Афера с вином
Шрифт:
Теперь поморщился Рот.
— Я пришлю к вам экспертов-криминалистов, — продолжил детектив. — Мы тем временем поговорим с охранником. Может, он запомнил что-нибудь интересное. Как только будут новости, мы вам сообщим, а пока постарайтесь ничего не трогать в погребе.
Остаток утра Дэнни Рот провел на телефоне. Первым делом он позвонил Сесилии Вольпе, но трубку сняла младшая секретарша. Она напомнила боссу, что он сам предоставил Сесилии внеочередной отпуск для приведения себя в порядок (наращивание волос и моментальный спрей-загар) перед празднованием Нового года. Поэтому Роту пришлось лично отменять и переносить все назначенные
Элена Моралес, вице-президент «Кокс Уорлдвайд», отвечающая за некорпоративных клиентов, прибыла ровно в три. При иных обстоятельствах Рот, несомненно, постарался бы очаровать ее: Элена, по мнению ее многочисленных поклонников, была просто неприлично хороша собой. Ее шоколадного цвета глаза, блестящие черные волосы и фигура, отвечающая самым высоким голливудским стандартам, могли вскружить голову кому угодно. Но сегодня Роту было не до женских прелестей.
Он задал тон предстоящему разговору, едва Элена вручила ему свою визитную карточку:
— Надеюсь, вы не собираетесь морочить мне голову всей этой вашей страховой чушью.
Элена нисколько не удивилась такому приему. Она уже давно привыкла к подобным вспышкам со стороны своих состоятельных клиентов. Богатые, защищенные от большинства жизненных невзгод толстой прослойкой денег, обычно не желают мириться даже с самой маленькой потерей и ведут себя как избалованные дети — глупые, капризные и истеричные. Все это она уже видела, и не раз.
— Какую именно «страховую чушь» вы имеете в виду, мистер Рот?
— Сами знаете какую. Всю эту напечатанную мелкими буковками хрень о смягчающих обстоятельствах, ограничении ответственности, незастрахованных рисках, обстоятельствах непреодолимой силы, освобождении от обязательств…
Рот остановился, чтобы перевести дыхание и подобрать новые примеры коварства страховых компаний.
Наученная горьким опытом, Элена молчала. Она знала, что рано или поздно у всех клиентов кончается запас воздуха и ругательств.
— Ну так как? — поинтересовался Рот. — И учтите, тут вам не семечки, а три миллиона долларов.
Элена заглянула в захваченную с собой копию страхового полиса. По требованию владельца бордо было застраховано отдельно, но отнюдь не на три миллиона.
— Хочу заметить, мистер Рот, что в полисе указана сумма два миллиона триста тысяч. Но это мы можем обсудить позже. Пока же хочу сказать вам, что мы уже разговаривали с полицией и знаем основные факты, но, разумеется, нам придется провести и свое собственное расследование.
— И сколько лет оно займет? — саркастически осведомился Рот. — Вина нет. Оно застраховано. Так в чем проблема?
Элена смотрела на пульсирующую у него на виске вену, похожую на жирного злого червяка.
— Боюсь, без расследования вы не сможете получить свою страховку, мистер Рот. Такие крупные суммы выплачиваются только после самой тщательной проверки всех обстоятельств.
— Это неслыханно! — задохнулся от возмущения Рот и, подскочив к Элене, грозно навис над ней. — Вы что, намекаете, будто я сам украл свое вино?!
Женщина сунула копию страхового полиса обратно в портфель и поднялась со стула.
— Я ни на что не намекаю, мистер Рот. Боюсь, сегодня мы ни до чего не договоримся. Возможно, когда вы немного успокоитесь, мы сможем обсудить…
Рот не дал ей договорить:
— Я скажу вам, что мы сможем обсудить! У меня сперли вино на три миллиона баксов, а вы со своими идиотскими стандартными процедурами будете теперь из кожи вон лезть, чтобы не выплачивать страховку. Только у вас ничего не получится. Я либо получу обратно свое вино, либо чек на три миллиона! Это вам ясно?
— Совершенно ясно, мистер Рот, — кивнула Элена, направляясь к выходу. — Наш следователь свяжется с вами. И счастливого вам Нового года.
Садясь в машину, Элена пожалела о последних словах. Не исключено, что теперь у бедняги от злости случится сердечный приступ. Уже не в первый раз она задумалась о том, правильно ли поступает, соглашаясь ради денег терпеть все это невыносимое хамство и нечистоплотность. Взять хоть этого неприятного типа, который откровенно норовит надуть страховую компанию на семьсот тысяч. Мобильный телефон ожил, и в окошечке высветилось имя босса.
— Рот уже позвонил. Похоже, разговор у вас не получился? Ладно, обсудим все, когда вернешься.
Президент «Нокс Уорлдвайд», пожилой мужчина, за чьей обманчиво добродушной внешностью удачно скрывался острый профессиональный ум и не менее острое нежелание расставаться с деньгами, поднялся со стула, когда Элена вошла в его кабинет. Она особенно ценила во Фрэнке Ноксе эту немного старомодную любезность, столь редкую в современном, дурно воспитанном мире.
Он вышел из-за стола, и они уселись в два сильно потертых кожаных кресла у окна. Нокс не на шутку гордился тем, что вот уже тридцать пять лет не менял обстановку в своем кабинете. Старинный письменный стол на массивных тумбах, ореховые книжные шкафы, великолепный восточный ковер (уже порядком истончившийся посередке) на полу и потрескавшиеся картины с изображением оленей и прочих благородных созданий на стенах — все это старомодностью, элегантностью и комфортом напоминало самого Нокса и, как и он, принадлежало скорее прошлому веку.
— Ну что, еще один нескучный день в Голливуде? — усмехнулся он. — Рассказывай.
Элена коротко сообщила ему информацию, полученную от полиции, и в красках пересказала разговор с Ротом, не забыв и о попытке последнего взвинтить стоимость застрахованного имущества до трех миллионов.
— Фрэнк, честно, из него просто пар валил. Не было никакого смысла продолжать разговор.
— Я понимаю, — кивнул старик. — Я ведь и сам успел с ним побеседовать. — Он посмотрел в окно и задумчиво побарабанил пальцами по ручке кресла. — Итак, что мы имеем? Все произошло шесть дней назад, у грабителей было достаточно времени, чтобы спрятать концы. Полиция считает, что работали профессионалы. В доме у них был сообщник, скорее всего нелегал-мексиканец. Его уже и след простыл, и шансов найти — никаких. А наш пострадавший с пеной у рта требует чек, причем немедленно.