Адвокат вольного города 8
Шрифт:
— Другую?
— Но человеческая традиция такова, что фамилия бывает производной от названия покровителя.
— Филинин?
— Звучит как Федерико Феллини.
— Кто это? В российской традиции образование фамилий через приставку «ин», «ов» «ев».
— Филинов занят, «ин» не получается, потому что он и так на «ин».
— Филинев?
— Слабенькая версия, но она тоже имеет место быть, — неуверенно согласился я.
— Есть ещё «ский». Филиновский?
— Тоже вариант. Бляха. Как трудно фамилию самому себе придумывать,
— Аркадий, а когда Вы изволили себе альтер-эго придумывать, не было такой проблемы.
Канцлер прав, он сам делал мне поддельные паспорта, и я не заморачивался, тыкал пальцем в небо, получал фамилию и не переживал. А тут прямо давила на меня ответственность.
— А если двойная фамилия? Филинов-Алтайский?
— Тогда уж Кустовской!
— Что, ничего не нравится? — с сочувствием спросил Канцлер.
— Честно говоря, ничего.
— А какие сроки?
— Да так-то не давит, не жмёт. Как определюсь, зарегистрирую в ЗАГС новый род, впишу себя в реестр дворянских родов, который ведёт «дворянское собрание», местная элит-община, вполне официально получу новые документы.
— Греция даёт нам, — пока я рассуждал, Канцлер снова зарылся в словари. — «Коукоувагия».
— Прямо целый город.
— Польский — «пухкач».
— Те же яйца, только в профиль. По всему видать, в большинстве славянских языков эту птичку боялись.
— Может тогда просто Пугач? Филин?
— Возможно. Пока что из всего услышанного в лидерах степняковский вариант, викинги, и, как ни странно, алтайцы.
— Красиво звучит?
— Хреново звучит, ни разу не песня, но с политической точки зрения имеет смысл, я же с тем регионом завязываюсь.
Зазвонил мобилет.
— Ваше сиятельство, — это был Константин, и в его обращении была толика издевательства, — моё руководство намерено сегодня убыть по основному месту несения службы, но хотело бы перед этим с Вами попрощаться.
— Рад небось?
— Хорошего понемногу.
— Понял. Сейчас примчусь.
— Вы очень любезны, но никакой спешки нет. Подъезжайте сразу к железнодорожному вокзалу через два часа.
Нажал отбой, посмотрел на часы.
— Предлагаю пока на этом остановиться, герр Канцлер.
— Как скажете, Аркадий. Я выпишу для Вас все варианты списком с пометкой, что за язык, я же так понимаю, что это имеет значение.
— Имеет, потому что меня тысячу раз спросят «почему» и надо будет что-то отвечать. И обосновать польский будет сложнее чем, скажем, степняковский.
Я тепло распрощался со старым немцем и вышел на Чёрный рынок, чтобы купить блестящее, но недорогое ружьё, шитый яркими нитками пояс и турецкую подделку под персидский ковёр.
Закинув это всё на плечо, я активировал Шило и провалился на Изнанку только лишь затем, чтобы затем моментально переместиться в стойбище кагана Юбы, где немедленно наступил в кучу конских сюрпризов.
— Да чтоб тебя так дети кормили
— Ой, Аркадий. Привет! — был ранний вечер и мне потребовалось некоторое время, чтобы сообразить, что Каганат значительно восточнее, может быть на часовой пояс или около того, а перенёсся я быстро так, что не успел перестроиться на часовую разницу.
Каган в данный момент зевал и в монаршей деликатности своей прикрывал рот ладонью. А на пальце у него поблескивал новенький золотой перстень с тонкой надписью Garrard, London.
Что-то я не припомню у моего степного правителя никаких английских цацок, а поблизости не наблюдалось английских ювелирных магазинов.
— Достопочтенный Юба! Прими дар своего…
— Подданого?
— Между прочим, ты, уважаемый Великий Каган, мне для подданости земельный надел обещал.
— Да, тут в десяти километрах есть кусок степи, там рек нет, ручьёв, трава не растёт, но ты придумаешь, как приспособить.
— Я ковёр обратно понёс?
— Нет-нет, что ты! Это шутка была.
— Я тогда сам выберу из того, что твои верные нукеры не используют.
— Да, ты там сильно рот не разевай, мне межродовой конфликт не нужен. Давай ковёр. Что-то ещё есть?
— Вот бесценное ружьё!
— На стену повешу. Ты, кстати, определился, на какой из моих дочек женишься? Там у старшенькой, у Диндилей возраст уже подошёл… Шесть лет назад. Очень на деда похожа. А усы у неё нетрудно сбрить будет.
— У меня есть жена. Две. А вот, наконец, тончайшей вышивки пояс.
— Спасибо, это уже восьмой, хотя я вроде не коллекционирую их. Вы как сговорились все. А пластинок на патефон нету? Мне тут недавно подарили современную модель, а из пластинок только какая-то непонятная немелодичная музыка.
— Привезу в следующий раз. Кстати, про следующий раз, а есть карта, чтобы указ подготовить о наделении меня земельным наделом?
— Из карт есть таро, есть игральные, на покер.
— Смешно. А географические?
— Аркадий, ну где каганат и где географы? Пока что до нас никто не добрался.
— Пробел за пробелом в построении цивилизации.
— Нас ведёт дух степей и лесов.
— Короче, всё по памяти?
— Ну да.
— Скажи, любезный мой друг Юба, а что от тебя нужно было англичанам? — сложив вместе факты про патефон и золотишко, решил спросить я.
— Не понимаю о чём ты, — растеряно заморгал он. — Ты знаешь, только вот вспомнил, мне бежать надо, проверять как там кони и подпруги. Смотр у меня, дел по горло. Знаешь, ты пока что мой единственный министр, всегда рад тебя видеть, но вот конкретно сейчас срочно надо убегать.
Так незатейливо (по крайней мере Юбе показалось, что это он всё ловко провернул) меня выставили из покоев.
…
— Здарова, конник, а ты кто? — я подал руку зверского вида обвешанному золотыми цепочками немолодому вояке.