Афоризмы и мысли об истории
Шрифт:
Гастрономия благочестия.
Слабогузая интеллигенция, которая ни о чем не умеет помолчать, ничего не любит донести до места, а чрез газеты валит наружу все, чем засорится ее неразборчивый желудок.
Самый злой насмешник – кто осмеивает собственные увлечения.
Самый дорогой дар природы – веселый, насмешливый и добрый ум.
Гораздо легче стать умным, чем перестать быть дураком.
9.
[Около З марта 1898 г.]
Наполеон – политический Вольтер не более, как и Вольтер – литературный Наполеон, тоже не более. Оба – люди, знавшие, что они начинают, и не знавшие, чем кончат.
Не понимаю, как вы сумеете умереть.
Мне, как архивисту, они более интересны самого архива. 3 марта 1898.
К. и театр – эту комбинацию понятий я еще понимаю. Но Кор[ш?] и наука – извините!.. Тут все непонятно!
Различие между басней и романом современным.
Чтобы понять всю глупость глупости, надо ее проделать.
Кокотка всегда становится честной женщиной, когда с ней обходятся, как с честной женщиной. Честная женщина очень редко станет честной женщиной, когда с ней обходятся, как с кокоткой.
Добродетель только тогда и получает вкус, когда перестает быть ей. Порок – лучшее украшение добродетели.
Логика взаймы – не понимаю.
Весь успех естествознания в том, что центр внимания перенесен с причин на следствия.
В России все элементы культуры парниковые, казенные: все и даже анархия воспитано и разведено на казенный счет.
Гр[аф] Толстой – предсмертная худож[ественная] гримаса дворянства.
Люди больше рабствуют своему прошедшему, чем работают для будущего.
Эти ученики – мальчишки, которые уважают в учителе не указку, которой он их учит, а розгу, которой сечет их, и которые перестали учиться, как скоро розга перестала быть помощницей указки.
Печать – прежде облака наверху жизни, теперь миазмы из почвы снизу.
Видит дальше, чем смотрит.
От его речей слишком пахнет словами.
Пошлость, возвышающаяся до степени таланта своего рода.
[..]
Имп[ератор] Николай I – военный балетмейстер и больше ничего.
Бессловесные проповедники слова Божия.
Театр – школа барских чувств, эстетическая кондитерская.
Ты меня не умеешь понимать, я тебя не хочу или боюсь понять.
Не я должен быть понятен, а вы понятливы.
В нашей истор[ической] жизни все искусственно, но не искусно.
Я потому и глуп, что мой организм слишком умно организован.
10.
Весна 1898 г.
Р[оссия] на краю пропасти. Каждая минута дорога. Все это чувствуют и задают вопросы, что делать? Ответа нет. [...]
11.
[После Зянваря 1899 г.]
Немезида – зло, себя самого наказывающее, т. е. воздающее должное себе самому.
Уважение к чужому мнению, уму – признак своего.
Вера в человека и недоверие к людям и знание их без чутья общежития.
Идеалист, сознат[ельны]й и плод мысли инст[инктивно] – эмпир[ический], плод опыта и навыка.
Что они (слушатели) имеют дело с миросозерц[анием] и с характером.
Неумный ум. Не умеют быть добрыми и умными.
Это его жит[ейская] комбинация, а не логич[еский] вывод.
В неудачах не крушение самих идей, а только падение людей, их проводивших.
Нелюбовь к людям с печальными лицами и смеющ[имися] глазами.
На свете не будет зла, стоит только добрым захотеть, чтобы его не было, суметь устранить его. Потому нет нужды и злиться на зло, а только помогать добру. Зло – только мираж, который существует, пока кажется отум[аненному] глазу.
Дуализм всегда пессимизм, ибо признает зло неизбежным, если не необходимым.
Зло устранимое и потому тем более досадное.
Да это не дуализм. Зендавизм и оптимизм. Только несколько преломленный истор[ическим] наблюдением. От того, что принято звать злом, может закрыть глаза философ в отвлеченном миросозерцании; но не может историк, постоянно имеющий дело с действительными фактами жизни. Но эти печальные факты не от злобы злых или глупых, а от неумелости или недосмотра умных и добрых, а это от того, что люди добрые и разумные берутся за дела не по плечу, рядятся в платье не по росту; они не становятся дурными, а только смешными. По неумелости и неразвитости начала переделывали в интересы, идеи в тенденции низменные, но общедоступные.
Чтобы не было злых, надо отнять или побуждение быть таковыми, или надежду чего-либо достигнуть злом, ибо делать зло для зла – нелепость; зло не может быть ни источником, ни целью для самого себя. Зло не рождается из самого себя, а выделывается при неумелом обращении с добром. Это ядовитая окись полезного металла заброшенного (плохо содержимого).
Сам себя держал на строгом отчете и под бдительным надзором. [...]
12.
1.
...
2.
Он знал и понимал ее, но во имя пришлого идеала желал не знать и потому перестал понимать.
3.
Он знал ее, как идеал, ничего, кроме нее, и не желая знать, и потому совсем перестал понимать ее.
4.
Продолжая не понимать ее, он не желал и знать ее во имя чуждого идеала и потому перестал знать ее.
5.
Александ[р] I.
Он желал понять ее, но чуждый идеал помешал и не внушил желан[ия] ему узнать ее, и потому он не понял и не узнал ее.
6.
Николай I.
Одни желали понять ее, не зная; другие хотели узнать ее, не понимая. Первые не поняли ее, потому что не знали; вторые не узнали ее, потому что не желали понять.
Интеллигенция не создает жизни и даже не направляет ее. Она не может ни толкнуть общество на известный путь, ни своротить его с пути, по которому оно пошло. Но она наблюдает и изучает жизнь. Из этого наблюдения и изучения, веденного по местам многие века, сложилось известное знание жизни, ее сил и средств, законов и целей. Это знание, добытое соединенными усилиями и опытами разных народов, есть общее достояние человечества. Оно хранится в литературе, переходит в сознание лиц и народов пом[ощью] образования. Каждый отдельный народ стоит ниже этого научного запаса; не было и нет народа, участвовавшего в общей жизни человечества, который всей своей массой знал бы все, до чего додумалось человечество. Посредницей в этом деле между человечеством и отдельными народами должна быть его интеллигенция. Она не дает направления своему народу и даже очень редко правит им в данном не ей направлении. Ее задача угадать это направление и его возможные последствия и потом следить за движением, его ровностью и прямотой, подмечать скачки и уклонения, вовремя указывать на встреч[ные] препятст[вия] и возм[ожные] потребности и на средства для их устранения или удовлетворения. Чтобы справиться с этой задачей, интеллигенция должна понимать положение своего народа в каждую данную минуту, а для этого понимания необходимы два условия: знать точно дела своего народа и знать научный запас человеческого ума. Чтобы понимать, что делается с народом, что откуда пошло у него, как идет и к чему придет, нужно знать, как и чем живет человечество, знать пружины, средства и цели его жизни. Интеллигент – диагност и даже не лекарь народа. Народ сам залижет и вылечит свою рану, если ее почует, только он умеет вовремя замечать ее. Вовремя заметить и указать ее – дело интеллигенции, а чтобы заметить неправильность отправлений в жизни известного народа, необходимо знать физиологию всего человечества. Ее дело: caveant consules. [5]
5
пусть будут бдительны консулы (лат.).