Аэропорт

Хейли Артур

— Мистер Бейкерсфелд, могу я задержать вас на секунду?

— Да, в чём дело? — устало спросил Мел.

— У меня создалось впечатление, что мистер Фримантл не слишком вас очаровал.

— Это не для печати?

— Нет, сэр.

— В таком случае, вы не ошиблись.

— И я подумал, что вот это может вас заинтересовать. — Он протянул Мелу одно из отпечатанных на машинке соглашений, которые Фримантл распространял на собрании медоувудских жителей, вербуя себе клиентов.

Прочитав соглашение, Мел спросил:

— Где

вы это раздобыли?

Репортёр объяснил.

— И много там было народу?

— По моим подсчётам — человек шестьсот.

— А сколько таких соглашений было подписано?

— Ну, этого я не могу с уверенностью сказать, мистер Бейкерсфелд. Думается, штук полтораста. А некоторые обещали подписать и прислать по почте.

«Вот почему он так актёрствовал», — угрюмо подумал Мел. Теперь стало понятно, на кого и с какой целью старался Фримантл произвести впечатление.

— Мне кажется, вы сейчас прикидываете в уме то же, что пытался прикинуть я, — сказал Томлинсон.

Мел кивнул.

— Да, всё это вместе складывается в довольно кругленькую сумму.

— Вот именно. Я бы не прочь заработать половину.

— Может быть, мы с вами оба ошиблись в выборе профессии? А вы давали отчёт об этом собрании в Медоувуде?

— Да.

— И неужели никто из присутствовавших там не пробовал указать на то, что общая сумма гонорара этого адвоката достигает пятнадцати тысяч долларов по самым скромным подсчётам?

Томлинсон покачал головой.

— Либо никто об этом не подумал, либо им наплевать. Кроме того, Фримантл — это личность. Он, я бы сказал, гипнотически действует на аудиторию. Они смотрят ему в рот, как зачарованные.

Мел вернул репортёру соглашение.

— Вы будете об этом писать?

— Я-то напишу, но не слишком удивляйтесь, если заведующий городской хроникой вычеркнет это. Они всегда боятся задевать этих крючкотворов. К тому же с чисто юридической точки зрения здесь, вероятно, нет ничего противозаконного.

— Конечно, — сказал Мел. — Другое дело, что это неэтично и коллегии адвокатов может не очень-то понравиться. Но ничего противозаконного тут нет. А жителям Медоувуда следовало бы, конечно, сговориться и просто сообща нанять юриста. Но если люди легковерны и хотят помочь адвокату разбогатеть — это их личное дело.

Томлинсон усмехнулся:

— Могу я это процитировать?

— Вы только что сказали мне, что ваша газета такого материала не напечатает. К тому же мы ведь договорились, что наша беседа не для печати, вы не забыли?

— Пусть так.

Если бы от этого мог быть какой-нибудь толк, думал Мел, он бы разрешил репортёру сослаться на его слова: а вдруг, чем чёрт не шутит, напечатают. Но он знал, что толку не будет. И он знал также, что множество крючкотворов вроде Фримантла рыщут по стране, вынюхивают, где что неладно, подстрекают людей, осаждают аэропорты, дирекции авиакомпаний, а иногда и пилотов.

Мела, однако, возмущала не сама по себе их активность — частная инициатива в сочетании с легальными средствами является привилегией любого, — его возмущал метод, к которому они во многих случаях прибегали, возбуждая в своих клиентах несбыточные надежды, вводя их в заблуждение, ссылаясь на убедительные с виду, но предвзято подобранные примеры из судебной практики — подобно тому, как делал это сегодня Эллиот Фримантл, и наводняя суды бесчисленными, заранее обречёнными на неудачу исками, в результате чего в барыше оставались только сами адвокаты, а клиенты лишь зря теряли время и деньги.

Мел пожалел, что Томлинсон не сделал ему своего сообщения раньше. Это дало бы ему возможность предостеречь медоувудцев против Эллиота Фримантла, показать им, в какую ловушку их заманили, и придало бы его словам вес. Теперь было уже поздно.

— Мистер Бейкерсфелд, — сказал представитель «Трибюн», — мне бы хотелось задать вам ещё несколько вопросов о работе аэропорта вообще. Если вы можете уделить мне минут пять-десять…

— В любое другое время я был бы только рад. — Мел беспомощно развёл руками. — Но как раз сейчас у нас здесь происходит слишком много событий одновременно.

Репортёр кивнул.

— Я понимаю. Но так или иначе я некоторое время побуду тут. Я слышал, что Фримантл и его шайка что-то ещё затевают там, внизу, в центральном зале. Словом, если у вас появится возможность позже…

— Я постараюсь, — сказал Мел, не предполагая, впрочем, что этой ночью у него может ещё найтись время для репортёров. Стремление Томлинсона поглубже вникнуть в события, о которых он собирался давать материал, вызывало у Мела уважение к нему, но тем не менее сегодня он был уже сыт по горло всеми этими делегациями… ну и репортёрами тоже.

Если даже там что-то и затевается, решил он, то лейтенант Ордвей со своими полицейскими справится с этим и без него.

5

Попрощавшись с репортёром «Трибюн» и притворив за ним дверь, Мел обернулся. Синди стояла и натягивала перчатки.

— Ну, конечно, как ты и говорил, наваливается сотня всяких непредвиденных дел, — язвительно заметила она. — Не знаю, что представляют собой остальные девяносто девять, но не сомневаюсь, что все они важнее для тебя, чем я.

— Ты прекрасно понимаешь, — сказал Мел, — что я выражался фигурально. И я ведь уже принёс тебе извинения. Откуда я мог знать, что это произойдёт, во всяком случае, что всё будет так — одно к одному?

— Но ты же это любишь, разве нет? Тебе всё это нравится. Для тебя всё это куда дороже, чем я, дети, наш дом, общество приличных, благовоспитанных людей.

— Вот-вот, — сказал Мел. — Я всё ждал, когда ты сядешь на своего конька… А, чёрт, мы, кажется, опять начинаем ссориться. Мы все решили, так ведь? К чему же снова пререкаться?