Африка
Шрифт:
Из домашних животных встречаются ослы, довольно редко — лошади, низкорослые, но сильные и резвые, не знающие усталости; далее — верблюды, овцы, козы, собаки. В лесах много диких зверей: львы, буйволы, носороги, дикие быки, кабаны, жирафы, газели.
Столицей Дарфура должен считаться город Коббе, поскольку здесь — место жительства большинства купцов и, следовательно, главный торговый центр. Но резиденция султана — не Коббе, а Эль-Фашер, в двенадцати часах пути от него, своего рода фурский Версаль, очень длинный и узкий город, в котором на глаз не более шести тысяч жителей (в том числе немало рабов). Вокруг каждого дома — просторный палисад, между ними — обширные пустыри.
Что касается жителей Фура, то доктор Нахтигаль, обычно очень снисходительный, сохранил о них не самые лучшие воспоминания. «Жители Фура, — сообщает он, — почти чернокожи, среднего роста, с довольно неправильными чертами лица; характером они неприятны: заносчивы, хитры, хвастливы, предатели, враждебны к иностранцам. Нигде я не встречал такой глубокой и резко выраженной антипатии…»
Бесстрашный путешественник пересек весь Дарфур с востока на запад и 22 ноября 1874 года прибыл в Каир. Его путешествие длилось пять лет и девять месяцев.
ГЛАВА 20
Экспедиция в Борну. — Радиальные походы из Кукавы. — Путешествие в Багирми. — В Адамаве. — В Томбукту.
В 1849 году англичанин Джеймс Ричардсон [297] , прославившийся участием в африканских экспедициях, собрался в путь из Лондона с миссией, сулившей выгоду не только науке, но и всему человечеству. Речь шла о том, чтобы Судан стал открыт для европейской торговли, причем торговал не рабами, но естественными богатствами Черной Африки.
297
Ричардсон Джеймс (1806–1851) — член Английского общества противников рабства; в 1845 году путешествовал по Алжиру и Триполитании; экспедиция к озеру Чад была его вторым африканским путешествием; умер от лихорадки.
Ричардсон не был ученым и понимал необходимость взять с собой хороших исследователей. По совету прусского посланника в Лондоне барона фон Бунзена Ричардсон стал искать их в Германии. Берлинское географическое общество обратило его внимание на молодого естествоиспытателя из Гамбурга доктора Овервега [298] , а тот, в свою очередь, рекомендовал включить в состав экспедиции еще одного немецкого ученого — Генриха Барта.
Генриху Барту шел тогда двадцать восьмой год. Он родился в 1821 году в Гамбурге в семье богатого негоцианта. С юных лет охваченный страстью к серьезным занятиям и путешествиям, он четыре года назад совершил путешествие вдоль побережья Средиземного моря, от Марокко до Малой Азии. Он только что опубликовал первый том своих записок, в которых обнаружил весьма ценные качества наблюдателя и ученого. Перспектива путешествия в Центральную Африку открыла перед молодым человеком еще более широкие горизонты. Нетрудно угадать, что он с великой радостью согласился ехать.
298
Овервег Адольф род. в 1822 г., ум. в 1852 г.
В марте 1850 года экспедиция собралась в Триполи, уже готовая направиться в Феццан, а из Феццана — во внутренние области континента.
Сначала два молодых немца, рассказывает господин Вивье де Сен-Мартен, были в экспедиции далеко не на первых ролях. Только благодаря сверхчеловеческой активности Барта с Овервегом (в первую очередь Барта), задававшим предприятию мощный импульс, экспедиция приобрела широкий размах и вызвала в Европе большой резонанс.
Первые шаги при выходе из Феццана ознаменовались открытием. От арабов уже и прежде смутно знали, что посреди Сахары есть какая-то страна Аир [299] . Экспедиция пересекла эту область, представляющую собой большой и красивый оазис — настоящую Швейцарию в пустыне. Открытие представило тем больший интерес, что страна Агисимба — крайняя точка, до которой, по сообщению древних, доходили римские войска и местонахождение дотоле оставалось неизвестно, — есть, вне всякого сомнения, Аир.
299
Аир — горный массив в Южной Сахаре (высшая точка 1944 м) в центральной и северной части современной Республики Нигер.
В Тагелате путешественники разделились, чтобы больше осмотреть. Ричардсон через Зиндер и Гуре хотел выйти к озеру Чад, но в Гуре заболел. Пытаясь превозмочь болезнь, он дошел до Угурутуа, но дальше идти не смог — ему становилось все хуже. Правитель округа позаботился об уходе за путешественниками, но бедный Ричардсон все же скончался. Это произошло в начале 1851 года. Барт поспешил отдать последний долг несчастному спутнику. Тело Ричардсона завернули в саван, накрыли ковром и похоронили в тени большого дерева недалеко от села. На похоронах находился весь округ с шейхами во главе, а султан Борну прислал приказ оказывать могиле путешественника почести.
Пока же Ричардсон с Овервегом следовали своими путями, Барт прошел до Кано — великолепного города с тридцатитысячным населением, огромной кладовой Центрального Судана.
«Эта стоянка, — пишет он, — была для нас важна не только с научной, но и с финансовой точки зрения. Туареги нас начисто обобрали, и вся надежда была на товары, ожидавшие в Кано. По прибытии в город мне следовало уплатить сто двенадцать тысяч каури — и я был горько разочарован, узнав, как мало стоят вещи, составлявшие мое имущество. Вообразите же, каково мне пришлось в этом знаменитом городе, давно занимавшем мое воображение: квартира дурна, кошелек пуст, каждый день кругом толпятся кредиторы — и любой нахальный посетитель может смеяться над моей нищетой…»
Однако следовало нанести визит правителям.
«Небо было ясно. Город — с пестрыми кучками жителей, с зеленеющими пастбищами, на которых паслись лошади, ослы, верблюды и козы, с подернутыми ряской прудами, с великолепными деревьями, с удивительным разнообразием одежд, от узенького фартука раба до развевающихся арабских плащей, — являл собой живую картину целого мира. С виду он совсем не похож на то, к чему мы привыкли в Европе, но по сути точно таков же. Вот ряд лавок, полных иностранных и местных товаров, где покупатели и всевозможные продавцы норовят выгадать как можно больше и обмануть друг друга. Вон — загоны, набитые полуголыми рабами, умирающими от голода, взор которых безнадежно ищет хозяина, согласного их купить. Вот жизнь во всем разнообразии: богач вкушает самые изысканные деликатесы, бедняк тем временем жадно склонился над горстью зерна. Вот знатный сановник верхом на породистой лошади в блестящей сбруе, сопровождаемый наглой свитой, толкает несчастного слепца — лошади так и норовят затоптать беднягу…
Вот на одной из улиц в глубине двора, огороженного камышовым плетнем, стоит симпатичный домик. Аллелуба и финиковая пальма охраняют это уединенное жилище от полдневного зноя. Хозяйка дома одета в черное приталенное платье и тщательно причесана. Она прядет хлопок и одновременно присматривает за тем, как обрушивают просо. Веселые голенькие ребятишки возятся в песке или гоняются за козой; в доме видны аккуратно расставленные глиняные кувшины и до блеска отмытые деревянные чаши.
Неподалеку громко и принужденно хохочет бесприютная куртизанка [300] — звенит гирляндами ожерелий, подметает песок разноцветной юбкой, небрежно подвязанной под пышной грудью… Вот несчастный, покрытый язвами или искалеченный слоновой болезнью… [301] На открытой площадке — красильня со множеством рабочих. Тут же рядом кузнец кончает ковать клинок, острое лезвие которого отобьет охоту шутить над грубыми орудиями мастера! Вот в глухом переулке женщины развешивают сушиться на заборе мотки пряжи…
300
Куртизанка — в Древнем Риме так назывались привилегированные женщины легкого поведения. В Европе нового времени — синоним проститутки.
301
Слоновая болезнь — правильно: слоновость, или элефантиазис; заболевание, характеризующееся резким и стойким утолщением кожи и подкожной клетчатки.
Где-то караван привез вкусные орехи, а люди из Осбенавы — соль. Вереница верблюдов с предметами роскоши идет в Гадамес; отряд всадников, опустив поводья, едет сообщить правителю весть о стычке или грабеже. Толпа пестрит всеми людскими типами, всеми оттенками кожи: оливковые арабы, из черных же — канури [302] с раздутыми ноздрями, фулани [303] с тонкими чертами лица, гибкой талией и изящными руками, плосколицые мандинго… Мужеподобная женщина из племени нупе; [304] элегантная, хорошо сложенная женщина хауса… Повсюду жизнь в самых разных видах, самых разных формах — вплоть до самых мрачных».
302
Канури — население Борну, продукт смешения негров с арабами и фульбе; в этногенезе участвовали и другие пришлые народности: хауса, тува и прочие. Как единый этнос сложились в Борну (XIV–XVII вв.); сейчас проживают в Нигерии, Чаде, Камеруне. Общая численность 4,7 млн. человек. Их язык (кануро) относится к нило-сахарской языковой семье.
303
Фулани — одно из названий народа фульбе.
304
Нупе — народ в Нигерии, относящийся к негрской расе; язык относится к конго-кордофанской семье.