Агрессия: хроники Третьей Мировой войны
Шрифт:
Неожиданно, вклинился голос Грекова, тот брызгая в микрофон слюной матом крыл своего любимца – танкиста Чернова:
– Твою дивизию Волга!.. Назад!.. Не преследовать противника, у вас другая задача. Это не цирк, погоны снимешь!..
… Я сел в кресло, которое предупредительно отодвинул Костя. Он же подвинул стакан крепкого чаю, в подстаканнике, который тускло блеснул в рассеянном свете ламп упрятанных под потолком. У чая был горьковато-терпкий вкус, первый глоток обжёг нёбо, всё как я и любил. Но сейчас все ощущения сосредоточились на карте, а голоса Грекова и остальных офицеров звучали приглушённо, не мешая следить за тем, как из бумажного, план операции превращается в реальные действия. Пока всё шло так, как рассчитывали американцы: их передовые части с лёгкостью оставляли передовые базы. Организованные с тщательностью, они даже не минировались при отходе, ведь американцы рассчитывали уже через сутки вернуть их обратно…
– На связи Нептун Главный, Алексей Макарович…
Диалоговое окно открылось прямо под моей же правой рукой, сквозь рябь проглядывало сосредоточенное лицо контр-адмирала Никифорова, который держал свой флаг на «Кузнецове». Увидев, что я смотрю прямо на него, Никифоров кивнул и доложил:
– Авиаразведка обнаружила противника, корабли опознаны. Два авианосца - «Рональд Рейган» и «Джордж Буш». Три ракетных крейсера – «Нормандия», «Честерфилд» и «Алабама», двенадцать эсминцев, шесть противолодочных кораблей и три подводных ракетоносца класса «морской волк». Ещё шесть вспомогательных судов и два танкера с горючим. Идут на сближение, надводные корабли противолодочных манёвров и мероприятий не осуществляют…
Я подавил желание сделать глоток остывающего чая, чтобы не выглядеть слишком уж по-штабному. Одновременно мелькнула мысль, что хоть моряки не подвели и всё идёт без сюрпризов.
– Хорошо. Синоптики обещают шторм, справитесь в непогоду?
– Два балла, это не шторм, товарищ командующий – так лёгкий ветерок…
– Тогда действуйте по плану. Но помните: держаться, сковывать силы противника до поступления известного сигнала. Остановите их в квадрате 44’12, как и предписано. Справитесь?
Картинка снова покрылась сеткой ряби, но голос Никифорова звучал чётко и совершенно спокойно. Но это с моряками всегда так: потоп или пожар, а им плевать.
– Нужно будет, сутки мотать их будем, горючего и боеприпасов достаточно…
– Хорошо, то связи, контр-адмирал и… удачи.
Окно свернулось и на экране отобразились позиции нашей и вражеской эскадр: красных вдвое меньше, чем синих. И на два их авианосца, у нас всего один. А на шесть ракетных крейсеров, лишь отремонтированный наскоро «Варяг». Перевес у нас только в противолодочных кораблях и эсминцах, да ещё этот козырь в рукаве, о котором американцы ничего не подозревают…
– На связи Гранит-324! Нами взяты под контроль ж/д узел Паники и Абрамцево. Уничтожено шесть эшелонов с боеприпасами особого применения, двенадцать эшелонов с техникой и горючим, а так же два бронепоезда противника. Противник непрерывно атакует, просим поддержать авиацией…
Это полковник Рябушкин, начал притормаживать уже стянутые к узловым транспортным развязкам резервы, приготовленные для наступления. Начал он рано, однако в сложившихся условиях вряд ли у него был выбор. Греков отреагировал мгновенно:
– Воздух 112! Активнее работайте в квадрате 38!.. Дайте «карандашам» отойти!..
– Здесь Воздух 112! Приказ выполняем…
На карте я видел, как группа маленьких красных ромбов с индексом «Воздух 112» довольно быстро переползает в указанный квадрат. Где красные ромбы бригады Рябушкина еле-еле виднелись почти скрытые сплошной синевой. Так плотно было забито пространство силами противника.
– Сеть! Дайте мне картинку над тридцать восьмым. Живо!..
В открывшемся диалоговом окне, появилась картинка. Чёрно-белое изображение то и дело покрывалась рябью, судя по рискам, это был панорамный прицел командно-штабной машины самого Рябушкина. Камера резкими скачками дала длинный ряд горящих цистерн и белые силуэты американских БМП, переваливающихся через железнодорожную насыпь. Расстояние было 230 метров, впереди полыхнуло снова, потом я услышал голос самого полковника:
– 13-й! Отводи свои коробочки в в шесть-пятнадцать!..
В ответ послышался неразборчивый, искажённый голос. Трудно было разобрать что происходит. Но вот в канале возник ещё один участник:
– Я Один-один-два! Дайте подсветку по вашим целям в квадрате шесть-одиннадцать и шесть –два!..
В следующий миг картинка смазалась и всё залил ослепительно белый свет, в котором исчезли переваливающие через насыпь бронемашины противника. Свет был настолько ярким, что в нём растворились даже горящие цистерны с горючим, которые виднелись справа, застывшие грудой покорёженного металла. Картинка резко сменилась и теперь я видел всё с высоты нескольких километров. Железнодорожный узел и километра три прилегающей территории, были во власти пламени, поглотившем всё. Но сквозь огонь я видел, как квадраты с красными маркерами уже скрываются за начинающими загораться деревьями какой-то чахлой лесопосадки южнее станции. Потом возник голос Рябушкина:
– Здесь Гранит-24!.. Отходим в направлении два-пять-восемь! Потери: две коробочки и тринадцать «карандашей» - двухсотыми…
Два танка и почти полвзвода сгорели в этой огненной купели. Сколько ещё сегодня будет таких докладов? А сколько потом припишут лично мне? Отгоняя эти мысли, я сосредоточился на докладах поступающих с центрального направления. Трудности начали возникать пока только у людей Чикишева. Войска противника плотно блокировали юго-западное направление и чтобы взломать его оборону охватившую полукольцом окрестности Ижевска, предстоит поработать всерьёз, а на такой удар, его ударные части не рассчитаны. И сейчас предстояло лишь имитировать бой, избегая серьёзных столкновений с хорошо укрепившимися частями 240-ой и 135-ой бригад «страйкер». Усиленные соединениями штурмовой авиации и прикрытые артиллерией, доукомплектованные накануне нашего наступления, они почти втрое превосходят силы 365-ой и 371-ой бригад Чикишева, находящихся на острие атаки…
– Здесь Базальт Главный! Достиг квадрата 32-16, Базальт-21 и Базальт- 17 докладывают о многоуровневой оборонительной структуре в указанном направлении…
Вот и Жарков упёрся в стену. Его передовые части соединились с передовыми подразделениями второй армии Чикишева и завязали бой, имитируя прорыв на Пермь и Уфу. Судя по тому, как пришли в движения войска противника на «крыльях» уральского хребта, он купился. Осталось позволить ему выйти на полное развёртывание и начать драться всерьёз…
– Командарм 58-ой, генерал-лейтенант Тропинин на связи, товарищ командующий!..
В окне появилась круглая, в следах подживших ожогов, физиономия Тропинина. На совершенно обычном, даже простоватом лице выделялись пристальные, серо-стальные глаза. Из-за белых пятен оставленных огнём, щетина покрывала щёки и подбородок генерала клочками. Увидев, что связь установлена, он заговорил глухим, прокуренным басом:
– Товарищ главнокомандующий! Группировка в составе: 429-го мотострелкового полка, 136-ой гвардейской отдельной МСД и двух рот 34-ой горной бригады занимает указанные в плане позиции для поддержки деблокирующего удара во фланг группировке противника. Согласно данным разведки, турки и французы снимают часть сил с нашего направления и перебрасывают их воздушным коридором в зону Хеверфорд-4, под Уфу. Момент для начала операции удачный, мы готовы. Если возможно, окажите поддержку артиллерией или любыми средствами доступными вашим силам.