Аграфена и пророчество мятежной колдуньи

Гаглоев Евгений Фронтикович

Лионелла гневно сощурила глаза.

Эхо?! Лизоблюд Велдора, ее главный враг в императорском дворце! Что он забыл в этом маленьком провинциальном городишке? Неспроста он тут появился. Скорее всего именно этот пухлый предатель предупредил Гамеда о ее появлении!

Но откуда Эхо узнал о ее планах? Это уже другой вопрос. Главное – ему как никому другому стала бы выгодна ее смерть от руки Гамеда.

– Эхо! – окликнула она барона.

Дым немного рассеялся, и тот наконец увидел ее. Он настолько оторопел при

виде миледи, что, резко остановившись, отшатнулся назад и стал водить рукой перед глазами, будто пытался прогнать внезапно возникшее видение.

Затем, словно опомнившись, вильнул в сторону и ускорил шаг.

– Стой! – Лионелла бросилась ему наперерез.

Наконец Эхо остановился. Его маленькие заплывшие жиром глазки беспокойно забегали по сторонам.

– Миледи? – удивленно воскликнул он. – А я вас не узнал в таком оборванном виде!

– Я так и поняла! – Она оправила на себе порванный плащ. – Какая неожиданная встреча! Что вы делаете здесь, в Бургервиле, барон?

Эхо нервно захихикал.

– Просто хотел навестить родственников!

– У вас здесь есть родственники? – Лионелла приподняла бровь. – Никогда о них не слышала.

– Есть, но очень дальние.

– И вы решили повидаться с ними именно теперь?

– А почему бы и нет? – Эхо постарался принять невозмутимый вид. – А каким ветром сюда занесло вас, миледи?

– Решила немного попутешествовать!

– Что же вы путешествуете пешком? Я думал, это не в ваших правилах.

На его лице отразилась ехидная улыбка.

– Мой посох слегка разрядился и непригоден для полетов, – недовольно произнесла Лионелла. – Придется ехать в Столицу поездом.

– Что-то случилось? – учтиво осведомился толстяк.

– Хватит игр! – не выдержала наконец колдунья. – Это ведь ты предупредил Гамеда?!

Барон испуганно заморгал.

– Предупредил о чем?

– Старый предатель! – выдохнула она.

– Я тут совершенно ни при чем! – пролепетал он. – Я понятия не имел, что вы собираетесь его отравить…

Эхо тут же понял, что сболтнул лишнего, но отпираться было уже поздно.

– Я так и знала! – разъяренно зашипела Лионелла.

Она вскинула свой посох и прицелилась.

Барон беспомощно вскинул вверх руки.

– Вы же сказали, что он разрядился! – Полное преобразование не требует много энергии! – ответила она, добавив уже тише несколько непонятных слов.

– Не на… – только и успел произнести Эхо.

Раздался громкий треск, тело старика содрогнулось от мощного разряда энергии. Все вокруг снова окуталось густой дымкой.

Новое заклятие Эсселитов сработало безотказно.

Когда дым рассеялся, на перроне стояла каменная статуя барона с выпученными глазами и широко раскрытым ртом. В последний момент старик прикрылся рукой, словно пытаясь защититься от заклинания. Да так и окаменел, выставив перед собой растопыренные

пальцы.

Черная статуя напоминала один из обломков метеорита, из которых возвели когда-то игурейский замок Эсселитов.

Убирая посох под плащ, колдунья злорадно расхохоталась и поспешила на поезд. У нее даже на душе полегчало. Гамед остался жив, но она хотя бы избавилась от этого предателя-старикашки!

Через несколько минут паровоз должен был отправиться в Столицу. Лионелла оказалась единственным его пассажиром.

Черное изваяние так и осталось на пустынном перроне.

Глава десятая,

в которой происходит дорожная авария

Косточка неслась, не разбирая дороги, уже почти час, пока, наконец, сильно устав, не начала сбавлять темп. К тому времени Бургервиль остался далеко позади.

Оказалось, что Рекс плохо затянул подпруги седла, поэтому на протяжении всего пути он едва удерживал равновесие, сидя на спине резвого животного. Рекс кричал на Косточку, пытался ее остановить, но все попытки ни к чему не привели. Своенравную лошадку абсолютно не интересовало его мнение.

Она пересекла ельник, исхлестав бедного юношу колючими лапами елок, и углубилась в дубовую рощу. Некоторые ветки опускались почти до самой земли, и Косточке непременно хотелось скакать именно под ними.

– Э-эй! Прек-рати! Стой! Ту-тупая пародия на лошадь! – кричал он, подскакивая в болтающемся седле.

Но Косточка и не думала останавливаться.

Наконец юноша выпустил поводья, чтобы хоть как-то защитить лицо от упругих дубовых прутьев.

Вскоре упрямая лошадка поравнялась с большим раскидистым дубом.

Рекс на всей скорости врезался лбом в нижнюю ветку дерева и свалился с лошади, точно увесистый мешок. Седло брякнулось рядом с ним. А Косточка, наконец освободившаяся от назойливого седока, издала восторженное ржание и, не замедляя бег, понеслась себе дальше. После этих сладких ягод, что она наелась во дворе трактира, ей вдруг сильно захотелось добавки, и она уже раздумывала, где можно раздобыть еще чего-нибудь такого же вкусненького.

Горе-наездник остался лежать на траве. На его лбу раздувалась огромная шишка, перед глазами все кружилось.

Юноша хотел встать, но потом решил полежать немного, чтобы прийти в себя.

Он закрыл глаза… И мгновенно отключился.

Но долго отдохнуть ему не дали.

Очнулся Рекс от того, что кто-то самым бесцеремонным образом обшаривал его карманы.

Он открыл глаза и резко сел.

Над ним склонились двое жуткого вида незнакомцев. Один из них имел только левый глаз, правый скрывала зловещая черная повязка. У второго во рту совсем не было зубов, а лицо покрывала замысловатая татуировка в виде паутины. Да такая витиеватая, что вся кожа казалась синего цвета.