Африка грёз и действительности (Том 2)
Шрифт:
Перелистываем книгу и читаем:
«25 июня 1947 года мистер Фрэнк Льюис с друзьями, все из Нью-Йорка: 14 бегемотов, 2 льва, 5 слонов, стада антилоп, газелей и пр. и пр. Видимость хорошая».
А на следующий день две группы туристов — одна из Кейптауна, вторая из Парижа. И опять цифровые данные о слонах, гну, жирафах и буйволах, которых посетители, прибывшие из самой южной оконечности «Черного континента» и из славной столицы на Сене, увидели благодаря прекрасной постановке дела предприятием «Мекс-Инн» в Мтито-Андеи. Берешь в руки типографским способом отпечатанный прейскурант и читаешь:
«Утренние и вечерние обозрения: 1 лицо — 120 шиллингов, 2 лица — 130, 3 лица — 142,5, 4 лица — 150 шиллингов…»
Цены снижаются по мере увеличения числа посетителей; компании явно не выгодно устраивать представления на лоне природы для любопытствующих одиночек.
Переводим в уме цены длинного прейскуранта на нашу валюту: «Стоимость однодневного
Мы очень жалели, что из-за недостатка времени не могли подсчитать по книге всех посетителей и помножить на цены прейскуранта. Очень было бы интересно сравнить полученную сумму со скромной зарплатой трех или четырех негров, которые с утра до вечера бродят по округе и ставят владельца предприятия в известность о появившихся стадах бегемотов или о том, куда слоны отправились на водопой.
Изнеженные воины?
На территории Кении проживает около четырех миллионов негров и относительно небольшое количество европейцев и индийцев. На один квадратный километр приходится в среднем восемь человек населения.
Негритянское население, в большей части только теперь начинающее освобождаться от уз старых воинственных традиций, можно разделить на две большие группы [по языковому признаку. — Ред.]. Большая нилотская группа объединяет племена масаи, нанди и джалуо, в то время как самыми распространенными племенами второй группы — банту — являются кикуйю и камба.
Принадлежность населения к одной из двух этих групп можно определить с первого взгляда. Они не только географически разобщены, но каждая из них отличается своими чрезвычайно любопытными обычаями и особенностями — одеждой или отсутствием ее, украшениями, образом жизни. В целом можно сказать, что представители племен банту по своей природе мягче, боязливей. Это оседлые пастухи и земледельцы, очень неохотно меняющие местожительство. Они быстрей перенимают чужие обычаи. Представители нилотских племен, напротив, кочуют со своими стадами и не утратили своего воинственного нрава. Они отважны, неподатливы и упорно придерживаются своих древних обычаев. Поэтому они стойко сопротивляются всем попыткам колониальных властей перевести их на оседлое земледелие.
Самое интересное из восточноафриканских племен, наложившее свой отпечаток на всю огромную колонию, — это масаи. Они населяют обширные области вдоль границ Танганьики и, кроме того, рассеяны также по всей Северной Кении до границ Эфиопии. Некогда масаи владели всей Центральной Африкой и их территория далеко на западе граничила с землями, занятыми ватузами, другим воинственным племенем, проживающим в Конго. [38] Масаи до наших дней сохранили свой воинственный характер. Они оказывают упорное сопротивление всем попыткам перевести их на оседлый образ жизни.
38
Северную часть Кении населяют племена галла, говорящие на языках кушитской группы. Масаев там нет и они никогда не владели всей Центральной Африкой. Но авторы правы, что территория их обитания до установления империалистического господства была значительно больше тех резерватов, в которые они сейчас загнаны; лучшие их земли отобраны колонизаторами. — Прим. ред.
К подножию горы Нгонг, вершина которой вздымается на высоту 2000 метров, прижалось несколько соломенных хижин одноименной деревни. На еженедельный базар сюда регулярно сходятся негры из всей округи, чтобы продать или обменять свои изделия.
Мы доехали до этой деревни рано утром… На равнине, начинающейся у подножья горы, пасся скот. Два часа назад взошло солнце, и его горячие лучи уже успели нагреть воздух. Со всех сторон к небольшой эвкалиптовой роще караванами стекались негры.
На рынок сошлись как представители обитающего поблизости племени кикуйю, так и масаи. Кикуйю — черные, медлительные, простодушные крестьяне — принесли на продажу кукурузу, зерно, бобы, картофель, овощи, муку, бананы, сплетенные из соломы корзинки — обычные товары негритянского рынка. Многие женщины кикуйю уже привыкают к европейской одежде. Правда, в простеньких платьицах из набивной ткани они выглядят несколько странно. Только старые морщинистые бабки остались верны своим древним обычаям и довольствуются грязной тряпкой, обернутой вокруг бедер. Они возятся с младенцами, пока их дочери заняты торговлей.
Гораздо интереснее выглядели группы масаев, до сих пор ведущих кочевой образ жизни и гордящихся своими воинственными традициями. И мужчины и женщины пришли на базар почти голыми. Они резко отличаются от кикуйю. Цветом кожи они напоминают арабов. Острые черты их выразительных лиц резко контрастируют с плоскими лицами негров кикуйю. Мужчины носят накинутое через плечо легкое покрывало, привязанное шнурком; оно свободно падает на грудь и спину. Никакой другой одежды на них нет, и ничто не скрывает их прекрасно сложенных атлетических тел. Волосы они заплетают в десятки мелких косичек и окрашивают их смесью жира и красной глины. Несколько косичек связано шнурками или ленточками над высоким лбом, а остальные плотно приклеены к черепу. Женщины масаи, напротив, бреют головы наголо и часто даже выщипывают волосы, так что их головы уже издалека блестят на ярком солнце.
Украшения из бус на шее и на руках, а часто и тяжелые бронзовые кольца в ушах придают воинам масаям при их стройных тонких фигурах с длинными руками и ногами удивительно женственный, изнеженный вид.
Однако острые, как бритва, мачеты и копья, с которыми масаи никогда не разлучаются, идут ли они на рынок или беседуют с приятелями перед своей хижиной, быстро выводят вас из заблуждения.
Женщины масаи буквально увешаны тяжелыми украшениями. На шее надеты пестрые проволочные диски, украшенные бусами и майоликой. Девочкам уже в детстве прокалывают в нескольких местах мочки ушей и в дырочки вдевают деревянные палочки все увеличивающихся размеров. В итоге мочки так растягиваются, что болтаются, как длинные мясистые тряпки, до самых плеч. Мы видели женщин, у которых в данный момент не было никаких украшений в ушах; они связывали узлом изуродованные мочки и прикрепляли их к более твердой верхней части уха. На такой шнурочек из собственного мяса женщины надевают свои тяжелые украшения: огромные железные кольца, проволочные спирали, железные цепочки и различные металлические бляхи.
Такие же фантастические, неправдоподобные украшения надевают на руки и на ноги. У женщин масаи руки и ноги так обмотаны спиралями железной, медной и латунной проволоки, что свободными остаются только локти и колени. Эти тяжелые, массивные панцыри надевают девочкам в самом раннем возрасте, и они остаются на теле навсегда. И огромные диски, надетые на шею и закрывающие грудь до половины, тоже не снимаются до конца жизни, потому что снять их нельзя. Часто можно увидеть женщину, у которой в руку выше локтя врезались два широких браслета, а между ними, как отек, вылезает изуродованная мышца. Не говоря уже о том, что эта постоянная тяжесть на теле причиняет боль и ограничивает свободу движений, она раздражает кожу и часто приводит к воспалениям. К тому же части тела, скрытые под украшениями, нельзя вымыть, на них скапливается грязь, от которой исходит отвратительный запах, чувствующийся даже на расстоянии. Подобно насильственной деформации черепа, практикуемой у некоторых африканских племен, вращиванию в губы деревянных тарелочек, спиливанию зубов, эти обычаи племени масаи относятся к самым худшим способам преднамеренного уродования тела. Однако по глазам женщин видно, что они гордятся своими украшениями.
Находясь среди своих соплеменников или среди других негров, женщины масаи не носят никакой одежды, кроме коротенькой юбочки вокруг бедер. Но, увидя чужестранца, особенно с фотоаппаратом в руках, они сейчас же набрасывают на себя легкое покрывало, хотя бы через одно плечо.
На рынке масаи в течение всего дня сторонились земледельцев кикуйю, которых они считают низшей, порабощенной кастой. С людьми племени кикуйю нам было гораздо легче договориться о киносъемках и фотографировании. Они оставались равнодушными и не мешали нам снимать. Между тем смасаи, особенно с женщинами, нам пришлось повозиться часа два, прежде чем мы сделали несколько фотографий. Пока аппараты оставались в футлярах, женщины вели себя спокойно, но при этом бдительно следили за нами и молниеносно исчезали или прятали лицо при первом же появлении объектива. Их не удавалось соблазнить даже монетами. В конце концов нам пришлось прибегнуть к единственно верному средству, которое мы испытали на стеснительных мусульманах в Северной Африке. Как только нам удалось показать одному из масаи отражение его соседа в искателе аппарата, он немедленно утратил всю свою неприступность и уже не выпускал из рук наш «флексарет». [39] Он наглядеться не мог на картинки, меняющиеся у него перед глазами. Через минуту все собрались вокруг любопытного воина. Они и не заметили, как над их головами тихонько зажужжала кинокамера, которую они раньше и близко к себе не подпускали. Наконец, когда мы уже засняли все нужные нам детали причесок и украшений масаев, а также их сосредоточенные лица, мы поменялись с ними ролями. Пока они смотрели в глазок камеры, мы снимали на пленку фотоаппарата один кадр за другим. Обе стороны остались довольны.
39
«Флексарет» — марка фотоаппарата чехословацкого производства.