Афанадор
Шрифт:
– Как некстати, – заметил Тардавкус. – Подземным путем туда не доберешься.
– Может, пошлем депешу? – спросил Ых.
– Пожалуй, – согласился маг. – Пойдешь с нами на почту, мальчик? А по дороге расскажешь нам о том, что с тобой приключилось.
Почта оказалось на некотором удалении от беседки, в которой вышли на поверхность маг, йети и мальчик. Она была за двором комплекса, который Дима окрестил про себя монастырем.
В стене, ограждающей двор, обнаружились высокие деревянные ворота. Подле них стояли, опершись на копья, двое бритых наголо мужчин в оранжевых одеяниях. Галкин
Если в крепости было мало что видно из-за высоких каменных стен, то снаружи было страшно, но очень красиво. Дорога в одну колею проходила над пропастью. Два шага в сторону – и вниз пришлось бы лететь метров двести. Внизу гулко шумел ручей, цвел алым мелколиственный кустарник, цеплявшийся за каждую трещину в скале, щебетали разноцветные птички, сидящие в кустах и порхающие под ногами. Еще дальше и глубже в ущелье виднелась деревня. Из труб хижин поднимались дымки, еле различимые с такого расстояния люди копошились на светло-зеленых полях.
– Где мы? – спросил Дима. Сначала он поверил, что буддийский монастырь каким-то непостижимым образом мог скрываться рядом с его деревней. Стоял в степи, вдали от дорог, и никто его не замечал. Горы могли быть обманом, оптической иллюзией. Но сейчас было ясно, что они очень далеко от Ковалевки. И как они сюда попали, мальчик понять не мог.
– В Гималаях, – ответил Ых. – Где и духа вашего продвинутого нет…
– Вот и отлично, – подумал Дима, а вслух спросил:
– Но как мы сюда попали?
– Подземкой, конечно, – ответил Тардавкус. – Ты что, не понял?
– Нет, – признался Дима.
– Подземка содержит множество последовательно соединенных маговорот, – объяснил старый маг. – Если бы мы свернули раньше, вышли бы в Монголии, еще раньше – рядом с Байкалом. Еще мы прошли через Уральские ворота и ворота Жигулей. Там очень красивые холмы. Но нам нужно было сюда, в главный форпост Афанадора на Земле.
– Потому что здесь только что был Аристарх, – добавил йети. – Уж он бы с тобой разобрался…
Диме порядком надоели угрозы этой парочки, в особенности йети. Тардавкус, вроде бы, относился к нему спокойно. Как расценивать свое похищение, он не знал. Но совсем не боялся – ни карлика-мага, ни Ыха. Ему только многое было неясно – кого они представляют, и не попадет ли он в еще худший переплет, чем с Блескальцевым.
– Вот и почта, – прервал его размышления довольный рев Ыха. – Старина Думи, наверное, здесь?
За скалой действительно показался маленький домик, совсем не напоминавший почту. Это была маленькая каменная лачуга, скорее всего, с одной комнатой. Над тяжелой каменной крышей домика возвышалась огромная труба. Будто в ответ на рев Ыха дверь сама собой распахнулась. Тардавкус юркнул внутрь, Ых, согнувшись, вошел следом, а Дима подумал – не шмыгнуть ли, пользуясь случаем, в кусты? Но мысль была глупой – куда бы он вышел незнакомыми горными тропами, даже если бы его не поймали? Поэтому он тоже вошел в избушку и с удивлением прочел надпись над длинным письменным столом: “Отделение связи “Орлиное гнездо””. Мальчик был готов удивиться,
– Это еще кто? – услышал он вопрос, прозвучавший из уголка рядом с огромным очагом. Там за невысокой конторкой сидел пожилой человек лет пятидесяти пяти. Был он в вязаном жилете и шапочке, похожей на тюбетейку.
– Да это так, Думи, – замялся Ых.
– Не понял – что значит так? – возмутился мужчина. – Вы что, водите сюда кого попало?
– Он с нами, Думи, – успокоил почтового служителя Тардавкус.
– Это другое дело, – сменил гнев на милость строгий почтмейстер. – Пишите. Куда будете посылать?
– В замок Рен-Редин.
Почтмейстер удивленно поднял брови.
– Самому магистру?
– Так точно, – ответил Тардавкус.
– Что ж, дело нужное…
Йети и маг уселись за стол, взяли по листку то ли бумаги, то ли папируса, и, поскрипывая перьями, которые лежали здесь же, на столе, принялись писать. Галкин присел на скамью и смотрел в огонь очага. На улице, вроде бы, было не слишком холодно. Зачем Думи затопил очаг? Может быть, он собирался готовить обед, а они его прервали? Впрочем, огонь мальчик очень любил, и горящий очаг на почте ему понравился.
Минут через пятнадцать Тардавкус закончил писать. Ых еще пыхтел над своим папирусом, но маг не стал его дожидаться, а свернул свой листок вдвое и протянул Думи.
– Три золотника, – объявил почтмейстер.
– Скажи уж проще – один лот, – заметил Тардавкус. [8] – С Ыха столько же?
– С вас двоих, – уточнил Думи.
– Вот тебе два лота, – объявил старик, вынимая из кармана кошель и выуживая оттуда только одну большую белую монету с изображением дракона.
8
О монетной системе Афанадора можно подробнее прочесть в “Примечаниях”.
Почтмейстер почему-то поморщился, но монету взял. И высыпал на прилавок сдачу – две серебряных и горсть медных монеток.
Взял он и папирус, исписанный Тардавкусом, и швырнул его в пламя очага. Там листок вспыхнул, и через секунду рассыпался в пепел.
Дима решил, что сейчас на почте случится драка. Вот так взять и сжечь чужое письмо, над которым отправитель работал столько времени – это додуматься надо! К тому же, деньги уже получены… Однако, Ых не торопился выяснять отношения с Думи, а Тардавкус даже, казалось, был чем-то доволен. Еще пять минут, и йети протянул письмо почтмейстеру, и тот равнодушно швырнул в огонь и его.
– Зачем же вы сжигаете письма? – не выдержал мальчик.
– Сжигаю? – переспросил Думи. – Я их отправляю, несмышленый ребенок. Рукописи не горят. А из этого очага они лишь доставляются адресату.
– Да, да, – подтвердил йети. – Аристарх найдет наши письма на своей каминной полке. Или на полке в печи. Или на шесте у очага. Я, честно говоря, никогда не был у Аристарха дома, поэтому не знаю, как выглядит его жилище. Но письмо будет там не позже, чем через час. Если только в его очаге горит огонь…