Агент зарубежного центра
Шрифт:
— Извините за опоздание, — с трудом переводя дыхание, проговорил господин Киппар, приблизившись к столику Хольма. — Проклятая газета! Когда понадобилась — ни в одном киоске ее не оказалось…
Он так уверенно обратился именно к Волли, что тот сразу понял — господин Киппар его хорошо знает в лицо. Наверное, долговязый успел сделать не одну фотографию.
Да, в довольно солидном возрасте пребывал председатель «Центра помощи политзаключенным Эстонии». Под серыми внимательными глазами висели мешки, морщины исполосовали все лицо, щеки впалые, глубокие борозды возле губ. И вообще, с ходу было видно, как устал, перетрудившись, этот сутулящийся
Киппар унял наконец одышку, спросил:
— На этом судне долго будете работать?
— Уходить не собираюсь.
Как выяснилось потом, это был главный вопрос председателя «Центра помощи» — ему требовалась постоянная связь с Эстонией, он хотел иметь дело с человеком надежным и постоянным в намечаемой системе связи.
Он делал вид, что его совсем не интересует биография собеседника, он считал, что коли человек согласился сотрудничать с ним, то одним этим он привязал себя к эмигрантскому центру. Но однажды все-таки спросит, почему он, Волли, пошел на это.
— Так что моей семье дали Советы? — вопросом на вопрос ответил моряк. — А как маму мою обидели — разве забудешь?
Но этот разговор состоится позднее, сейчас Киппара интересовали график рейсов эстонского судна в Стокгольм, возможности моряка осуществлять устойчивые контакты с ним.
Беседа затягивалась, и Вольдемар невольно посмотрел на часы.
— Да, да, понимаю — вам надо спешить, — заторопился Антс Киппар, которому явно не хотелось расставаться с будущим связным. А именно такую роль предлагал эстонскому моряку председатель «Центра помощи», всячески подчеркивая свое ведущее положение не только в «Центре», но и в других организациях эстонской эмиграции в Швеции — ПЭШе, в национальном совете, в эстонском доме в Стокгольме. С ним вынуждены считаться всюду, филиалы «Центра» действуют в США, ФРГ, Канаде, и именно он, Антс Киппар, поддерживает прямую связь с подпольем в Эстонии, он поставляет «Голосу Америки», радиостанциям «Свобода» и «Свободная Европа» самую свежую информацию о жизни и борьбе истинных эстонцев на оккупированной коммунистами родине. Правда, не сказал при этом Хольму, как хорошо ему платят за его «информацию» не только «голоса», но и западные спецслужбы, что в пользу «Центра» раскошеливаются и бизнесмены и рядовые сограждане, хотя их подачки, конечно, не идут ни в какое сравнение с тем, что дают ЦРУ и другие подобные организации…
Киппара очень устраивало то, что судно Вольдемара Хольма совершало в то время регулярные еженедельные рейсы Таллинн — Стокгольм, — лучшего и желать невозможно.
— Информируйте меня обо всем, что делается на нашей оккупированной Советами эстонской земле, — наставительно сказал Антс Киппар, положив руку на плечо моряка. — Нам здесь любое ваше сообщение будет важно. Особенно — о несправедливостях властей, о русификации, о настроениях эстонцев, актах протеста молодежи. И вот — передайте нашим друзьям эти документы…
Несколько коричневых конвертов Вольдемар засунул во внутренние карманы своего пиджака. «Документы» содержали клевету на советский строй, были полны призывов к эстонцам оказывать сопротивление мероприятиям советской власти, содействовать «борцам за свободу»…
Первое задание председателя «Центра помощи» Вольдемару Хольму сложным не показалось, поэтому собеседники, кажется, остались
— Peame vastu!
Точного перевода на русский сделать невозможно, но что-то близкое к призыву: «Будем стойкими!» Не поддадимся никакой силе. «Пеаме васту!..» Это был девиз Антса Киппара, его заклинание.
На столике оставалась лежать злополучная газета «Хельсингин саномат». Киппар взял ее в руки. Он был человеком аккуратным, после себя ничего не оставлял…
3
Маленькая, сухонькая Хельго встретила своего престарелого супруга в дверях их большой квартиры и уже по одному сиянию все еще острых внимательных глаз поняла — по душе пришелся председателю «Центра помощи» человек оттуда, с родины.
Антс Киппар в прихожей сбросил туфли, сунул вечно мерзнувшие ноги в мягкие шлепанцы, молча, с полуулыбкой на изрезанном морщинами лице пошел в гостиную. Он думал о сегодняшней встрече. Конечно, кое-что предстоит еще проверить. Кое-что…
Киппар подошел к окну. Словно по иронии судьбы проживает он сейчас в доме рядом с посольством СССР в Швеции. Красный флаг на фронтоне посольства, черные лимузины перед парадным входом. К сожалению, многие деловые люди Стокгольма и других шведских городов часто посещают это ненавистное Киппару гнездо «москалей» и даже выходят оттуда с довольным видом…
Конечно, это случайность, что столь ярый антисоветчик вынужден соседствовать с прибежищем сатаны. И немалые неудобства испытывает Антс Киппар оттого, что почти все комнаты его квартиры выходят окнами в сторону советского посольства, и своих гостей он принимает на другой половине дома — там его кабинет. Он очень боится подслушивающей и подглядывающей аппаратуры — черт их знает, этих русских, на что способны, ведь первыми полетели в космос, даже постоянное дежурство установили над планетой — в орбитальных станциях…
Ненависть к русским, ко всему советскому давно стала не только чертой его характера, но, пожалуй, и профессией. Даже в те дни, когда он был совладельцем фирмы «Киппар манаджемсит консултийс» — до выхода на пенсию, главной его «фирмой» на всю жизнь оставалась непримиримая борьба с Советами, потому что они лишили его родины, заставили скитаться по соседним странам без надежды вернуться домой.
Впрочем, все-таки какая-то надежда была?.. Во имя чего же он боролся — пакостил как мог, организовывал заброску в Эстонию клеветнических и подстрекательских листовок, брошюр, оргтехники, создавал антисоветские группы, не брезговал шпионажем?
Выло Антсу Киппару семь лет, когда произошла Октябрьская революция и в Эстонии начались бурные события: менялись власти, через города и села шли колонны военных — то красные, то белые, потом страну оккупировали немцы. В двадцатом году наступил мир — эстонская буржуазия пошла на заключение договора с Советской Россией, впервые в истории маленькая страна у Балтийского моря стала независимым государством. Антс в 1936 году окончил экономический факультет Тартуского университета, а после восстановления Советской власти в 1940—1941 годах даже заведовал конторой сбыта в наркомате местной промышленности Эстонской ССР, за что в сорок первом допрашивался в гестапо, но легко отделался и до изгнания фашистских оккупантов с территории Эстонии приспосабливался к гитлеровскому «новому порядку».