мной расположилась немолодая матрона, подкладывающая в мою тарелку то кусочек жареной свинины, то крылышко, то еще что-нибудь вкусное. Ухаживала, как за родным. Не будь я предупрежден заранее, что фру замужем, а хождения налево здесь не приветствуются, решил бы, что женщина ко мне неравнодушна. Нет, здесь так положено, чтобы за холостыми гостями ухаживали самые знатные дамы. Я бы предпочел кого-нибудь из девчонок, намывавших меня в бане, но незамужним девушкам на пир вход заказан. Странно. Воевать можно, а пировать нет.