Агентство магических катастроф
Шрифт:
Маг ласково мне улыбнулся:
– Вас задушат налогами! При согласии же отменят их сроком на пятьдесят лет.
Филин присвистнул:
– Видать, королю и впрямь очень нужна эта безделушка.
– Мы согласны, – важно заявил кот, придерживая рубин лапкой. – Что это за вещь?
Маг достал из-за пазухи маленький плоский камешек и положил его на стол. Потом он провел над камешком рукой, и тут же над поверхностью стола появился странный продолговатый предмет, довольно невзрачный на вид и похожий на обычную флейту.
– Это что?
– То, что позволит вам продолжать
Так все-таки свирель.
– А вы уверены, что эта свирель лежит в пещере дракона? Вряд ли он давал вам лично рыться в его сокровищах.
– Я уверен.
И маг ушел. Дверь излишне вежливо открылась и выпустила его из дома. А я угрюмо подумала, что нашу охранную систему пора менять.
– Итак, на повестке дня стоит вопрос... – Кот важно ходил по столу, вживаясь в роль крупного начальника.
– ...что именно горит сейчас на кухне? – закончил Филин.
Кот удивленно потянул носом и с криком: «Мои пирожные!» – унесся спасать уцелевшее.
Мы остались втроем и еще раз изучили карту. Я вообще видела карту чуть ли не впервые в жизни (в лесу эльфам карты не нужны, а в Академии география начиналась лишь на четвертом году обучения), а потому потребовала срочно мне все объяснить.
– Гора Дрэдров находится за вот этим лесом, который почему-то назван Мертвым, – принялся объяснять Филин (я вздрогнула, прекрасно понимая почему), – но в обход него между двумя городами проходит вполне нормальная дорога.
– Между Вессалией и Миртом идет война. Нас попросту повесят, посчитав шпионами, – перебил Филина Клин.
Я сникла.
– Но и в этот лес я соваться не хочу, а потому мы пройдем западнее.
– Тут болото, – завозмущалась я, тыкая пальцем в зеленое пятно с крупной надписью «БОЛОТО».
– Там живут кикиморы и один мой знакомый леший. Если сумеем договориться, то нас проведут. Так, что у нас дальше? – Клин сосредоточенно склонился над картой.
– Степь. – Кот, весь чумазый и недовольный, вскарабкался по моей штанине на стол, я пыталась не заорать.
– Там степь, после которой мы достигнем горы.
– Да, но я слышал о чудесах, творящихся в степи по ночам. Говорят, что ночевать там небезопасно. – Филин явно не хотел туда соваться.
– М-да? А я знаю, что там живет целое племя кочевников, и, возможно, не одно. Так что нечего нагнетать обстановку заранее, надо собираться, на месте разберемся. – Клин свернул карту и ушел наверх.
Мы задумчиво смотрели ему вслед. Я почувствовала, что меня кто-то дергает за рукав, опустив голову, увидела разнесчастного кота.
– У меня две трагедии, – сообщил он шепотом.
– Какие?
– Во-первых, я не люблю драконов. – Он очень грустно вздохнул.
– А во-вторых? – заинтересовалась я, опираясь локтями о стол.
– А во-вторых, у меня сгорели пирожные.
В поход мы стройным отрядом вышли следующим утром примерно в пять часов, крайне единодушно ругая на все лады поднявшего нас в такую рань Клина. Кот возмущался громче всех, пока ему не привели ослика, впряженного в небольшую, обитую мягкой тканью, напоминающей матрац, тележку... Кот тут же успокоился, забрался в тележку и мгновенно уснул. Мы с Филином завистливо вздохнули.
– Вот ваши кони.
Я с ужасом посмотрела на огромную черную зверюгу, которая злобно косилась на меня, своенравно выдергивая уздечку из рук Клина. Когда я представила, как поеду на этом, мне чуть не стало дурно. Хорошо хоть кобыла была уже оседлана.
– Гм, я совсем забыла сказать. Я не умею ездить верхом.
– Я знаю, – улыбнулся Клин.
Моему возмущению не было предела.
– Знаешь и при этом привел мне вот это?!
– Да.
Коротко, жестко, понятно.
С тяжелым стоном я подошла к... э-э... лошади и единым прыжком оказалась у нее на спине. Она хитро покосилась на меня и тут же так взбрыкнула, что я ласточкой пролетела у нее над головой и рухнула в грязь. Кот радостно ржал в тележке, видимо, проснувшись ради такого представления.
Я тяжело встала и снова подошла к животине. В ее глазах не было и грамма сочувствия. Угу, ну держись. Я, в конце концов, эльф или кто? Резко оттолкнувшись от земли, я вскочила в седло и, сжав ногами ее бока, подхватила поводья. Лошадь снова взбрыкнула, но я сидела крепко. Тогда она начала прыгать и метаться, пытаясь меня сбросить, а я с радостным вскрикиванием подпрыгивала в седле, абсолютно уверенная, что именно так и надо ездить. Филин что-то одобрительно свистнул, и я еще крепче сжала бока лошадки, но явно пережала, поскольку кобыла выпучила глаза, фыркнула и застыла как вкопанная, жалобным ржанием огласив всю округу.
– Отпусти животное, изверг, – возмутился Клин, и я чуть ослабила ноги.
Лошадь шумно задышала, все так же спокойно стоя на месте.
– Ну все, считай, ты ее объездила.
У меня просто отвисла челюсть. Так этот гад подсунул мне необъезженную лошадь? Ну да, я ведь и сама могла догадаться, что те редкие всадники, которых я видела по пути в Академию, ехали на объезженных, а не прыгающих и беснующихся лошадях.
Мысль о мести прочно и надолго засела в моей голове. И вот уже рога переместились с головы Филина (кстати, он их почти спилил, так что маг особо не напрягался, увидев его с обломками рогов на голове, куда больше его поразил кот-главарь, сейчас спокойно развалившийся в тележке) на голову Клина, отрастая по пути до нормального бараньего размера.
– ЭЛЯ!!!
Выехали мы из города с трудом – стражники не хотели выпускать из ворот странного типа с рогами на голове. Но я шепнула, что на барана наложили страшное проклятие и он временно стал почти человеком, только рога остались, которыми он очень гордится.
Клин сидел с ярко-алыми щеками и сверлил меня таким взглядом, что я мысленно представила себе чуть ли не все муки ада.
«Барана» все же выпустили и даже взяли с него пошлину за выезд как с животного, а не всадника, что, по-моему, Клина доконало.