Аффект Дьявола
Шрифт:
– Первое – наливает всегда мужчина, если он имеется за столом. Второе – руку разливающего не меняют.
Оксана смотрит за этим с интересом и улыбкой, и я тоже растягиваю губы в кривоватой усмешке. Выпитое вино ударяет в голову, и мне всё это начинает казаться забавным. Хотя, смеяться стоит в последнюю очередь, ибо в том, что я, кажется, влюбляюсь в парня своей лучшей подруги, нет ни капли юмора. Разве что он походит на извращённую шутку, одну из тех, которые иногда любит подкидывать людям судьба.
– Ребят, я вам не мешаю? – хихикает Оксана,
– Кхм, – я откашливаюсь, чтобы скрыть смущение. Оглядываюсь, судорожно соображая, на что перевести тему. Не обсуждать же обстановку кухни?
– А я вот думаю, может, пока мы отдыхаем, ещё вечеринку замутить? Только не всей этой компанией, а наших позвать. Человек десять-пятнадцать. Как думаете? – предлагает Окс.
Мне, по правде, наплевать. Это ребята – тусовщики, каких поискать. Я же вполне спокойно отношусь к таким мероприятиям.
– Да не знаю, – пожимаю плечами, снова отпивая вина.
– Что ты не знаешь? Видела, как тебя парни сегодня взглядом пожирали? Тебе надо чаще себя вот так преподносить. Вон какая ты у нас красавица.
Окончательно смущаюсь, не помогает даже алкоголь, который уничтожаю жадными глотками.
– Перестань, Окс. Мне сейчас совсем не до парней. Впереди поиски себя, ну и места работы.
– Одно другому не мешает. Хороший трах – в первую очередь.
– Скажешь тоже.
– Скажу. Но ладно, давайте чем-нибудь займёмся, а то меня вырубит раньше времени. – Она встаёт из-за стола и выходит из кухни, напевая: – А у нас сегодня така-а-ая но-о-очь.
Мы остаёмся с Невским наедине. Он не сводит с меня взгляда, под которым становится окончательно не по себе. Надо было отказываться от дачи и оставаться в клубе. А утром проснуться в постели Славика и забыть про недостойные мысли, что так быстро меня охватили.
– Ты напряжена.
Давид не спрашивает – произносит эти два слова уверенным тоном, а мне ничего не остаётся, как снова растянуть губы в кривой улыбке.
– Для этого нет причин, – пожимаю плечами, пытаясь убедить в этом то ли его, то ли себя. Впрочем, выходит плохо – не верю себе самой ни на грамм.
– Совсем нет. А то у меня ощущение, что ты боишься.
– Кого?
– Подумай.
– Тут я только тебя могу бояться, но это абсурд.
– Неа. Я не о себе. Ты же знаешь, что я кусаюсь только если меня попросить.
– Дав…
– Что? Люблю, когда ты смущаешься. Такая клёвая.
– Ну хватит. А то я буду клёвой бесперебойно. Так кого я боюсь?
– Значит, не поняла?
– Нет. Слушай, у тебя нет ощущения, что что-то не так?
Иду ва-банк, говоря о том, что меня сейчас волнует больше всего остального. Я очень дорожу дружбой с Оксаной и Давидом, чтобы вот так из-за своих уродливых и неправильных сиюминутных желаний, не подпитанных ничем извне, ею рисковать. Да и, ко всему, всё это только у меня в голове, и уже завтра утром я сочту подобные мысли абсурдом.
– А что не так, Аль? По-моему, напротив, всё очень даже так.
– И ты сам напряжения не чувствуешь?
– Только твоё.
– Ясно.
Допиваю остатки вина. Нужно пойти и найти Оксану, но я сижу, как приклеенная к стулу, и отмахиваюсь от настойчивых картинок, лезущих в голову. Если бы я была с Давидом, а не Окс, мы бы сейчас вот так сидели с ним вдвоём на этой кухне, слушали треск горящих дров в камине, болтали бы ни о чём. А потом пошли бы в его спальню и занимались бы любовью, покуда на это хватило бы сил.
У нас были бы планы на совместную жизнь, на путешествия, свадьбу, детей. И уже бы я, а не Оксана, была уверена в этом потрясающем мужчине, я бы мечтала вместе с ним, а не она.
Чёрт. Чёрт, чёрт, чёрт! Хватит даже думать об этом, потому что хочется тут же себя возненавидеть.
– Ладно, я пойду Окс поищу, пока она не нашла себе приключений, – выдыхаю едва слышно, и когда устремляюсь в сторону выхода из кухни, слышу низкий голос Давида позади:
– Я так и думал. Себя боишься.
Но не оборачиваюсь – просто покидаю его общество, твёрдо решив, что уеду сразу же, как только они заснут. Потому что Невский прав на все сто.
Лежу без сна, глядя в потолок. Чутко прислушиваюсь к каждому звуку и шороху, доносящимся из спальни по соседству. Кажется, если услышу хоть один приглушённый стон, сорвусь и помчусь прочь от этого дома. И плевать на те вопросы, что непременно возникнут у Оксаны. А может – и у Дава, хотя, я прекрасно понимаю, что ему стали каким-то непостижимым образом доступны все мои мысли, даже те, что я усиленно скрываю от самой себя.
Мне просто нужно перестать думать о Невском, но именно сейчас, когда раз за разом слышу его голос за стенкой и когда представляю себе, что в эту секунду он крепко прижимает к себе Оксану, меня затапливает чёрная слепящая ревность. Даже воздуха в лёгких не хватает, отчего делаю короткие рваные вдохи, ни черта не отрезвляющие.
Наконец, Давид и Оксана затихают, и я расслабленно выдыхаю – трахаться сегодня они точно не станут. А если всё же решат заняться сексом, я в этот момент буду уже далеко. Считаю до десяти, мысленно прикидывая, не стоит ли остаться хотя бы до шести утра, когда начнут ходить автобусы. И всё же решаю – нет. Это слишком большой риск. И хоть существует вероятность, что утром все мои ощущения покажутся мне выдуманными, она очень и очень невелика.
Откидываю одеяло и осторожно поднимаюсь с постели. Почти два часа ночи, а значит, вот-вот окончательно рассветёт. Пока же за окном – серо-унылые сумерки, чуть подёрнутые пеленой тумана, стелющегося по полю возле леса. Идеально, чтобы сбежать…
Туфли беру в руки, опасаясь разбудить Давида и Оксану стуком каблуков. Какая же я глупая. Как же хочется ругаться на саму себя, за то, что позволила всему этому случиться. Никогда не влюблялась за какие-то несколько часов, тем более не делала этого, если речь шла о парнях подруг. А теперь…