Аглая Арис. Сердце полемарха – 2
Шрифт:
– Конечно, – высокомерно фыркнула она. – И пусть мужчины покинут смотровую.
Всё страньше и страньше…
Явно из бедняков, имеет оболы, свободно командует, словно привыкла к этому и люди, что интересно спокойно подчиняются.
Медуза, прежде чем выйти, остановилась у двери и сделала мне руками какие-то странные пассы руками, тыча в потолок и потом в необычную пациентку.
– Вы будете меня осматривать? – напомнила о себе гостья и я перевела взгляд на её полное нетерпения лицо.
– Лягте, – попросила я её, а сама подошла к рукомойнику, чтобы помыть руки. – Какие у вас жалобы? –
– Голова разболелась сегодня, мочи нет терпеть, – последовал ровный ответ.
Вытерев руки насухо, подошла к молодой гречанке.
– Так, я сначала осмотрю вас без применения своего дара, – предупредила я её. Молодая женщина внимательно на меня посмотрела, и просто кивнула, соглашаясь.
Внешний осмотр сразу же выявил странности, некоторые из которых мне резко не понравилась: первая – шея девушки была слишком короткой с избыточной кожей на заднебоковой поверхности, вторя – вальгусные локтевые суставы и третья – недоразвитая грудь.
Таак.
– Прикройте глаза, расслабьтесь и ничего не бойтесь, – попросила я её, и как только она послушно сомкнула веки, положила одну руку ей на лоб, другую на центр груди.
Хмм… интересно, очень интересно. В целом организм был здоров, органы работали, как надо, вот только стоило мне перейти на другой уровень обследования, как я нашла то, о чём уже догадалась: моносомию Х-хромосомы.
В этом теле была только одна x хромосома, а в норме их должно быть две: одна от отца, другая от матери.
– Во время мейоза неправильно поделилась яйцеклетка, – убрав ладони, сказала я женщине, встречаясь с её умными серыми глазами, – как результат – отсутствие х-хромосомы. Когда произошло оплодотворение в половой клетке находилась только одна отцовская х-хромосома. Это называется синдром Шерешевского-Тернера.
– Это лечится? – садясь, деловито уточнила она, впрочем в её голосе сквозила неприкрытая фальшь, ей явно было всё равно, вылечится ли эта девушка или так и останется умственно-отсталой.
– Нет, это не лечится. Традиционным способом однозначно не помочь. Зачем вы спустились с Олимпа? – резко сменила тему я, вглядываясь в небожительницу, вселившуюся в тело смертной.
Медуза рассказала, что иногда, очень редко, боги спускаются к смертным, занимают какое-нибудь человеческое тело и живут среди людей, слушают их, изучают. Только вот после того, как божество покинет временный сосуд, тело человека становится слабым и срок его жизни резко сокращается.
– Догадалась? – усмехнулась богиня. – Имя моё Афина. И мне стало известно, что ты сняла проклятье Медузы Горгоны. А это из ряда вон… Я подозреваю, что девушка, делавшая тебе недвусмысленные знаки, она и есть?
Надо же! Сама богиня мудрости, покровительница ремесленников, военной стратегии и тактики, одна из наиболее почитаемых богинь Древней Греции, лично пожаловала ко мне на приём!
– Для меня великая честь беседовать с вами, – честно сказала я, личность, сидящая передо мной уж точно заслуживала уважения, – и да, вы правильно подозреваете, – приложив пальчик к подбородку, кивнула я. – Но вы не ответили: зачем?
– Затем, что ты можешь стать угрозой привычному ходу вещей, – скрестив руки на груди, заявила Афина, огорошив меня окончательно.
– Я просто делаю свою работу так, как умею.
– Позови Медузу Горгону, – вдруг приказала Афина, с трудом слезая с высокой кушетки. – Какое же корявое тело я выбрала, – тихо чуть брезгливо добавила она.
Меди долго искать не пришлось, она словно знала, что я за ней пошлю и находилась неподалёку от смотровой.
– Вот ты какая стала, – вытянув губы трубочкой, протянула богиня, а затем подошла ближе, и принялась рассматривать Медусу с остервенелой тщательностью: она крутила девушку, заглядывала в рот, оттягивала глаза, не слишком нежно перебрала волосы. – Как ты это сделала? – в итоге обернувшись ко мне, не сдерживая непонятного мне восторга, спросила она. – Я вижу следы магии, их осталось совсем немного, пройдёт парочка месяцев и даже их не останется и никто не сможет сказать, что Медуза была магическим существом с волшебной кровью. Ты станешь как все вокруг, полностью смертной. И я даже не уверена, что смогу запустить процесс вспять.
После этого заявления Меди резко побледнела, а я недовольно нахмурившись, оттеснила Афину в сторону, встав ровно между ними. Мои действия не остались незамеченными, но богиня лишь понимающе усмехнулась, ничего на это не сказав.
– Медуза, выйди, – приказала она моей подопечной, та же посмотрела на меня и я, подмигнув, разрешила ей выйти. – Меня не особо боится, за тебя переживает, – сверля закрывшуюся дверь, усмехнулась Афина.
– У меня к тебе есть предложение, – деловито заговорила она вновь, оборачиваясь ко мне, – что ты ещё умеешь, кроме как врачевать? Кстати, Асклепий весьма доволен твоей работой, наградить желает. Но об этом он скажет тебе сам. Итак, какие знания ты ещё скрываешь, Аглая Арис?
Вздохнув устало, подошла к маленькому столику в углу комнаты, налила воды в два бокала, один протянула Афине, другой осушила сама.
– Могу поделиться с вами рецептом создания стекла, – ответила я, утолив жажду, – а так в голову более ничего не приходит. Нужно подумать.
– Как делать стекло я знаю и сама, – фыркнула богиня. – Но напрямую передавать знания людям не могу, они должны додуматься сами, иначе принцип получения доро теряет всякий смысл. Стань посредником, – выдала она, – поделись своими знаниями с кем-нибудь и скажи, что тебе привиделась во сне Богиня Афина и подсказала верное направление. Всё делай с моим именем на устах. Боги могут приходить во сне к смертным, давать им указания, расплывчатые, неточные. Ты будешь той, что с моей подсказкой поможет этому миру создать стекло и стеклянную посуду.
– Но так в Афинах уже есть те, кто делают стекло, – вздохнула я. – И в других заморских странах его тоже уже создают.
– Ничего страшного, качество этих изделий оставляет желать лучшего. Усовершенствуй технологию, создай хрусталь. Найди умельца в Спарте поделись с ним знанием, и не забудь рассказать о божественном видении в моём лице, – добавила она, заставив меня скептически хмыкнуть. – Сделаешь, как я говорю, будь уверена, встану на твою сторону и никто не посмеет тебя обижать.
– Её и так никто не посмеет тронуть, – раздался голос со стороны двери, и я радостно улыбнулась мужу, шагнув ему навстречу.