Адвокат по сердечным делам

В тот день Евгения Швец вовсе не собиралась садиться в тюрьму. Конечно, ей, как и любому здравомыслящему человеку, была известна расхожая истина – относительно чего в этой жизни зарекаться не стоит, – и она какой-то частью своей души осознавала ее справедливость. Но, как и большинство других людей, она представляла, что подобное несчастье может случиться с кем угодно, только не с нею самой. Впрочем, почему она, взрослая благополучная женщина, дожившая до своих сорока лет без малейших столкновений с законом, должна идти на нары, как какая-нибудь воровка или мошенница? У нее отличная работа, абсолютно не связанная с криминалом; замечательная семья – муж и двое детей; безупречная репутация

Улыбаться, сидя в пустом салоне автомобиля, в то раннее январское утро мог на самом деле только счастливый человек. Природа изо всех сил пыталась опровергнуть утверждение, что у нее якобы не бывает плохой погоды, и поливала мостовые города жуткой смесью воды и снега. Люди, кляня глобальное потепление, бросались к входам в метро и в подземные переходы, а водители, бурча проклятия себе под нос, покорно занимали места в хвосте километровых пробок.

Евгения могла не торопиться. Заседание редколлегии назначили на десять часов, и у нее был еще солидный запас времени для того, чтобы решить некоторые дела. В первую очередь она завезла в детский сад дочь Василису и даже успела переплести ей косы. Очаровательное создание махнуло ей рукой на прощание, но перед этим поинтересовалось, кто ее сегодня заберет. Хорошо, что этот вопрос решался в семье Швец легко. Родители Василисы, занятые деловые люди, давно установили правило: кто свободен, тот и берет на себя эту обязанность. Сегодня как раз этим должен был заняться Александр, муж Евгении.

Вспомнив о супруге, женщина заулыбалась еще шире. Она все еще чувствовала на своей щеке его поцелуй, которым он проводил ее в дорогу. Эта была неизменная традиция – обязательный утренний поцелуй и пожелание удачного дня, как талисман на счастье от самого красивого и доброго мужчины на свете. Подруги предрекали им когда-то, что они не продержатся вместе и двух месяцев, а они прожили уже девятнадцать счастливых лет и даже не думали что-то менять…

Евгения взглянула в зеркало и сдула с лица непослушную пушистую прядку волос. Для своих сорока лет она выглядела великолепно. Максимум на тридцать пять. Не больше. У нее было интеллигентное лицо с умными, серого цвета глазами, огромная копна мягких пепельных волос и превосходная осанка. Кто-то из знакомых назвал ее за глаза «породистой» женщиной, и Евгения, как ни старалась, так и не смогла понять, что тут имелось в виду. Дворянских корней в ее роду отродясь не было. Связями с сильными мира сего она тоже не обладала. Ну, а ее собственная внешность казалась ей весьма противоречивой. Иногда она нравилась самой себе, а иногда – сокрушалась. Ну откуда, к примеру, взялся этот нос? Он был слегка длинноват, и ее супруг утверждал, что он ее ничуть не портит, но сама Евгения была на этот счет другого мнения. Нос просто обязан был быть небольшим и аккуратным, словно выточенным из алебастра. Глаза у красавицы должны быть больше. Губы – полнее. А фигура… Впрочем, фигурой своей она была как раз довольна.

Евгения осознавала, что в ее болезненных копаниях в собственной внешности виноват супруг. Нет, Александр не давал ей повода быть недовольной собой, кроме, пожалуй, одного… Дело в том, что Александр Швец был очень красив. Не привлекателен, не просто симпатичен, а именно красив – натуральной мужской красотой. В свои сорок два года он ничуть не растерял своего великолепия и сейчас казался ей, пожалуй, еще лучше, чем был некогда, двадцать лет тому назад. Высокий, атлетически сложенный, темноволосый, с глазами густого синего цвета и с белозубой улыбкой, он казался ей ожившей рекламой. Надо сказать, Евгения предпочла бы, чтобы ее муж был чуть-чуть менее красивым: чтобы у него появился животик, складки на щеках. Но он был спортсмен и не терпел пива. Ну, а жесткая линия рта и те самые складки на щеках делали его облик еще более мужественным и интересным. Сейчас она почти смирилась с его главным «недостатком», а когда-то, двадцать лет назад, он едва не стал причиной их первой размолвки…

Евгении, как начинающей журналистке, поручили подготовить материал о тенденциях спортивной моды. В дополнение к статье полагался богатый иллюстративный материал со снимками моделей. Женя с подругой в назначенный час прибыли в модельное агентство, где их взору предстала группа красиво одетых молодых людей: девушек и парней. Они весело болтали и не обращали никакого внимания на юных журналистов. Фотограф наладил освещение, и работа началась. Модели позировали в разных ракурсах, а девушки пытались набросать свои впечатления о показе спортивной коллекции в своих блокнотах.

– Господи, погляди, какой красавец! – ахнула подруга и что было силы ущипнула Евгению за локоть. Перед камерой в тот момент нарисовался молодой человек атлетического телосложения.

Женька только поморщилась. Не то чтобы этот тип оказался ей абсолютно неприятен. Конечно, она отдала должное его глазам, фигуре и ослепительной улыбке, но посчитала, что в его облике слишком много сахара. Ему не хватало мужественности, и ко всему прочему он был еще наверняка глуп, тщеславен и эгоистичен. Об этом она сразу же сообщила подруге.

– Ты просто дура! – ответила та, не сводя восхищенного взгляда со статиста. – А можно потрогать? – спросила она, имея в виду бицепс красавца. – Это все настоящее?

Тот покровительственно кивнул головой.

– Спокойно, девочки! Тут все настоящее. – Он взглянул на Евгению: – А вы не хотите прикоснуться к прекрасному?

– Обойдусь, – ответила она и с удвоенным усердием застрочила что-то в своем блокноте.

Она не переносила такую породу людей. Быть моделью – это занятие, простительное для женщины, но никак не для мужчины. Зарабатывать на своей внешности могут только самовлюбленные, ограниченные типы, и она ничуть не сомневалась в том, что парень в теннисной форме как раз относится к этой породе людей.

– Вы хоть ракетку-то в руках держали? – спросила она, еле сдерживая негодование. – Такое впечатление, что вы собираетесь бить ею мух.

– Да? – озадаченно спросил он, вертя в руках спортинвентарь. – Мне казалось, что я умею это делать. Может, вы мне покажете, как правильно обращаться с этой штукой?

«Он еще и туп как пробка!» – кипя от злости, подумала Женька, но делать было нечего, она сама завела этот разговор.

Имея за плечами пару уроков большого тенниса, когда тренер не без труда вложил в ее руки этот диковинный предмет, она заставила наглеца с белозубой улыбкой следовать ее рекомендациям. Это его почему-то ужасно веселило, а под конец он осмелел настолько, что заявил:

– А давайте сходим куда-нибудь вечером? Может, в кино?

– Вечерами я занята! – отрезала она. – Я пишу статьи.

– Как интересно! – воскликнул он. – А вы напишете что-то про меня? Признаться, я рассчитывал на интервью.

Женька едва не поперхнулась собственной ненавистью, но вовремя взяла себя в руки и твердо заявила:

– Боюсь, что о таких, как вы, лучше всего рассказывать в картинках! Знаете, что-то типа комиксов.

– Знаю, знаю! – улыбнулся он. – Значит, вы мне отказываете?

– Категорически, – заявила она и, прищурив один глаз, ехидно спросила: – А все-таки, по секрету, зачем вы всем этим занимаетесь? Ну, к чему вам все эти показы, фотографии в журналах? Вам не кажется, что настоящий мужчина должен делать в жизни что-то более значительное?

Он посмотрел на нее непонимающе, но потом рассмеялся:

– Вы знаете, я считаю, что внешность должна приносить кое-какой доход. – Он пожал плечами. – Мне просто нужны деньги…

Все! Большего от него она и не ожидала.