Афанадор

Гаркушев Евгений Николаевич

– Чем вы можете объяснить ваши попытки выйти на руководство наших врагов – махальцев? – спросил Чен Вук Пак. Этот вопрос вертелся сейчас на языке у большинства членов Совета. – Почему вы отказываетесь спуститься сюда? Неужели ваши дела так печальны, что вы боитесь, что вас арестуют прямо на заседании?

– Я ничего не боюсь, – жестко ответил Дермидонтов. – Но я действительно опасаюсь, что ко мне будут предприняты неадекватные меры. Тогда, когда я уже наполовину добился успеха. И вовсе не в контакте с нашими извечными врагами. Я собираюсь установить

связь не с так называемым “Орденом магов”, именуемым еще “Афанадором”, но с их конкурентами – черными магами. Наши прогнозисты доказали, что они должны существовать, хотя мы ни разу еще не выходили с ними на контакт. Именно для этого я взял в школу перспективного ребенка, из-за которого так беспокоиться господин Блескальцев. И собираюсь принимать таких детей в свою академию впредь.

– Не в вашу академию, а в авиационно-космическую академию, – поправил министра Адамсон. – Это наша общая академия.

– Что даст нам контакт с черными магами? – спросил Чен Вук Пак.

– Откроет новые измерения, – горячо ответил Дермидонтов. – Мы получим возможность по собственной воле переходить в другие миры. Как вы знаете, технического способа осуществить переход мы в настоящее время не имеем, хотя махальцы путешествуют между мирами давно и успешно.

– Мистификации. Суеверия. Мир только один, – бросил попечитель Германии Карл Рейнгардт.

– Нет, иные миры – реальность, – возразил Дермидонтов.

– Ставлю вопрос о временном отстранении министра Дермидонтова, – объявил Чен Вук Пак. – Для принятия решения достаточно половины голосов присутствующих.

Почти все члены совета, собравшиеся в зале, подняли руки.

– Завтра вы передадите дела вашему заместителю, Крэю Адамсону, – констатировал председатель.

– Как бы не так, – ответил Дермидонтов, рванув на себя рычаги управления дисколетом. Главный диспетчерский пункт Учкубасу пытался взять управление компьютером “Супер-Гелиоса” на себя, но бывший министр отключил бортовой компьютер и в ручном режиме вышел в открытый космос.

– Вы низложены! – неслись вслед Дермидонтову возмущенные крики членов Совета. Но он не обращал на них никакого внимания.

Глава четырнадцатая

Йети и Тардавкус

Диму тащили по совершенно темному коридору довольно долго. Мальчик изредка дергался – особенно когда им задевали за каменные стены – но молчал. Да и как покричишь, когда рот закрыт огромной лапой? Что и говорить, было жутко. Сколько Дима не вглядывался в темноту, различить он ничего не мог.

Тот, кто нес Диму, остановился. Он прислонил мальчика к стене. Что-то клацнуло, подул ветер, и, самое главное, появился свет. Диму рывком подняли, повернули и поставили посреди освещенной комнаты. В ней за большим дубовым столом сидел седобородый карлик. Борода у него была умеренно короткая, кудрявая. Из-под лохматых бровей он внимательно рассматривал Диму, который был вынужден прищуриться – свет в комнате был ярким. Он исходил от двух шаров, висящих сбоку от

стола.

– Поймал, – пророкотал бас у него из-за спины.

Дима запоздало оглянулся и увидел огромного, выше двух метров великана. Густо покрытый шерстью человечище был то ли одет в длинную рубашку-безрукавку, то ли просто завернут в кусок бледно-зеленой ткани. Лицо великана также было волосатым – лишь вокруг глаз шерсть была почти незаметна. Соседство с таким существом Галкину совсем не понравилось. Да и карлик, откровенно говоря, ему доверия не внушал.

– Так-так, – высоким голосом закричал старичок, потирая руки. – Чуть не подстрелили тебя, милейший? Или это удачное представление?

Дима не понял, о чем говорит карлик, и промолчал. Старик тем временем извлек из-под стола хрустальный шар и вгляделся в него.

– Рыщут над скалами, – объявил он. – Не верят, что потеряли. Или делают вид. Ты почему убегал от них, мальчик? – он пронзительно воззрился на Галкина.

– Не знаю, – пробормотал Дима.

– Интеллектом ты не блещешь, – заметил карлик.

– Точно, – подтвердил великан.

Галкин решил, что слышать такое от большой обезьяны довольно-таки неприятно. Обида придала ему смелости.

– Вы кто такие будете? Тоже у Блескальцева на службе? – спросил он.

– У Блескальцева? – удивился старичок. – Стало быть, у тебя с ним ссора вышла?

– Можно сказать, – признался Дима.

– Сколько же тебе лет, ребенок, что ты ссоришься с самим Блескальцевым? – спросил старик.

– Тринадцать.

– По какому календарю?

Дима подивился нелепости вопроса, но понял, что ответить на него не может. Действительно – по какому календарю? По нашему, понятное дело. Только по какому нашему?

– Он притворяется малышом, – подал голос волосатый великан из-за спины мальчика.

– Никакой я не малыш! – возмутился Галкин.

– Ты прав, Ых, – вдруг согласился старик. – Он и есть малыш. Никто не будет спорить с тем, что он ребенок, кроме настоящего ребенка…

– А если я назову ребенком вас? – спросил Дима.

– Утверждение это абсурдное, и спорить с ним, в силу его абсурдности, я, конечно, не стану, – ответил карлик. – Присаживайся, мальчик. От Ыха не убежишь, так что расслабься и чувствуй себя как дома.

Дима увидел несколько деревянных стульев возле стены и сел на один из них.

– Вы, наверное, тоже меня усыпить хотите? – спросил он.

– Да не мешало бы, – прорычал сзади Ых. – Ведь ты участвовал в нападении на старину Ника?

Дима изумился еще больше, если только это было возможно.

– В нападении? Да только на меня в последнее время и нападают. То одни бандиты, то другие.

– Что скажешь, Ых? – спросил старик.

– Улики налицо, Тардавкус, – ответил волосатый. – От него пахнет бронзой навигационного шара Афанадора. На руке у него – прибор задвинутых. О чем это говорит, если не о том, что он их агент? И что он приложил свою маленькую лапку к исчезновению нашего доброго товарища?