Афоризмы и мысли об истории
Шрифт:
Условия, как случай, будут создаваться разумом или предупреждаться благоразумием, и тогда вскроются новые свойства человеческой природы, новые стороны, еще не виданные...
41.
Высшая иерархия из Византии, монашеская, насела черной бедой на русскую верующую совесть и доселе пугает ее своей чернотой.
Мысль Ордина о слав[янском] союзе блеснула ночью и погасла, как грозовая искра.
Новый военный порядок Петр создавал не столько офиц[иальными] указами, сколько письмами, частичными распоряжениями по отдельным случаям без соображения с законом. Это не законодательство, а личные распоряжения деспота, вышедшего из рамок закона.
Новые законы только затрудняли разрушение старого порядка, укрепив его законными подпорками.
Др[евне]р[усский] царь сам потерялся в своих тарелках.
42.
Игра старых бар в свободную любовь со своими крепостными девками (конституционные похоти Ал[ександра] I).
Петр I. Его возбужденное настроение при его взрывчатости всех настраивало.
П[етр] сунулся в эту войну, как неофит, думавший, что он все понимает.
Вас пощадили, позволили существовать, чтобы дать вам время стать смешными.
Победители – еще шаг – попросили бы пощады у побежденных.
Это была не трусость – П[етр] не был трус, – а обдуманная глупость, внимание к чужому глупому уму.
Детальность работы – необъятная переписка царя[-героя] с мелкими исполнителями.
Итак, война б[ыла] истинной виновницей реформы.
П[етр] засиделся в своей школе.
Поход Карла в 1700 [г.] – совершенно варяжский шальной набег IX в. Потом мелкая война, взаимное кровососание.
Шведский мальчик – викинг, ставший к 1709 г. совершенно шальным варягом вроде нашего Святослава.
43.
Шутовство – не тонкий, лукавый расчет политиков, но просто грубое чувство гуляк-шутов. Хватали формы шутовства, откуда ни попало, не щадя ни преданий старины, ни народного чувства, ни даже собственного достоинства. В пародии церковных обрядов глумились не над Ц[ерковью], которую очень плохо понимали, а над иерархией, которой перестали бояться, но продолжали не любить.
Страшный обряд, потерявший устрашавшую силу, стал смешон и досаден, как чучело, испугавшее ворону, и на нем вымещали собств[енное] воронье малодушие. Так подростки смеются над страшными гримасами, какими няньки запугивали их в детстве, чтобы скорее уложить их спать.
Петербургом Петр [зажал] Россию в финском болоте, и она страшными усилиями выбивалась из него и потом утрамбовывала его своими костями, чтобы сделать из него Невский проспект и Петроп[авловскую] крепость – гигантское дело деспотизма, равное египетским пирамидам.
Петр учился быть адмиралом и кораблестроителем, а пришлось быть прежде всего сухопутным генералом, организатором армии, а не флота. Он готовил флот, прежде чем приобрел море, и рисковал посадить свой флот на сухопутное гниение, как сгнила на берегу его переяславская флотилия.
44.
...Из большого и пренебрегаемого полуаз[иатского] государства Петр сделал европейскую державу, ставшую еще больше прежнего, но больше прежнего и ненавидимую. Он лучше обеспечил внешнюю безопасность этого государства, но усилил международный страх к нему, международную злобу против страны.
45.
1.
Реформа Петра вытягивала из народа силы и средства для борьбы господствующих классов с народом. К § 6.
2.
Перерождение умов посредством штанов и кафтанов. Мистика. Сол[овьев, т.] 15, [стр.] 137.
3.
В коалиции терпел поражение, а побеждал один на один (Доброе, Лесное, Полтава).
4.
После Петра государство стало сильнее, но народ беднее.
5.
Ход реформ от войны: до 1708 г. письмами и чрез лиц, потом указами и чрез учреждения.
6.
Регулярная армия, оторванная от народа, стала послушным орудием против него, а внешняя политика, опираясь на нее, создавала престиж власти, который еще более подменял идею государства народного династией и полицией.
7.
Не было ломки старых учреждений для постройки новых, а был постепенный развал московских одновременно с возникновением петербургских.
8.
Через Полтаву он выходил на большую европ[ейскую] дорогу. Он по-прежнему оставался туп к пониманию нужд народа. Но он стал более чуток к условиям своего международного положения: он понял, что начинается игра не по карману. Предстояла роль нищего богача.
9.
Как человек, не привыкший к гражд[анскому] строительству, он колебался, ошибался, идя в потемках. Все [проще] с кого взыскать, кому поручить, кого побить.
10.
Не переиздавалось существующее, а создавалось вновь, чего не было: не преобразования, а новообразования. План, как он выяснился путем дробных мер к концу. Не военные дела, а военные успехи и созданное ими положение России – источник реформы.
Ход: сперва беглый указ или спешное письмо намечало пробел, недостаток, вскрытый войной; потом чрез Сенат разрабатывались учреждения, закон, регламент или инструкция.
11.
Обременение народа различными мейстерами, рихтерами, комиссарами, ратами, мистрами, преимущественно из иноземцев: целое нашествие баскаков, темников, численников.
Щебень для мостовых. Все понятия об обществе, государстве, народе, семье сгнили в этом разгуле распущенности, безделья и произвола.
Бесправие, покоившееся до поры до времени на привычке, народной инерции, Петр преобразил в организованную силу, в государственное учреждение, против которого надо б[ыло] бунтовать. [...]
Проволока, по которой шли все распорядительные токи, был деспотизм.
Петр I. Он действовал как древнерусский царь-самодур; но в нем впервые блеснула идея народного блага, после него погасшая надолго, очень надолго.